Еда оказалась отвратительной на вкус, еще вчера Кристи стошнило бы от тако-
го завтрака, а позавчера - от одной мысли о нем, но сегодня голод уже успел
сказать свое слово. Они поделили головастиков поровну, затем нацедили в
миску грязной солоноватой воды и по очереди напились. Когда с завтраком бы-
ло покончено, стало видно, что цепочка из семи человек приблизилась и все
сильнее забирает влево, явно стремясь выйти на параллельный курс.
дет, но и тащиться сзади я его отучил. Теперь он думает, что мы с ним в
равных условиях.
какое дело... вот, скажем, сидит где-нибудь на дне язычник, этакий здоро-
венный моллюск, ждет... Над ним торф и водоросли. Зрение и слух ему ни к
чему. Считается, что он нападает, когда чувствует колыхание зыбуна в преде-
лах досягаемости щупальца... Не знаю, так ли это, и никто не знает, но если
так, то идти всемером в одной свячке - глупость...
тывать бич было некогда. Взвизгнула Кристи. Эрвин отмахнул рукой тварь, на-
целившуюся в лицо, и тотчас рука его опустилась под тяжестью лоснящейся га-
дины. Больше всего она напоминала полутораметровую пиявку и присасывалась,
как пиявка. Рукав представлял для нее преодолимую помеху - полетели клочья
ткани.
уполовиненная она продолжала висеть, сосать, грызть... Когда Эрвин со сто-
ном отодрал от себя то, что осталось, на уцелевшем брюхе твари обнаружились
два ряда круглых отверстий, окаймленных мелкими коричневыми зубами. Некото-
рые пасти продолжали открываться и закрываться, сжимаясь в точку.
рукав, да на предплечье кровоточил лишенный кожи круглый пятачок. Все-
го-навсего один. Эрвин совсем оторвал мокрый разодранный рукав, и Кристи
перевязала ему руку.
вольствие.
миная сгнивший и непрочный, но все-таки еще упругий батут. Мелкий дождь не
прекращался. Шагах в ста справа держались люди Юста. По-прежнему связанные
в одну цепь, они двигались не гуськом друг за другом, как вчера утром, и не
одним уступом, как вчера вечером, а двумя: впереди два человека, за ними
сзади и сбоку - три, позади еще двое. Юст шел четвертым.
ного, и догадаются пойти порознь, тремя связками.
потеряв мокроступ.
вать спереди и сзади? - Может, устроят бунт...
Они замолчали на целый час, в течение которого Лейла, по-прежнему возглав-
ляющая вереницу людей, проваливалась дважды, и один раз с привычным визгом
провалилась Кубышечка. Тогда Кристи останавливалась без команды Эрвина, и
оба ждали, когда, вытащив тонущих, люди Юста продолжат путь. Опасность гро-
зила отовсюду, но справа она была несколько меньше.
живаясь, тянули ее из трясины за веревку, давно утратившую белый цвет, Юст
заорал, привлекая внимание Эрвина:
последним из оставшихся, но Эрвин и не подумал отвечать. Смолчала и Кристи.
цепочки, и тоже двинулись. А еще через полчаса справа, правее людей Юста,
болото со всхлипом выперло наружу крутой бугор, из его прорвавшейся вершины
выметнулся в моросящее небо гибкий лиловый язык, даже не очень длинный,
рухнул между Джобом и Хайме, мигом нащупал веревку, рванул... Закричали лю-
ди.
и грязи, но справился и он, ухитрившись рассечь лезвием ножа именно верев-
ку, а не собственное бедро. Лиловый язык отдернулся. Одно мгновение каза-
лось, что он утащит обрезок веревки и на время оставит людей в покое, но,
по-видимому, колоссальный донный моллюск оказался не столь туп, как надея-
лись люди,
ностью, вихрем пронесся над ворочающимся в грязи Джобом и молниеносно обер-
нулся вокруг Хайме, на свою беду успевшим вскочить на ноги. Рывок - и в
воздух на мгновение подняло не только Хайме, но и Валентина, орущего и ре-
жущего веревку, которая связывала его с обреченным. Зыбун заходил ходуном.
