подошли к входу в расселину и заглянули внутрь. Там было темно и сыро.
Сначала путники ничего не увидели, но потом различили какой-то
бесформенный комок, который дергался и приглушенно пищал. Что там
находилось внутри - судить трудно, Паутина опутывала это непроницаемой
пеленой.
наш приятель.
добычу, и теперь не двинется с места, хоть ее на куски рви.
двигалось с большим трудом, как в очень густом клее. Если бы Паутина
сопротивлялась, она ни за что не дала бы себя разрезать. Однако тварь
упрямо цеплялась за добычу, не думая больше ни о чем. Прошло еще полчаса,
и перед ними, наконец, предстал помятый и всклокоченный Грифон. Сначала он
только ошалело хлопал глазами и крутил головой, не в силах поверить в свое
освобождение, а затем начал вылизывать и вычесывать шкурку. Паутина
изрядно пощипала его, и казалось, что мех Грифона сильно потратила моль.
Кроме того, он весь был перемазан клеем, к которому пристали непонятные
сучья, сухая трава и просто грязь. Но Грифон кое-как оправился, с хрустом
потянулся и церемонно сказал:
случай. - Он глубоко и проникновенно вздохнул и скептически оглядел
пролысины на боках. - Чуть заживо не съела, др-рянь, - выбился Грифон из
торжественного стиля. - А меня есть нельзя, меня надобно охранять и
беречь, потому как я есть животное редкое и уникальное. - Он немного
подумал и добавил: - Реликтовое.
возникает никаких сомнений в моем самом скором освобождении. Да если бы вы
мне не помешали... Ух бы я ее! Растоптал бы!
встопорщившийся на макушке хохолок опал.
передернул крыльями, расправил их и внимательно посмотрел, не пострадали
ли перья. Крылья были в порядке, только немного помялись.
что не впутываясь. Так не удалось. М-да. Прилетел, знаете ли, с
Брикенхаверноста. Лечу, понимаете ли, лечу... Прекрасное место для отдыха.
Солнышко светит, песочек шуршит, пальмочки растут, дракончики летают...
Ой! То есть что это я плету?! Скверная дыра! Солнце печет, песок повсюду
скрипит, пальмы колючие, драконы тоже... Того и гляди - слопают... Вы
никогда не бывали на Брикенхаверносте? И не советую. Отдохнуть не удастся.
Я вот никого не трогал, а на меня - с зубами... Чуть не проглотили. Но я
увернулся... То есть победил их. Прилетел сюда. Думал поначалу, что нашел,
наконец-таки, уютное местечко. Пересижу, перележу. Заснул. Просыпаюсь... О
ужас! Можно смело сказать - меня почти обглодали. До костей, - Грифон
кокетливо помахал крылышком. - Просыпаюсь - кошмар. Только собрался ее
победить, как вы помешали.
воскликнул он. - Нет-нет-нет... И не просите даже. В Сумеречный Край я не
ходок. И не леток, то есть не летун. Это значит поссориться с Хозяином
Тумана... - Грифон вздрогнул. - Что обо мне подумают... Что может из этого
воспоследовать?! Нет-нет-нет, не впутывайте меня в ваши сомнительные
затеи. - Он от ужаса даже закрыл глаза крыльями. - И не просите.
только постарайся не попадаться.
чесаться, видимо, пощипанные Паутиной места сильно зудели.
сколько веселое. Но следующий день, проведенный в отрогах Туманных гор,
оказался совсем иным. С самого утра с вершин дул холодный порывистый
ветер. Вообще Хани уже начал удивляться: вроде бы лето в разгаре, а погода
не балует теплом. Ветер то шипел по-змеиному, трепля длинные редкие космы
желтоватой травы, то начинал пронзительно свистеть, пролетая по скалистым
ущельям. Вместе с ним по небу мчались клочковатые облака, часто закрывая
тревожно-красное солнце. Над далекими пиками собирались тяжелые черные
тучи, сверкавшие молниями. Доносились глухие раскаты грома. Собиралась
гроза, и Рюби, озабоченно поглядывая на небо, подгоняла братьев. Она
хотела как можно скорее покинуть предгорья и выбраться на равнину. Но
дорога по горам была нелегкой, приходилось то и дело обходить особенно
крутые склоны. Постоянные подъемы и спуски были крайне утомительны. Хани
скоро запыхался и взмолился о пощаде.
ними вырос строй всадников в пышных зеленых одеждах. Хани сразу вспомнил
воинов Келхоупа. Да, это снова были они. Но на сей раз воины облачились в
доспехи. Кольчуги сверкали и искрились самоцветными каменьями, на шлемах
колыхались разноцветные пышные страусовые перья, длинные зеленые плащи,
вышитые серебром, покрывали крупы коней и свешивались до земли. Сначала
Хани даже померещилось, что они снова встретили Изумрудов, но он
моментально убедился в своей ошибке, не увидев дрожащего лучистого
свечения, сопровождавшего Радужников. Увы, это была всего лишь попытка
походить на них, не более.
магистрат. Только кому они пытаются нас продать?
обжигал. И глухо, как из бочки, крикнул:
неприветливо спросил Чани.
вооруженную стражу, чтобы только не пропустить нас в город даже на одну
минуту. А буквально два дня спустя те же самые воины получают приказ
схватить нас. Ничего не понимаю.
Сдавайтесь и не заставляйте нас применить оружие! - крикнул воин, опуская
копье так, что его острие оказалось нацеленным в грудь Рюби.
всадника. Мало что ему взбредет в голову?! Он резко рванул Рюби за руку
назад с такой силой, что она едва устояла на ногах, и толкнул ее к брату,
одновременно выхватывая меч.
коней.
брат прав. Доблесть не всегда полезна для здоровья. Отбросив прочь
гордость, он повернулся и побежал по ущелью. Каменные стены то и дело
круто изгибались, это мешало всадникам скакать во весь опор, и какое-то
время беглецы держались впереди. Но вот ущелье раздвинулось и превратилось
в бескрайнюю равнину. В тот самый момент, когда это было меньше всего
нужно. Пытаться убежать здесь от конников было совершенно бессмысленно.
Топот копыт по камням становился все громче, приближался. Скоро они
появятся из-за поворота, и тогда конец...
когда-то от горы откололся кусок и откатился в сторону, потому что лежала
эта глыба в конце глубокой борозды с рваными краями. По отвесным бокам
глыбы взобраться наверх невозможно, лишь в одном месте откос был не таким
крутым, и на вершину вело жалкое подобие тропинки. Рюби начала карабкаться
по ней.
равнину, путники уже стояли на вершине камня, глядя на растерянно
закрутившихся преследователей. Однако вскоре их предводитель опомнился -
это был уже знакомый десятник, - по его приказу несколько человек
спешились и разбежались в стороны, ища следы. Чани пригнул брата вниз,
чтобы их не было заметно, но Хани неловко сдвинул обломок камня, тот со
стуком полетел вниз, едва не проломив голову десятнику. Прятаться после