они были маленькие. И они с радостью отдавались под покровительство Фань
Чжуна.
обладают торговой смекалкой, и поэтому не грабят больше, чем им нужно. Но
военный начальник Цзи Дан совсем распоясался, так как благодаря своему
дяде, торговцу Цуй Аню, он мог беспрепятственно сбывать награбленное. Эти
двое вывезли, под предлогом спасения от разбойников, золотой алтарь из
обители Великого Спокойствия, покрасили его краской, распилили на куски и
продали. Разбойник Фань Чжун, добиваясь популярности, послал баржу с
зерном в голодающий город: Цзи Дан и Цуй Ань потихоньку разграбили баржу,
а Чжу Инсяну доложили, что колдун Фань Чжун заморочил народ, прислав
вместо зерна просто резаную солому. Для деревень северо-востока начались
ужасные дни: на завалы и стрелы вырубили весь лес кругом деревень, пепел
от рисовых хранилищ достигал локтя в вышину.
на землю, все приближался и приближался. Чжу Инсян совсем потерял сон.
День и ночь он думал о Фань Чжуне. "Если дела обстоят так, как говорит
этот отшельник, - рассуждал он, - то получается, что мятежники сильнее
правительства, а Фань Чжун - сильнее мятежников. Положим, я призову его на
помощь. Но если этот человек победит тех, кто слабее его, неужели он
подчинится тому, кто слабее тех, кого он победил! Этот разбойник
обосновался в горах и незаконно величает себя князем, - куда такому
невежде помнить о долге поданного! Позвав его, я передам народ из рук
сектантов в руки разбойника!"
рассуждал так только потому, что Фань Чжун обещал съесть его сердце.
разбойников и долго-долго советовался с ним о том, как совладать с
сектантами.
это время Цуй Ань необыкновенно разбогател. И хотя нельзя было сказать,
что Цзи Дан покровительствовал торговле, все же одному торговцу, - своему
дяде - он покровительствовал чрезвычайно.
вино и закуски и поспешно вышла, прикрыв за собой дверь. После подобающих
случаю приветствий военный начальник промолвил:
еретикам, кроме разбойника Фань Чжуна! Если мой начальник попросит у него
помощи, то как бы наша с тобой проделка не выплыла наружу! Ведь нам
отрубят голову! А если мой начальник не попросит у него помощи, то
мятежники овладеют областью, а может, и провинцией, и тоже отрубят мне
голову!
чиновник, а в царстве Майтрейи не будет ни чиновников, ни подчиненных, и
все люди будут как братья, а земля будет покрыта золотым песком.
государстве не было ни тех, кто отдает приказы, ни тех, кто их выполняет,
- такое невозможно!
что у мятежника Ли есть волшебная тыква-горлянка, и с ее помощью можно
заставить людей видеть золотой песок и быть братьями. Ясно, что тот, у
кого есть такая тыква, может обойтись без чиновников.
в селении Дацзяцунь? Если у меня будет эта тыква, я смогу продать их, как
будто это нефритовые вазы!
миром безо всяких денег, и вообще делать все, что хочешь! С помощью этой
тыквы можно изменить твое восприятие мира с такой легкостью, как вот если
бы, например, ты был стенка, и на тебя один день вешали бы красную
занавеску, а на другой - зеленую.
стенке, висела то красная занавеска, то зеленая! И вообще я не стенка!
сердце, или ты хочешь ходить по золотому песку?
только один способ спастись!
Вдруг у дверей зала послышался шум, и стражники втащили в зал военного
чиновника в шелковом платье и сапожках из кожи серны. Они скрутили ему
руки и бросили к ногам мятежника.
гарнизона Цзи Дан.
пророчествам, слыхал о ваших необыкновенных способностях, изумлялся
стойкости ваших учеников. Давно был убежден в справедливости вашего
учения, и всегда искал случая оказать вам услугу. Лет десять назад,
например, когда вышел указ об аресте членов "Байляньцзяо", был в отчаянии.
Хитростью решил уклониться от исполнения указа, и вместо вас,
почтеннейший, мне удалось арестовать богача Фаня, который только и делал,
что угнетал народ. Теперь сын этого Фаня, как известно, разбойничает на
горе Иншань, нарушает ваши приказы, нахально именует себе Лян-ваном. А
вчера я достоверно узнал, что завтра мой начальник, Чжу Инсян, опять
отправится к старому отшельнику у реки просить помощи против вашей секты.
Он предполагает, что неудача его первого визита была вызвана чрезмерно
официальной обстановкой, и поэтому намерен явиться туда в переодетом виде
и в сопровождении одного слуги.
"Нападать на еретические учения - поистине дурно?" Как же можно следовать
принципам Конфуция и издавать против нас указы!
пору пришествия Будды Майтрейи! Благодаря моему сообщению вам
предоставляется прекрасная возможность схватить Чжу Инсяна!
место, и собственноручно поднес еду. Цзи Дан понял, что он избежал казни,
и стал разглядывать все вокруг. Зал, где пировали мятежники, был обставлен
весьма скромно. На столе, в простых глиняных чашках, стояли маринованные
бобовые стручки, пирожки с луком, овощи и лапша, - сразу было видно, что
мятежники ели только постную пищу.
осведомился, в чем дело.
блюдо с закрытыми глазами, я бы сказал, что это утка. А когда я открываю
глаза, я вижу кусок пареной репы!
зале нет, отвязал от пояса тыкву-горлянку. Он погладил тыкву и прошептал
несколько слов, - и в тот же миг вместо куска пареной репы Цзи Дан увидел
перед собой превосходно зажаренную, янтарную половинку утки на блистающей
серебром тарелке, а вместо деревянных палочек в его руках оказались
палочки из слоновой кости. Мятежник опять что-то прошептал в тыкву, и утка
снова приняла вид репы.
заставлять людей видеть то, что мне нужно, а не то, что есть на самом
деле. Благодаря ей я обманываю народ; превращаю отхожее место в дивный
храм. Когда я проповедую недостаточно посвященным членам секты, я делаю
руины похожими на дворец. А когда я обедаю, то, чтобы не смущать народ, я,
наоборот, произношу заклинания, которые придают гусям и баранине вид
постной пищи.
подобные фокусы с помощью кисти и туши, но я никогда не думал, что
возможно такое совершенство!
удивительнейшая вещь! Часто в одиночестве я произношу заклинания и любуюсь
собой в императорских одеждах. Это так утешает!
в сопровождении одного слуги. Ему было не очень-то приятно путешествовать
одному, и он обрадовался, когда нагнал нескольких мелких торговцев,
выходящих из придорожной харчевни. Лица этих людей внушали доверие, и он
решил путешествовать с ними.
травы вокруг дороги вспархивали птицы, спеша по своим птичьим делам, и
дорога петляла так, словно ее прокладывали по заячьему следу, и от
невидимого солнца, плававшего над мокрой листвой, было душно и влажно. Чжу
Инсян принялся расспрашивать своих спутников, откуда они едут, и услышав
ответ, полюбопытствовал:
он не грабит торговцев?