она пошла готовить брусничный отвар, Тверд сказал негромко и задумчиво:
Вот и чудно, что в ней проклюнулось это... как его...
расплывчатыми понятиями, которые так и не стали употребительными, не вошли
в ежедневную речь.
больше математики за счет литературы, нас пытались воспитывать, как мы
острили, не историей и литературой, а химией и математикой. Я своим
образованием доволен, кто из горбатых замечает свой горб среди толпы
горбунов? Но при общении со старыми интелями чувствуешь себя неловко... У
этих монстров есть основательность, надежность, которой у нас нет, птенцов
модернизированной системы обучения.
сами уйдут в рабы, только бы самим не надо за жизнь биться.
мира.
раздувался от гордости, рассказывая, как киевляне истребили лучшие римские
армии. Рим - чудовищно силен, здесь еле-еле избежали поражения. Слава
Перуну, родные леса помогли! А потом, пока Рим не опомнился, из темных
северных лесов вышли несметные войска киевлян, киян, как они себя
называют, вторглись в пределы римских владений... А потом еще трижды
Киевское государство посылало новые войска, разоряло, захватывало, жгло,
отбирало ихние земли все больше и больше. Так что договор о дружбе - не
фикция. К тому же он нам выгоден. Римляне - народ инженеров, строителей,
топографов, юристов, после заключения мира они повалили в киевские земли,
начали строить знаменитые римские дороги, составлять законы на основе
местных обычаев, а Киев посылал в ответ мед, воск, пеньку, а когда провели
железную дорогу - нефть, уголь, железную руду. Несколько раз отправлял по
просьбе Рима войска на усмирение Карфагена, Нубии, Персии...
утечка мозгов идет вовсю. В Киеве есть своя академия наук, для нее
закуплено лучшее оборудование, подарены десятки тысяч рабов и множество
земель. Однако местные, ратуя за развитие собственной науки, все же
стремятся в Рим: пока что дела там поставлены лучше.
существовала смертная казнь за ношение римских доспехов, римской одежды,
за римские духи. Дружба дружбой, а свой язык не должен забываться
восторженными дураками. Когда в Киев хлынули книги, одежда, доспехи - все
с надписями на латинском, то дети зачастую узнавали латиницу раньше, чем
свои исконные черты и резы... Потом смертную казнь за низкопоклонство
заменили битьем кнутом на площади, теперь же только выставляют обнаженными
у позорного столба.
центурионы, гремя мечами, быстро и умело переворошили багаж пассажиров. На
перроне сновали овчарки. Я решил, что вынюхивают контрабандные наркотики,
но Тверд пояснил, презрительно усмехаясь, что в гнилом Риме вся эта
гадость разрешена законом. Рим могуч, но постепенно его место занимает
Киев. Наш народ здоровее, наши боги воинственнее, мы любим воевать и
презираем наслаждения!
отходили от окон. Даже меня потрясла красота и великолепие дворцов. Я,
коренной москвич, никогда не видел в моей Москве таких дворцов. Не было их
и в древнем Киеве, "матери городов русских". Дворцы, храмы дома увеселения
- они вздымались все выше и становились все краше по мере того, как поезд
приближался к центру города.
гигантского купе распахнулись. Высокий офицер, командир целого отряда
центурионов, сказал вежливо, но очень твердо:
вас связывать.
язык науки и медицины. Я не был уверен, что пойму обыкновенных римлян. К
счастью, латинский язык - не английский с его кошмарами чтения. Здесь -
без фокусов.
слова на латинском. - Мы уже далеко от родины.
Какой варвар, даже просвещенный, говорит без ужасного акцента?
Илону вперед, чтобы она держалась между нами. Сзади загремели панцири,
стражи следовали тесной группкой.
всех направлениях, наши центурионы прокладывали дорогу зуботычинами,
колотили встречных рукоятями мечей. Нас держали в плотном кольце. Тверд
весело оскалился. Бедняга был немножко рад, что хоть на это время
подпадает под статус заключенного, становится со мной на одну доску.
праздношатающегося люда. Тверд знал понаслышке о плебсе с его девизом:
"Хлеба и зрелищ!", теперь увидел. Среди богато одетых людей странно
выглядели иные с широкими медными ошейниками, на которых замысловатыми
буквами выгравировано имя и адрес. Некоторые носили золотые ошейники.
Сперва я решил, что это дань моде, потом вспомнил, что некоторые рабы
становились миллионерами, заводили собственных рабов, и что рабы рабов
назывались метеками.
поглядывая на часы, вделанные в стены высотных домов. Было жарко, от
быстрой ходьбы даже взмокли. Член муниципалитета, сопровождающий отряд
центурионов, расстегнул рубашку, и мы увидели добротный ошейник с
затейливыми буквами. Ошейник был сделан любовно, вручную. Имя оказалось
длинное, с предименем С. Рубашку сопровождающий носил без воротника, чтобы
все видели и завидовали, какому знатному человеку он принадлежит.
взмолился:
матч на кубок! "Медведь" и "Сокол"!
нас. Тверд первым сообразил, лицо его просияло:
неделю выходит, ехали?
Илона догнала Тверда. Офицер заторопился, бешено жестикулируя:
кочевники, разбирают рельсы... А мы должны были дожидаться...
нас на добрую сотню метров. Не понять было, кто из них пленник, кто страж.
Все мчались, охваченные единым благородным порывом.
обнаженный меч наголо. Мне он не доверял, а за Тверда явно не беспокоился.
Рыбак рыбака чует за версту. Здесь - за римскую милю.
огромное здание, сложенное из серых каменных глыб. Массивные ворота были
украшены барельефом "Кронос пожирает детей..." На второй половине ворот
возмужавший Юпитер красочно лишал Кроноса его детородной силы, утверждая
тем самым право человека на бессмертие, на право именоваться богами в
отличие от титанов Крона и вообще племени титанов.
угрожающе копья:
"Помпея". Скорее открывай, игра начинается!
офицер, сунул в щель опознавателя. Замигали огоньки, ЭВМ медленно
переваривала данные.
мы сперва заскочим в дежурку, там у вас телевизор!
проклятый.
остальные?
Ворота начали бесшумно раздвигаться. Офицер, не выдержав, первым кинулся
вперед, почти забыв про нас. У меня появился шанс убежать, но куда я
денусь в чужом мире?
юпитерианцам. Проблема не столько временная, сколько пространственная.
Херберт Фрэнк
Роллинс Джеймс
Афанасьев Роман
Маккарти Кормак
Посняков Андрей
Смит Кордвейнер