Чтение 9–й страницы книги ~Свирепый ландграф~

полном одобрении своего господина!

Ну и что?

Это неприлично. Меня перестанут пускать в высокое общество.

В какое высокое?

К королю, например. Может, лично для вас он уже и не величина, но я
более уважительно отношусь к монаршим особам.

Хорошо. -- Я на все махнул рукой. -- Что ты предлагаешь!

Пусть он поступит как честный человек!

Жан первым догадался, что это значит, и кротко упал в обморок...

Минут через двадцать нас нашел конный разъезд ратников Злобыни
Никитича. Все вместе мы повязали сдавшихся кришнаитов, с особой
тщательностью тех главенствующих типов в капюшонах. Потом погрузили на
лошадей трупы и вернулись в город. Нас встречали шумом и аплодисментами. Я
устал... Наскоро переговорил с князем, передал ему с рук на руки потерянного
Бульдозера, предупредив, что прослежу за его судьбой. После чего мы с Лией
вернулись в ее дом и просто рухнули спать. Я бессовестно дрых весь вечер,
ночь, а когда встал, солнце уже катилось к зениту. Мы наскоро позавтракали.

Я было решил еще малость отдохнуть, но тут в комнату с вежливым стуком
вошла печальная Вероника. Следом скользнула Лия в костюмчике пажа, с
подстриженными волосами, держа в руках поднос с вином, вареньем и пышущими
оладьями на десерт.

Докладывай, - разрешил я, цапнув первую оладушку.

Юная ведьма кивнула и, отказавшись от сладкого, пунктуально обрисовала
обстановку:

Король при смерти. Мисс Горгулия не отходит от его постели, палкой
разгоняя духовников и докторов, слетевшихся в ожидании похорон. Принцесса
Лиона приказала упечь Бульдозера в тюрьму, по-видимому завтра его
обезглавят. -- Я едва не поперхнулся горячим тестом. -- Князь в подземелье
выбивает сведения из пленных кришнаитов. Пока безрезультатно, из них нельзя
выдавить ничего кроме "Харе Кришна". Горожане в опасном неведении. Городской
совет не говорит ничего, они и сами мало что понимают. Трое баронов подняли
мятежи на окраинах и заявили о своих древних правах на престол. Если король
умрет, то до рождения его прямого внука вполне можно попытаться захватить
трон. В народе ходят упорные слухи о возмездии за гибель Ризенкампфа. Тающий
Город еще не возвратился с севера, а известий от королевы Танитриэль
подозрительно долго нет. Рыцарство на грани раскола. Ваш неожиданный
поступок поставил под сомнение некоторые пункты их кодекса Благородства.

Ну, это меня сейчас меньше всего волнует. Я поеду к Лионе и потребую
освободить Жана.

Его не отпустят.

Но он должен жениться! -- неловко пошутила Лия, после чего подавилась
собственным же хихиканьем под нашими мрачными взглядами.

Некоторое время все молчали. Как же все плохо...

Вероника, а чего я там особенно нарушил?

Честно говоря, вопрос действительно скользкий. С одной стороны, вы, как
верный вассал, выполнили свой долг, поймав преступника, покушавшегося на
жизнь короля. И сделали это с полным самопожертвованием, не считаясь с
личными симпатиями и антипатиями. Но с другой стороны... Он ведь ваш
оруженосец, и вы бросили в лапы закона своего младшего друга, за которого
несете особую ответственность. Теперь все спорят! Кто говорит, что вы
поступили как честный рыцарь, поборник справедливости. Кто утверждает, что
вы могли бы и сами разобраться со своим подчиненным, вместо того чтоб
собственноручно отдавать его палачу. А иные твердят, что вам вообще
требовалось проявить великодушие и отказаться от погони, как лицу
заинтересованному. Мнений много...

Я отодвинул тарелку. Есть расхотелось. Ах, черт! До чего же все
нескладно! Самое обидное, что девчонка во многом права, и те, кто меня
осуждает, тоже. Я не имел права так поступать с бедным Бульдозером. Чего бы
он ни натворил -- он мой друг. Надо сейчас же сбегать во дворец и
разобраться с этим делом. Законы законами, но не думаю, что князь мне
откажет. Злобыня и обман -- суть вещи несовместимые. Вот с принцессой,
возможно, придется потуже. Чего у нее сроду не было, так это хоть капли
здравого рассудка. Зато прочих жидкостей в избытке, особенно слюны и желчи.

Лия, Вероника -- все за мной! У нас срочное дело к Ее Высочеству Лионе.

Милорд! -- решительно загородила дверь суровая практикантка. -- На
улицах неспокойно. Вас уже пытались убить. В такой толпе любой наемник
запустит вам шило в бок.

Бульдозер мне дороже! -- Я подхватил Меч Без Имени, но внизу раздался
голос служанки:

Госпожа Лия! Тут нарочный от князя к господину ландграфу.

Мы спустились в гостиную. Там стоял запыхавшийся ратник из дружины
Злобыни. Судя по его глазам, случилось непоправимое.

