Если же твои глаза и уши ошиблись, то нужна осторожность. Нет, мы не будем
откладывать наш удар надолго, но еще раз все тщательно взвесим.
складов. - Не будем ждать. Вперед!
просто совпадение?.. Не верю... Проверить все лично, самому проверить...
А, какая разница... Нет, надо принять меры... Берегись...
Рот-а-Рата. Он воин, ему виднее. И я с ним согласен, медлить мы не будем!
Готовьтесь!
бить ноги, разгуливая по городу. К высокому крыльцу храма Га-ава, где
обитали члены Совета, был подан паланкин. Носильщиками были четверо
угрюмых туповатых на вид слуг с висячими, как у спаниелей ушами. Так вот
на что намекал наш заклятый друг! Очевидно, у псов существуют две касты -
господ и слуг, различные настолько, что отличаются и по виду. Рамрод
принял это к сведению и решил больше не удивляться ничему.
воспользовавшись отработанной за последующие сто веков методикой
туристических поездок. Похоже, что этот раздел памяти Лот-а-Рата тоже был
подавлен, так как Рамрод не помнил решительно ничего. Неширокие чистые
улицы, мощеные крупным булыжником; стоящие впритык двух- и трехэтажные
дома с узкими стрельчатыми окнами; неизменный рынок. Все было вроде как в
обычном средневековом городе, непонятно, только упорное стремление горожан
к почти стерильной чистоте, а также тишина и покой, царившие на улицах.
Рамрод представлял себе времена буйных нравов несколько иначе. Свободное
поведение, закон кулака... А здесь порядок, как в пансионе для благородных
девиц. Это было очень странно.
тот же ледяной страх, похожий на испытанный им в пещере. Страх,
замораживающий душу и сковывающий тело. Сначала, находясь в шоке, Рамрод
не ощущал его, а теперь... Теперь ему буквально хотелось визжать. Эспер
вообще гораздо более чувствителен, чем обычный человек, а здесь
чувствительность усугублялась пережитыми встрясками, и Рамрод мучился
несказанно. Видимо, напряженность поля была велика, что ее ощущали даже
неэсперы.
разгуливали сытые, толстые, чистенькие бюргеры, одетые в добротные
суконные костюмы со множеством серебряных украшений: колец, цепочек,
брошек, пуговичек. При встрече с паланкином командора-воителя они вежливо,
без тени подобострастия или заискивания, кланялись и приподнимали шляпы.
Чванные Боевые Псы щеголяли в шелках и бархате, но в неизменной медной
кирасе, ставшей знаком принадлежности к ордену. Они приветствовали
знакомый паланкин поднятием вверх рук и хриплым рычанием: "Загр-рызем!"
Только вислоухих слуг Рамрод не разглядел толком. Но даже на них никто не
орал, не замахивался палками, и, похоже, в этом плане отношения были
довольно мирными. Так сказать, вяло текущий расизм.
Начальник эскорта подошел к Рамроду.
риск.
взялись за ручки, и кортеж двинулся.
вымощенная известняковыми плитами, она словно специально предназначалась
для боев. Этакое ристалище, сооруженное при молчаливом согласии обеих
сторон. Да, так оно и было. Память Лот-а-Рата хранила подробности десятков
стычек, происшедших здесь, несмотря на строжайшие запреты и Совета, и
падишаха. Даже странно было, как эти два народа, столь непохожие друг на
друга всеми своими обычаями, нравами, самим образом жизни тем не менее
ухитрялись кое-как сосуществовать. Может, причиной тому было понимание,
что в одиночку любому из них не выстоять под напором дикой природы. Только
вместе...
рубцом, и тонкими белыми волосами, напоминавшими тщательно расчесанное
хлопковое волокно, облаченный в сиреневый мундир сиамской гвардии, поднял
руку, останавливая паланкин. Рамрод оценивающе посмотрел на него. Хороший
боец. Переливающийся шелк мундира украшен тонкой серебряной прошивкой
отличия, на маленьком круглом щите виднелся значок начальника патруля. Тот
еще кот.
руку на рукоять сабли, его подчиненные, сбившись тесной группой, наклонили
алебарды.
левый голубой. Он глух, как пень. Это же порода глухих.
ножен, его стражники начали мелкими шажками двигаться вперед. Прозвучал
короткий выкрик начальника эскорта, и охранники Рамрода, весело скалясь,
пошли им навстречу, поигрывая тяжелыми секирами. Носильщики, тупо уставясь
себе под ноги, стояли на месте.
сближающимися отрядами. - Остановитесь!
эскорта, решительно не понимавшего своего столь охочего до до драк
предводителя, Рамрод жарко зашептал на ухо:
половине. Там я увижу, что и как... Нельзя сейчас драться, вот потом...
Потом мы расплатимся с ними за все, скоро расплатимся. А сейчас - молчать
и терпеть. Это приказ. Главное - разведка, она важнее трех дохлых кошек.
Договорись с ними, ты можешь, я знаю.
руками непонятные знаки, повернувшись к паше. Видимо, это был местный язык
глухонемых. Паша внимательно смотрел на него, кивая. Потом мяукнул что-то
невнятное, обращаясь к свои стражникам. Те с недовольным видом выслушали,
но приказу подчинились - повернулись и отошли. Ушел и паша, вежливо
поклонившись на прощанье.
чуточку бестолковая, она напоминала слишком разросшийся восточный базар.
Кривые улочки петляли, свиваясь в прихотливый узор, повсюду росли
раскидистые деревья, немного похожие на тополя. И никаких следов
запустения и обнищания, о которых говорил главный слухач.
солдат. По улицам чинно расхаживали многочисленные патрули во главе с теми
же странными белоголовыми глухими командирами. Рамрод с большим трудом
вспомнил, что была когда-то на планете такая порода кошек, не то
ангорские, не то персидские... Очень редкие и очень ценные. Здесь они тоже
пользовались почетом и уважением.
штурмовать которые было бы делом трудным и долгим. На стенах сверкали
начищенные латы солдат, а наметанный глаз начальника эскорта приметил
несколько катапульт. Конечно, кое-какие едва уловимые признаки говорили,
что кошачий город знавал и лучшие времена, но до упадка ему было куда как
далеко.
была ясна, но тактические приемы совершенно непонятны.
кошачьему городу, его не оставляло странное ощущение, что за ним следят.
Именно за ним, а в этом Рамрод не сомневался. Причем не какой-нибудь
неумытый соглядатай, продирающийся сквозь толпу, а эспер. Эспер высокого
класса, который скрупулезно прослеживал все его перемещения. И как Рамрод
ни старался, засечь слежку ему не удалось, так, больше интуитивные
Сертаков Виталий
Зыков Виталий
Афанасьев Роман
Афанасьев Роман
Буркатовский Сергей
Роллинс Джеймс