потолка. Два окошка, почти не дающие света. Шкаф с выдвижными ящиками,
пронумерованными и обозначенными буквами английского алфавита. Зеленые
тусклые стены. На столе беспорядок бумаг и голубой глобус неизвестной мне
планеты. Своей нелепостью глобус напоминает плохую детскую игрушку. За
столом напротив меня провалился в кресло длинный парень лет двадцати. На
нем форма, видимо, военная. Он подстрижен кружком - одинаково со всех
сторон - но волосы на лбу уже вылезли. Рановато в таком возрасте.
вгрызается мне в спину.
стену. К берегу добрался вплавь. Очень промок, очень замерз и хочу есть. У
вас есть сухая одежда?
меня пугать.
без приглашения, совершил преступление?
лысины. Интересно, почему?
большой знаток человеческих душ.
меня насладиться прелестями Острова Воскресения. Теперь я чувствую себя
намного увереннее. - Да, у меня есть приглашение. Проверьте по своей
картотеке.
одно правило игры, которому научила меня жизнь. Это правило известно везде
- так играет и папуас и самоед, и, наверное, первые люди на земле играли
так же.
носят одинаковое название, но только здесь этому придают значение. Я живу,
не задавая главных вопросов, поэтому на все остальные вопросы мне отвечают
охотно. Истина фантастична, но все же в нее можно поверить. Можно было бы,
если бы не главный вопрос.
значительно меньше в ширину. Он действительно изогнут, как бумеранг, моя
карта оказалась верной. Это обычный вулканический остров с обрывами,
крутыми изломами спусков, каменными плитами, сдвинутыми в море. Кое-где
плиты совершенно плоские и их трещины напоминают узор на паркете. Второй
Остров Воскресения не так высок, как первый; он, вдобавок, разъедаем
беспокойной людской деятельностью. С утра до вечера сотни людей ломают,
рубят, пилят камни, отвозят камни на плотах в море и воздвигают стену.
Другие люди ныряют на мелководье и поднимают со дна плодородный морской ил
в корзинах. Может быть, это и не ил, но пахнет он препротивно. Остальные
занимаются земледелием или военными упражнениями. Некоторые готовят новую
Великую Революцию и никто этому занятию не мешает. Последняя Великая
Революция свершилась здесь четыре года назад.
каждой женщине Керри. Вначале я объяснил это сходство вырождением
нескольких тысяч людей, оторвавших себя от человечества, но потом стал
думать иначе.
и стариков. Все молоды, здоровы и красивы. По мощеным улицам бегает немало
крепких малышей. Местные жители объясняют это просто: он уверены в
собственном бессмертии. Я могу поверить по многое, но не в это, поэтому я
пытался проверить эту сказку. Никто из взрослых не назвал мне свой точный
возраст - бессмертные лет не считают; я называл события мировой истории,
никто не слышал об этих событиях.
того странного письма.
частности, здесь исчезли знаки препинания. Когда-то эти знаки были
отменены декретом президента, как бесполезные. Никто не помнит, как давно
это случилось. Понятно, счета лет здесь не ведут. Здешний президент -
похоже, человек простой, не заносчивый. Я приглашен к нему в гости. Завтра
за мной пришлют машину.
полдень заглядывает к нам на балкон, но не решается войти, пугаясь мягкой
струящейся тени широких виноградных листьев. На деревянных перилах балкона
кто-то выцарапал имя - может быть, свое, может быть, чужое - Энн. Странно,
но это успокаивает, лишает желаний, упрощает жизнь. Двор внизу вымощен
каменными плитами; плиты лежат не плотно, погруженные в зеленые пушистые
квадраты разрастающейся травы. В центре двора травы немного, но по краям
вечная природа окончательно расправляется с бренным творением рук
человеческих. Через двор изредка проходят люди в форме. У самых ворот
сидит женщина с девочкой на руках. Как все женщины здесь, и мать, и дочь,
похожи на Керри, но не очень из-за полноты. Зато друг на друга они похожи,
как два фотоснимка, сделанные с одного негатива. Дочь держит на коленях
куклу, тоже пухленькую и очень похожую на свою хозяйку.
движений сердца. Для меня эта троица - символ бесполезности в жизни. Ты
рождаешься в муках, живешь в муках и умираешь в муках только затем, чтобы
создать точную свою копию, которая тоже не будет знать ничего, кроме мук -
больших или меньших, иногда называемых счастьем - и тоже создаст новую
копию себя. И так без конца. Без цели. Без смысла. Без спасения.
нее, падают, переползают снова. Ее голова поднята и неподвижна; взгляд
спокоен, как взгляд сфинкса. Эти огоньки жизни притягивают меня гораздо
больше; мне кажется, я уже люблю их, хотя смогу забыть через минуту.
созданий, например, на кошек.
переливается через край и ее капли падают на братьев наших меньших.
для меня совершенной неожиданностью. Мария еще и глава здешней религиозной
общины: Великая Сестра Церкви Воскресения. Мария так похожа на Керри, что
мне страшно смотреть в ее сторону. Почему-то Керри, распыленная в сотнях
чужих лиц, притягивает меня сильнее, чем настоящая Керри. Душа всегда
стремится к невозможному - к звездам, к любви, в истине - а находит лишь
деньги, секс и сводки последних новостей. Жаль.
собственно, хотите?
лучше, чем кто-то другой.
провидение. Вы верующий человек?
вас. Наша церковь - церковь Святого Воскресения - утверждают догматы,
которые вы, возможно, и не примете сердцем вначале. Известно ли вам, что
Сын Божий воскрес в субботу, на день раньше того часа, когда Мария из
Магдалы вошла в его гробницу?
раньше своим ученикам. Дело в том, что сразу же после своего воскресения
он посетил наш остров, который с тех пор носит это имя. На острове он
явился человеку по имени Взок и дал ему дар бессмертия. Взок почитается у
нас как главный святой. С тех пор люди на острове вечно молоды, но не все
люди, а лишь те, кто приобщился к нашей вере и строго блюдет все ее
предписания. Иногда встречаются отступники, но они быстро умирают,
наказанные гневом божьим.
греховного мира встречается с просветленным братом церкви Святого
Воскресения, он умирает.
членом на-шей церкви грешник всегда умирает.
Суворов Виктор
Свержин Владимир
Посняков Андрей
Акунин Борис
Шилова Юлия
Перумов Ник