Еще одна маленькая деталь. Пасифая ни словом не упомянула о сумме
вознаграждения, которое меня ожидает,- настолько она прониклась мыслью, что я
переживу Минотавра не более чем на один-два удара сердца, не подумала, что
проницательного человека умолчание о деньгах может встревожить и заставить
задуматься. Ну что же, надо подумать и о том, как отсрочить мое путешествие в
царство теней, - там, должно быть, невыносимо скучно, ибо вряд ли там существуют
интриги и интриганы... Хотя что тут думать - достаточно открыть тайник и достать
один из папирусов. Даже скучно чуточку, до того легко.
Я шел по городу не спеша - чтобы острее ощутить перемену, разницу между тем (не
вижу смысла скрывать это от самого себя) жалким и растерянным человеком, что
брел по Кноссу утром, и нынешним, уверенным в себе, таившим в складках одежды
Знак. Я прошел бы мимо заведения Валеда, но мое внимание привлекла необычная
суета, ничуть не похожая на ту, что обычно царила в этом храме увеселения и
утоления грубых инстинктов.
флейты молчали. Не было видно ни танцовщиц, ни гомонящих купцов. На мощеном
дворе толпились люди всех возрастов и званий: крестьяне, нищие, ремесленники,
бродяги, моряки, солдаты, шлюхи и скучающие знатные юнцы - словом, та самая
пестрая толпа, что обычно стекается на место какого-нибудь преступления. Все
смотрели на окна, тараторили и пытались проникнуть внутрь, но вход загораживали
полицейские и люди Валеда, которыми распоряжался одноглазый бактриец. Я
протолкался к нему и спросил:
- Что тут у вас случилось?
- Горе! - взвыл он, пуская слезы из единственного глаза.- Эта, с Оловянных
островов, зарезала хозяина...
Я отпихнул его и прошел в дом. Дом был словно маленькая копия Лабиринта, столько
там насчитывалось хитрых коридоров, потайных лестниц и укромных комнат. И
убийств там произошло наверняка раз в десять больше, чем в Лабиринте, разница
лишь в том, что никто за этими стенами о них не знал.
Что-то, похожее на грусть, шевельнулось в моей душе - Валед, Валед...
Исключительно талантливый в своем деле был человек, ловкач в тайных и подлых
делах необычайный. Вот вам и еще один печальный пример того, как глупые слабости
губят истинный талант: один упивается до смерти, другой шатается по портовым
притонам, пока однажды не заработает кинжал в бок, третий обожает возиться с
юными чужеземками, не думая, какое впечатление на них производят его брюхо и
рожа. Неужели нельзя создать какого-нибудь железного, медного или золотого
человека - гения коварства, не подверженного примитивным страстишкам? Неужели не
найдется лекарь, что сможет, покопавшись в наших головах, оставить и усилить
искусство интриги, но удалить слабости?
Он лежал на полу, видимо, там, где и упал, никто не потрудился перенести его на
ложе - с мертвым Валедом можно обращаться по-свински, он уже не внушает почтения
и страха. Девчонку караулил в углу полицейский, приняв воинственную позу, а двое
других, судя по их хитрым мордам и шмыгающим глазам, прикидывали, что бы стащить
под шумок. Тут же пребывал этот паршивый Кандареон, полицейский сотник, что
предупреждал меня насчет лидийца.
- А ты как сюда попал?- зарычал он.- На дружка пришел взглянуть? Ну, полюбуйся,
приятно выглядит, а? Полицейские дружно заржали.
- Я и на нее хочу взглянуть,- сказал я и остановился перед девушкой.
Удивительно, но страха в ее глазах не было, одно непреклонное упрямство и даже
что-то, похожее на силу воли. Женщина - и сила воли?
- Ну ладно, берите ее и пойдем,- сказал Кандареон своим.- Дело ясное, и что за
это полагается, известно.
- Ты не спеши,- сказал я ему неожиданно для самого себя.- Заберу ее я, а не вы.
- Ты? - Он залился деланным хохотом.- Рино, дружочек, ты что, выбился в
квартальные судьи? Палок захотел, шарлатан? Смотри, у нас это быстро.
Я дал ему время повеселиться как следует, насмеяться досыта - смех, уверяют
лекари, полезен для здоровья. Потом медленно снял с шеи Знак и ткнул в его
корявую рожу. Выражение его лица описать было невозможно.
- Кланяйся, тварь,- сказал я.- Ниже, ниже...
- Но как ты смог? - еле выдавил он, показывая своим, чтобы они поскорее ушли и
не видели его унижения.
- Не твое дело,- сказал я.- Прилежно охраняй добро для передачи царской казне
(ибо кто знает, есть ли у Валеда наследники и где они?). Шкуру спущу, если
что...
- Рино, прогнать лидийца?- льстиво предложил он, снизу вверх заглядывая мне в
глаза.
- Дурак ты все-таки,- сказал я.- Только и умеешь, что с купцов тянуть. Кто тебе
приказал уничтожить Каро и его людей? Ты сам никогда не осмелился бы, я твою
заячью душонку насквозь знаю.
- Меня повесят, если...
- Я повещу тебя еще быстрее. Прикажу это сделать твоим же подонкам - сколько из
них метят на твое место, а? Кто?
- Клеон. Сам Клеон,- прошептал он, оглядываясь на дверь.