лей. Поднимаемый все выше над болотом Хайме извивался, выл и кромсал ножом
язык-щупальце. Не обращая никакого внимания на эти мелочи, язык, выпрямив-
шись подобно обелиску, начал быстро втягиваться в трясину. Последний отча-
янный вой, громкий чавкающий всплеск - и стало слышно, как вокруг кричат
люди.
ноги, полз, спеша уйти от смерти хоть на карачках. Лейла снова провалилась
и движением, ставшим уже рефлекторным, выбросила в стороны руки. опираясь
на зыбкий ковер. Связанный с нею веревкой Ян Обермайер орал, буксовал на
месте, рискуя провалиться сам. возможно, убежденный, что Господь Вездесущий
пребывает своей частицей и в этой кошмарной твари, причем в наихудшей своей
ипостаси.
другой добычи. Понемногу к людям возвращалось самообладание. Кубышечка
прекратила визжать и начала всхлипывать, Юст рычал, раздавал плюхи и наво-
дил порядок. Джоб. пытаясь связать себя с Валентином, неумело сооружал
морской узел. Беззвучно шевеля губами, молился Ян Обермайер. по прозвищу
Скелет, и гладил гнилые водоросли костлявыми ладонями. Проповедники Господа
Вездесущего обходились без четок и прочей религиозной атрибутики. Вытащен-
ная из топи Лейла осмелилась подобраться ползком и спасти вывалянный в гря-
зи шест Хайме. Пробитая лиловым языком дыра в водорослевом ковре понемногу
затягивалась. Ничто более не выдавало присутствия затаившегося в засаде
хищника - на какое-то время сытого.
потерялось в мороси далеко позади.
вает человека, как паук муху?
ва, и длинной справа, но уже не такой длинной, как вначале. Юст по-прежнему
держался четвертым.
впитываться в водорослевый ковер. Эрвину все чаше приходилось останавли-
ваться, подтаскивать к себе ящик и избавляться от накопившейся в нем дожде-
вой воды. Крышку с ящика он снял. пресную воду объявил драгоценностью, пил
сам и заставлял пить Кристи, несмотря на ее уверения в том, что ее ничуть
не мучит жажда. Опустошив ящик и завалив его набок, он взбирался на него,
высматривая более надежный путь. Иногда он надолго задумывался, пытаясь со-
риентироваться по сторонам света, и, случалось, командовал взять общее нап-
равление чуть правее или левее, но особой уверенности в его голосе не было.
Шестеро справа продолжали держаться в одной-двух сотнях шагов и чутко реа-
гировали на изменение курса. По-видимому, Юст не доверял своим способностям
ориентироваться.
делил Эрвин, осторожно приблизившись и попробовав полосу шестом. Водоросле-
вый ковер имелся и в полосе - но растрепанный, вдавленный, перемешанный с
бурой грязью. Кое-где побулькивали пузырьки выходящего из глубины болотного
газа. Казалось, громадная змея толщиной с вагон протащила здесь по болоту
свое тело.
тут нет. Стадо каких-нибудь животных - другое дело. Это может быть. Натоп-
тали.
Это оказалось даже более простым делом, нежели показалось вначале. Хищный
лиловый язык, рисовавшийся воображению Кристи, пока она переползала на ту
сторону, не выметнулся прямо из-под нее, не схватил, не уволок в топь. Лишь
гораздо левее переправы из грязи вроде бы ненадолго высунулось что-то ок-
руглое, не очень большое, и скрылось без звука. Эрвин не был уверен, что
это не игра воображения.
Березин Федор
Якубенко Николай
Ларссон Стиг
Посняков Андрей
Афанасьев Роман
Плотников Александр