Чтение 9–й страницы книги ~Путь проклятых~

-- Влад, я не хотела. Я не знала, что такое может случиться! -- подняла
она на меня полные слез глаза, когда мы уже входили в мой подъезд.-- Может
быть, им все-таки можно помочь?

-- Только одному -- тому, что сидел в кресле. Второй обречен. Теперь ты
знаешь, куда ведет дорога, вымощенная благими намерениями?

Она молча всхлипнула, но я не обратил на нее внимания, потому что
увидел: дверь моей квартиры приоткрыта! А я точно помнил, что тщательно
запер ее, уходя!

-- Заходи, Влад, заходи, не бойся! -- я узнал голос Генриха и слегка
перевел дух. Впрочем, радоваться и вздыхать с облегчением было рано: если
Генрих заявился ко мне вот так, значит, случилось что-то из ряда вон
выходящее; к тому же, раз он не только "вычислил" мое место обитания, но и
смог открыть дверь в квартиру -- значит, грош цена такому убежищу! Надо
срочно менять место дневки.

Мы вошли, и я тщательно запер дверь. Все замки были в порядке.

-- О, да ты не один! -- криво усмехнулся Генрих, вынув изо рта свою
неизменную сигару.-- Впрочем, я мог бы и сам догадаться. Что же ты?
Представь меня даме!

-- Это -- Генрих Константинович, мой Отец,-- обернулся я к замершей на
пороге Эльвире.-- А это -- Эльвира. Моя "дочь".

-- И любовница,-- закончил Генрих.-- Ого, да вы еще не разучились
краснеть, леди! Не надо смущаться, я не хотел сказать ничего плохого. А у
тебя прекрасный вкус, Влад. Впрочем, не могу сказать того же о вкусе твоей
дамы. Ну да ладно, присаживайтесь. Есть новости, и очень нехорошие. Я не
вполне понимаю, что происходит, но подозреваю, что кое-что поможете
прояснить мне вы.

Мы с Эльвирой молча уселись в свободные кресла, и я потянулся к
лежавшей на журнальном столике пачке сигар. "White Owl". Да, у Генриха губа
не дура! Я вынул из пачки сигару, содрал с нее целлофановую обертку, с
наслаждением понюхал и аккуратно прикурил от зажигалки Генриха.

-- Итак? -- я выжидательно посмотрел на него.

Посмотрел изнутри.

Однако Генрих "закрылся", так что кроме серой брони его внутреннего
"щита" и чуть насмешливой улыбки, я ничего не увидел. И все же я
почувствовал, что моему Отцу сейчас не до смеха.

-- Пропали Безумная Нищенка и Виктор. Я подозреваю, что их
ликвидировали.

-- Может быть, они просто сменили убежища?

-- Нет. У меня есть свои способы проверки. Их наверняка убрали. Или
пытались убрать, и они ушли на дно; впрочем, это маловероятно -- они бы дали
знать об опасности.

-- Ты подозреваешь, кто мог это сделать?

-- Я не подозреваю -- я знаю! Один из нас может погибнуть случайно, но
сразу двое -- никогда! Значит, Бессмертный Монах здесь и идет по следу.

Эльвира переводила растерянный взгляд с меня на Генриха и обратно -- я
ничего не успел рассказать ей о Бессмертном Монахе.

-- Но это не все, Влад,-- Генрих в упор посмотрел на меня.--
Бессмертный Монах никогда не появляется просто так. Должно было произойти
что-то, что вызвало его появление в нашем городе. Он чувствует наших, но не
настолько, чтобы примчаться издалека, пока все идет, как обычно -- а, по
моим сведениям, в последнее время он находился в Англии. Значит, был
всплеск, который привлек его. Ее Приобщение? -- Генрих посмотрел на
съежившуюся в кресле Эльвиру.-- Навряд ли... Значит, было еще что-то. Что? Я
должен знать!

-- Есть еще двое. Их приобщили за последнюю неделю,-- тихо произнес я,
глядя в сторону.

-- Я так и знал! -- Генрих ударил кулаком по подлокотнику кресла, и
подлокотник жалобно хрустнул.-- Это ее работа! -- его желтый прокуренный
ноготь на указательном пальце уперся в Эльвиру.-- Ты бы до такого не
додумался! Ты, конечно, разгильдяй и пижон, но не до такой же степени!

-- Да, моя! -- с вызовом почти выкрикнула Эльвира.-- И что теперь?

-- Ничего, девочка,-- Генрих как-то разом обмяк, глаза его потухли.--
Просто ты привела сюда погибель для всех нас.

-- Спокойно, Генрих! -- я уже справился с первым потрясением и
постарался взять себя в руки.-- Ты всегда знал больше нас всех. Того, что
случилось, уже не изменить, но я не собираюсь сдаваться без боя. Да и
бегство -- это тоже выход. Но для того, чтобы противостоять Монаху, мы
должны как можно больше знать о нем. Рассказывай.

-- К сожалению, о нем известно не так уж много,-- Генрих постепенно
приходил в себя и вернулся к своей обычной повествовательной манере.-- Год
рождения -- неизвестен, но, по всей видимости, он появился на свет где-то
между 1410-м и 1435-м. Первая его достоверно известная акция по истреблению
вампиров датируется 1456-м годом, Лион. По происхождению -- француз,
настоящего его имени я не знаю, но среди служителей церкви он известен, как
брат Жан; кличку "Бессмертный Монах" дали ему уцелевшие лондонские вампиры
после резни, которую он учинил там в 1611-м году.