Все понятно - они хотели для полной уверенности во мне лишить меня верных людей,
оторвать от привычных занятий, привязать к Клеону. И не подумали, как я им за
это отплачу. Я не верю в дружбу, в то, что под этим словом подразумевает глупое
большинство, но Каро на свой лад был мне чем-то вроде друга, и его смерти я не
прощу.
На улицу мы с северянкой вышли через известную мне потайную дверь, не привлекая
внимания зевак,- их уже разгоняли конные стражники. Девушка покорно шла рядом,
но вырвалась, когда я взял ее за руку.
- Откуда ты взяла кинжал? - спросил я на ее родном языке, которьм с грехом
пополам владел,- в нашем деле без знания языков не обойтись.
Конечно, она взглянула удивленно:
- Откуда ты знаешь наш язык?
- Я многое знаю,- сказал я.- Где ты взяла кинжал?
- Со стола.
Что ж, это похоже на Валеда - бросать оружие где попало. В доме у таких людей,
как мы, оружия вообще не должно быть, наш ум - наш меч.
- Как тебя зовут?
- Рета. Куда ты меня ведешь?
- Уж понятно, не в тюрьму. Мы пришли.
Услышав наши шаги и звук открываемой калитки, во дворе мгновенно появилась
Ипполита, мегера моя седенькая. Критически оглядела Рету и заняла обычную
позицию - метла отлетела в глубь двора, кулаки в бока, седые волосы
раскосмачены. И обрушилась на меня:
- Это что еще за новости, что за девка? - И стала сыпать перенятыми у мужа
словечками - тот был моряком, побывал, наверное, во всех портовых городах,
которые только существуют на свете, и из каждого привозил пригоршню смачных
местных ругательств. Мою Ипполиту боялись все торговки на базаре и даже пьяные
каменотесы обходили стороной.- Ты что это творишь, холера дельфийская,
потрошитель священного петуха, крокодил холощеный? Клиентуру у него отбили,
полиция стращает, скоро жрать станет нечего, а он девчонку приволок. Мне, что
ли, в шлюхи пойти, чтобы вас кормить? Так кому я нужна? Думаешь, того, что
осталось у тебя, надолго хватит? Много ты без Каро сделаешь? Сам-то, недотепа,
ни зарезать, ни поджечь толком ведь не сумеешь?
- Ну, предположим, старая, даже ты не знаешь, сколько у меня осталось,- сказал
я.- И как смеешь ты кричать на владельца Знака?
И показал Знак, после лицезрения которого Ипполита издала новые вопли, теперь
уже восторженные. Наверное, она единственный человек, привязанный ко мне
по-настоящему,- сначала моя кормилица, потом нянюшка, кухарка, служанка,
домоправительница и доверенное лицо, передававшее Каро мои распоряжения. Я
никогда не пробовал, но уверен - прикажи я ей зарезать человека, зарезала бы без
удивления, по-крестьянски споро, как резала птицу для кухни.
Ипполита втащила нас в дом, усадила за стол, продолжая восторженно кудахтать,
подала великолепный обед и мое любимое вино. Я вкратце изложил ей положение дел,
мое теперешнее положение и велел собрать мне вещи для морской поездки.
- Не сиделось дома,- заворчала она.- Куда тебя несет?
- В Афины, скорее всего.
- Тоже нашел место - там у моего Хриса в двадцать третьем двадцать серебряных
сперли. Не сиделось дома, плохо было на Крите, приспичило по морям шататься...
Что ты на этот раз задумал?
- Убить Минотавра,- сказал я. Секретов от нее у меня не было.
- Совсем рехнулся! Чудовище это?
- Старая, я уже близок к сорока,- сказал я.- Пора и на большие дела
замахиваться.
- Он же тебя сожрет!
- Вовсе не я буду его убивать.
- Ну, тогда другое дело,- повеселела она и ушла.
- Зачем ты меня сюда привел? - спросила Рета.
- Глупый вопрос.
- А ты не боишься, что я зарежу и тебя?
- Нисколько,- сказал я.- Ну давай рассудим, что нужно девушке? Хорошего мужа,
чтобы не бил, не обижал, не обманывал и был с нею ласков. Я не красавец, но и не
урод, не юноша, но и не стар. На твои острова тебе уже не вернуться, оставайся
здесь и не прогадаешь. Бить тебя я не буду. потому что никогда не опускался до
драки, драка- удел животных. Изменять тебе вряд ли хватит времени при моем-то
роде занятий. Чем для тебя плоха такая участь? По-моему, я все рассчитал. В
любом случае лучше, чем плясать перед купчишками и переходить из рук в руки.
- Ты прав, выбора у меня нет,- сказала он", и я понял, что на сей раз угадал ее
будущее.
- Знаешь, почему я тебя спас? Я был уверен, что повторится набившая оскомину
история - сначала ты со слезами и царапаньем достанешься Валеду, а после месяца
дрессировки займешь место среди его шлюх-танцовщиц. Как сотня до тебя. Но ты
доказала, что я ошибся, а я так редко ошибаюсь, что готов уважать человека,
заставившего меня изменить мое мнение о нем. Потому что исключения лишь
подтверждают правило.
- Чем ты занимаешься?
- Помогаю людям понять, какие они скоты. Скажи, ты меня не боишься? Меня ведь
многие боятся.
- Нет,- сказала Рета.- Я тебя не боюсь. Мне просто кажется, что ты несчастен.
Николаев Андрей
Лукьяненко Сергей
Афанасьев Роман
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Акунин Борис