Седлай коня, ландграф. Меня князь тайком послал. Парня твоего на казнь
ведут!

Что?! -- заорали мы все хором.

Дело-то, вишь какое, политическое! Народ требует казнить убийцу, а все
видели, кто убил. Лиона говорит, дескать, надо бросить кость собакам. Князь
и рад помочь, да нечем. Покушение на короля! Не хухры-мухры. Тут уж бедолаге
башку с плеч и срубят!

Это конец, милорд, - еле слышно прошептала Лия. -- Его не спасет даже
вмешательство церкви.

Лорд Скиминок, не делайте такое страшное лицо! -- взмолилась Вероника.
-- Вы ведь не можете отбить его при всех у стражи, войска, рыцарства, народа
и праведного суда.

И в голову не бери! -- поддержал русич. -- Но долг твой -- проводить
друга в путь последний.

Я ландграф?!! -- Как от моего рева стекла не вылетели, ума не приложу.

В шумной зале повисла такая тишина... Все пригнулись.

Ландграф, - пискнула Лия.

Тогда -- по коням.

Как мы скакали! Ветер резал легкие, кровь стучала в виски, а стук копыт
торопил бешеный ритм сердца. Казалось, все мысли слились в одно короткое имя
-- Жан! Жан, Жан, Жан... Я не дам им его казнить. Мне плевать на их законы.
Бульдозер был заколдован, он ни в чем не виноват. Я никому не позволю. За
моей спиной сидела Лия, безостановочно повторяя:

Ну, наконец-то. Вот оно и началось. Вы ведь им покажете? Покажете, да?!

Ратник держался слева на полкорпуса впереди, тоже ворча что-то вроде:

Вот и ладушки! А то что ж... Так нельзя! Иначе что ж...

Юная ведьма неслась на помеле чуть позади, завывая не хуже чукотского
шамана на генеральной репетиции. В комплексе все это создавало эффект
решительной оперативной группы, летящей по вызову с включенной сиреной.
Прохожие привычно уворачивались из-под копыт, но пробиться к дворцовой
площади верхами не удалось -- слишком много народу там набилось. Сейчас я
вспоминаю свое поведение с чувством глубокого стыда. Обычно такое хамство
мне не свойственно. Мы пробивались через ряды горожан, ни разу не унизившись
до просьбы пропустить. Русич охотно раздавал оплеухи всем, кто лишь дерзал
возмущаться, а от моего зверского лица народ просто шарахался. Когда мы
прорвались к эшафоту, окруженному двойным кольцом бронированной гвардии,
главный судья дочитывал приговор, широкоплечий палач поигрывал топором, а
мой оруженосец уже стоял на коленях перед плахой.

Кто выражает сомнения в вине этого преступника и справедливости нашего
суда, тот...

Я!! Я требую свободы для моего друга!

Площадь замерла. Молчание было напряженным и взрывоопасным, я
чувствовал, что меня никто не поддерживает. Чихать! Это не проблемы! Меч Без
Имени влетел в мою ладонь крайне самостоятельно. Ближайший рыцарь медленно
поднял двуручный меч и неуверенно рубанул сплеча. Встретившись с моим
клинком, его кованая сталь разлетелась вдребезги. Хотите драться? Отлично!
Будь по-вашему.

Остановись, ландграф!

Воины короля, обнажив оружие, взяли нас в кольцо. Рыжебородый ратник
князя завертел над головой боевым топором. Вероника выудила откуда-то из-за
пазухи тройку небольших молний и с опасной небрежностью жонглировала ими в
воздухе. Мы были готовы на все, только Лия куда-то исчезла.

Остановись, ландграф! -- еще раз прогремел знакомый голос.

Между нами и стражей встал Злобыня Никитич. Князь демонстративно скинул
парчовый кафтан, показав тонкую шелковую рубашку и полное отсутствие
доспехов. Оружия при нем не было. Ворот расстегнут, обнажая могучую шею и
волосатую грудь. Глаза Злобыни были полны боли и сострадания.

Что ж, брат, хочешь рубить? Секи меня.

Злобыня, уйди! Вы его не тронете. Я все равно пройду, не стоит
усложнять мне дорогу трупами.

Тогда рази меня первым. Тебе его все одно не спасти. Только голову
сложишь!

Все. Он прав. Я никогда не смогу поднять руку на своего друга. Но как
тогда Жан...

Эгей, Бульдозер!

Да, милорд! -- Он удивленно приподнял голову от плахи.

Похоже, парень уже почти перешел в иной мир, его лицо было таким белым,
как и нижняя рубашка.

Не волнуйся, я ведь здесь! Я обязательно тебя спасу!

Как? -- тронула меня за рукав Вероника.

Что-нибудь придумаю...

Палач вновь положил тяжелую руку на плечо моего оруженосца, и я потерял
голову. Меч Без Имени взлетел над князем...

Не надо, милорд! Я согласна!!!

Лия! Девочка моя, что ты делаешь? Это же опасно! Я не хочу терять двоих
друзей сразу. Почему все поступают как им заблагорассудится и никто не