-- Он действительно бессмертный?! -- не удержалась Эльвира.

-- Действительно. Чем это обусловлено -- никто не знает. Говорят, что
он уже не вполне человек; но то, что он не вампир -- это точно. Он явно не
вполне нормален -- нет, он не безумец, но истребление вампиров стало
единственной целью его жизни. Возможно, он так долго отнимал жизни у
бессмертных, что научился впитывать их силу и стал бессмертным сам. Впрочем,
это лишь предположение, одно из многих.

-- Его можно убить?

-- Наверное,-- пожал плечами Генрих, прикуривая новую сигару.-- Только
пока что это никому не удавалось сделать. Пять с половиной веков войны с
вампирами -- никто из нас не прожил столько! За это время он приобрел такой
опыт, что бороться с ним практически бесполезно. Он знает о нас практически
все, прекрасно вооружен и подготовлен. Бессмертный Монах не пренебрегает
ничем: от чеснока и Библии -- до автоматической винтовки с серебряными
пулями! При этом он не стесняется в средствах: нередко по его вине гибли не
только вампиры, но и люди, но ему это всякий раз сходило с рук. Похоже, он
считает, что цель оправдывает средства. Так что заложником, к примеру, от
него прикрываться бесполезно: он, не задумываясь, убьет обоих. На жалость
его тоже не возьмешь -- он лишен этого чувства в куда большей мере, чем, к
примеру, ты, Влад, а, может быть, даже в большей мере, чем я. У него
практически нет слабостей. И у него просто нюх на вампиров.

-- Он действует один?

-- К сожалению, нет. Насколько я знаю, лет семь назад при ИНТЕРПОЛе
было создано специальное секретное подразделение "Z", и возглавляет его
некий майор Жан Дюваль. Думаю, не стоит пояснять, чем занимается это
подразделение, и кто этот майор?

-- Не стоит... Хотя, подожди! Ведь ИНТЕРПОЛ -- это не военная
организация, не спецслужба, даже, по большому счету, не полиция! Там сидят
обычные чиновники, которые координируют деятельность полиции в разных
странах. У ИНТЕРПОЛа нет оперативных подразделений! Даже обычных...

-- К сожалению, времена меняются, Влад. Теперь -- есть. Возможно,
ИНТЕРПОЛ -- это только "крыша"... Впрочем, в данный момент это уже не имеет
значения.

-- Да, ты прав... Его люди подготовлены так же хорошо, как и он сам?

-- Что касается экипировки -- думаю, что да. А вот насчет опыта... Они
не бессмертны, и подготовка у них, конечно, похуже, но не стоит
недооценивать и их: все они профессионалы и, кроме того, имеют духовный сан.

-- Батальон Всех Святых! -- хмыкнул я.-- Кстати, сколько их?

-- Точно не знаю, но думаю, что десятка три-четыре.

-- И все они прибыли сюда? -- голос Эльвиры дрогнул, зазвенел
испуганным серебром с черными переливами.

-- Навряд ли. Но человек десять он с собой прихватил наверняка.
Возможно, к ним подключился и кто-то из местных.

-- Что-нибудь еще о нем известно? Как он выглядит, во что одевается,
как предпочитает действовать?

-- Вот,-- Генрих протянул мне фотографию.

На ней был запечатлен крепкий широкоплечий мужчина лет сорока, с густой
бородой и кустистыми насупленными бровями, из-под которых на меня глядели
пронзительные, глубоко посаженные глаза. Серо-голубая сталь холодного,
нечеловеческого рассудка, облеченная в тело двуногого вепря. На человеке
была незнакомая мне форма без погон, зато со множеством накладных карманов.

-- Фотография сделана три года назад,-- пояснил Генрих, когда я передал
снимок Элис.-- Форма -- того самого подразделения. Но одевают они ее только
на операцию. А так ходят в штатском. Действовать они предпочитают наверняка:
долго "вычисляют" твое убежище, а потом являются днем, когда ты практически
беспомощен.

-- Но это подло! -- воскликнула Эли, и мы с Генрихом не удержались от
улыбок.

-- Это война, девочка,-- мягко, как ребенку, пояснил Генрих.-- А на
войне все средства хороши. Особенно когда они позволяют уничтожать
противника без особого риска для своих. Хотя при необходимости они действуют
и ночью. Вот, пожалуй, и все, что мне известно.

-- Не густо. Сколько осталось в городе наших?

-- Мы трое -- и все. Ну, если не считать тех двоих, которых приобщили
вы, Эльвира.

-- Этих двоих можно не считать,-- хмуро бросил я.-- Ты думаешь
отсидеться или попытаешься скрыться из города?

-- Еще сам не знаю,-- он раздавил очередной окурок в пепельнице.-- Но
вам я бы советовал сменить убежище.

-- Спасибо. Об этом я и сам догадался. Если нашел ты -- найдут и они.
Может, нам стоит действовать сообща? Как нам тебя найти в случае чего?

-- Я сам вас найду.

-- У меня есть кое-какой арсенал. Могу поделиться.