Ягайлы Мельник и Дрогичин. - На словах <для нас> Витовт сделал ударение.
навсегда, а на время. Попрощаемся - я еду обратно в Мариенбург, а ты
побудь в Черне у моей сестры... Береги себя, Ануся. С тобой поедут бояре.
мужа.
пошлю за тобой, если нет - вернусь к Яношу. Цольнеру преподнесу наши
драгоценности, те, что в костяной шкатулке, - добавил он. - Говорят,
старый петух любит подарки.
буду там, где ты будешь.
ухабистой дороге.
проведенные в башне Кревского замка. Его, как простого вора, заковали в
наручники и приговорили к смерти. Из-за болезни казнь отложили. Княгиня
Анна ежедневно навещала больного мужа вместе с верной служанкой Еленой.
Когда Витовт почувствовал себя лучше и смог вставать с постели, служанка
предложила князю переодеться в ее платье и, обманув стражу, выйти за стену
крепости. Вечером в сгустившейся темноте князь в женской одежде прошел с
княгиней Анной мимо стражи. За крепостным валом их ждали лошади... Бедная
Елена, она три дня не вставала с постели, притворяясь больной. Что с ней
сейчас, жива ли она?
пронизывающий ветер. Темные, беспросветные тучи двигались над самыми
верхушками могучих дубов и лип. Иногда порывы ветра достигали страшной
силы, и в лесу раздавались скрипы и стоны гнущихся деревьев.
вырванная ветром, упала поперек дороги.
что ждет меня у рыцарей? Приехав в замок, я отдаюсь им на милость. Рыцари
могут заковать меня в цепи и бросить в каменную яму, а могут выдать братцу
Ягайле. Всего можно ждать от орденских псов... Но разве есть другой выход?
Может быть, надо искать примирения с Ягайлой?.. Нет! - Витовт и думать не
мог о примирении. - Тогда вперед>.
ухоженный жеребец легко перенес его через упавшее дерево.
серебряную монету и, бормоча заклинание, бросил ее под куст. Каждому
литовцу хорошо известно, что под бузиной, между корнями, живет в земле бог
лесов.
кожаной подушечкой на спинке. Сбоку, на скамейке, примостился его духовник
брат Симеон. Между ними стояла шахматная доска с янтарными фигурками и
серебряный кувшин с вином, наполовину пустой. Шла пятая по счету партия.
окладистой бородой и орлиным носом, внешне был полной противоположностью
брату Симеону. Поп был курнос, гладко выбрит, с круглой лысой головкой на
тонкой кадыкастой шее. Единственной растительностью на его лице были
кустистые брови; из-под бровей выглядывали шустрые, зоркие глазки. Зато их
души объединяло многое. Когда они были помоложе, орденский устав не был
помехой для веселых похождений. Комтур и капеллан Христианбургского замка,
строгие наставники! Кто бы мог заподозрить дурное в их частых отлучках? А
ведь устав попирался друзьями в самых щепетильных пунктах и подпунктах. За
подобные дела рядовых братьев ждали беспощадный суд и суровое наказание.
и не думали раскаиваться в своих грехах. Наоборот, они с удовольствием
вспоминали свои похождения. Вот и сейчас, стоило великому магистру отвести
взгляд от шахматной доски, и он видел вместо мраморной мадонны с младенцем
круглое и мягкое колено белотелой Катрин. А длинные ночи за чашей вина!
Сколько было переговорено и передумано! Сколько раз рассвет заставал
приятелей бодрствующими за душевной беседой!
каменном замке. От кирпичных стен тянуло холодом. Слуги развели огонь под
каменными плитами и сняли бронзовые заслонки духового отопления, и все
равно он зябко кутался в мягкий шерстяной халат. Когда зажгли камин, он
перенес кресло ближе к огню и ноги в теплых полусапожках поставил на
маленькую скамейку.
магистр поднял голову и невольно стал прислушиваться. Где-то раздавались
шаги, звенело оружие, слышались голоса. Скоро все стихло. Цольнер взял
янтарную королеву, подержал ее в волосатых пальцах и поставил на новую
клетку.
пешкой.
Мне вдруг представилось, что Польша окрестила Литву у нас под носом и
стала сильным государством.
следует думать о том, что благодаря милости господа нашего не может
совершиться. В Польше великая смута и безвластие.
верить? Он отдал нам Жемайтию, но все осталось по-прежнему. Он обещал
через четыре года крестить Литву. Сбудется ли сие?
остановившись, - ордену нужна Жемайтия от моря до реки Дубиссы. Эта
языческая страна не дает соединиться немецким землям. Пока кунигасы будут
греметь оружием, нам грозит опасность. А Литва? Пожалуй, даже лучше, если
она станет православной - это сохранит равновесие, - лишь бы ее не
захватила Польша. Но Жемайтия должна принадлежать нам.
святейшество папа римский думает о Литве иначе. Недаром он включил Литву в
гнезненское епископство. Тем самым он дал право Польше крестить ее.
Цольнер. - Право крестить язычников орден не уступит даже папе. Мы
показали свою твердость в деле с дерптским епископом. Папа проклял орден,
а что изменилось? Пусть попробует тронуть нас хоть пальцем!.. - В голосе
магистра послышалась угроза.
кто-нибудь? У стен могут быть самые настоящие уши.
дымящиеся поленья в камине. - Его святейшество должен знать, что крестить
Литву - это не просто отслужить мессу и помахать кропилом... Языческая
Литва и Жемайтия - жирный пирог, сулящий крестному отцу многие выгоды.
вспух. Великий магистр с неудовольствием посмотрел на приятеля.
годы.
крепок... Я хочу предостеречь тебя: папа прекрасно знает о решимости
ордена крестить Литву и Жемайтию. Вспомни, что Венгрия тоже тщилась стать
крестным отцом, однако папа избрал Польшу. Его святейшество всегда делает
только то, что ему выгодно.
волосатую руку. Засверкали драгоценные камни на многочисленных перстнях,
но ярче всего горели алмазы на волшебном кольце магистра.
повернутся события. Алчные паны из Кракова любят загребать жар чужими
руками. Пока орден проливает во славу святой девы Марии кровь своих
братьев, поляки вымаливают у папы разные льготы и привилегии. На этот раз
папа уверен, что вместе с Литвой он сможет привести в католичество
русских... Вот здесь и зарыта собака, - помолчав, добавил магистр. - Но
напрасно его святейшество надеется, он не знает русских.
кувшину.
сказал он, отдуваясь и обтирая рукой усы, - это у них не отнимешь... Его
святейшество борется за первое место под солнцем, и главное для него -
сокрушить восточное христианство. Все, что играет ему на руку, он будет
поддерживать. Если смотреть с этой стороны, то папе выгоднее поддерживать
Польшу. Среди славянских племен она одна крепко держит католическое знамя,
и польские ксендзы больше католики, чем сам папа. Они, по сути дела, и
правят страной. А мы с тобой немцы, у нас другие помыслы...