ощутил жаркую пенящуюся волну, захлестнувшую меня с головой. Я доверился
ей, я что-то делал, что-то говорил; а рядом со мной уже шел Бакс, и он
делал то же самое... Монах запнулся на полуслове, та часть его лица, что
была видна из-под капюшона, побледнела и стала почти такой же белой, как и
сам капюшон; он попятился, а мужики уже бежали, бросая по дороге дубины...
и я все никак не мог понять - что такого странного было во всей этой
картине?!. А через мгновение наважденье закончилось, и я наконец понял,
что показалось мне странным.
травой останки срубов более ранних времен - уголь и труха - и теперь
прекрасно понимали причины их мрачного происхождения. Но даже не это, и
нерегулярные разбойные вылазки местного населения, одну из которых мы
только что помогли отбить - хуже всего было совсем другое.
Переплет является на самом деле, но, по словам, Черчека, весь здешний мир
упирался в Переплет.
обречены ИЗ-ЗА Переплета, причем и ЗДЕСЬ, и ТАМ.
кусок мира, что ничего для нас не меняло - не давал бывшим Ведающим заново
развить свой Дар. Не давал - и все тут! А когда человек, не развивший Дара
заново, умирал, и дух его проходил через Переплет в любую сторону - он
терял память о прошлом, и его призрак восстанавливал тело, просто
приспосабливаясь к внешней среде. Наугад, так сказать. Ну, и тело
получалось соответствующее, не говоря уже о психике...
разума нечистью - лесной, водяной, домовой и черт его знает какой еще...
кто куда попал и где сумел выжить, себя не помня. Здесь ли, там ли - одна
судьба, одна на всех...
глухого похмелья.
умершего и не способного возродиться Дара; жить уныло и позорно, и знать,
что после смерти тебя ждет гнилая участь Лишенного Лица... знать - и не
иметь никакой возможности изменить скалящуюся в лицо судьбу...
Нет. Для таких, как мы - нет. В нас был Дар. Чужой, случайный, краденый,
во многом бесполезный, но - Дар.
получалось, а тех, у кого все же начинал проклевываться робкий росток
нового Дара, - тех вскоре находили мертвыми.
и своих там, дома, предупредить... Вроде и вернемся домой, после
смертушки, да только Лишенный Лица никого и ни о чем не предупредит. Так и
сгинет в беспамятстве. А вообще - живем. Живем перед смертью...
кулаком по колену, на миг смешав первое со вторым.
пришли... С Даром. Глядишь, и сумеете что-нибудь. Впрочем, парни, времени
на это "что-нибудь" у вас с гулькин нос. Учуяли вас!.. Сразу учуяли. Вы
думали, эти сегодня зря приходили? Нет, не зря... Дурачье, конечно, так
приперлось - душеньку против шерсти почесать - да только не сами они
пришли. Их Страничник привел.
А почему он - Страничник?
продал, лапу Зверю целовал и слезой расписывался. А сюда пришел силу вашу
испытывать. Он-то пришел, а вы ему по незнанию все, как есть, на подносе и
выложили! Эх, не успел я вам сказать!.. Чай, не убили бы нас - бока бы
намяли, как обычно, не впервой... И я, дурень старый, бухнулся бы им в
ножки, ублажил - глядишь, покуражились бы да и убрались восвояси! Рано нам
еще зубы показывать, рано со Зверь-Книгой тягаться... нет у нас ни зубов
на Зверь, ни слов на Книгу... ничего у нас нету...
с горя.
разе есть. Пока еще эта белая пакость к своим доберется, пока доложит, что
вынюхал у Черчекова хутора - а там уже и Большое Паломничество наступит.
Местные, принявшие Закон Переплета, в Книжный Ларь поедут - к святыням
приобщаться, себя Зверь-Книге показывать. А до того к нам никто не
сунется. У них ведь все по правилам, по порядку... души чернильные...
замшелыми избами. Бакс, разжившийся у деда пригоршней местного
курительного зелья, заменявшего табак, сосредоточенно дымил самокруткой из
каких-то подозрительных сохлых листьев.
крепкого и вонючего самосада в жизни пробовать не приходилось!..
наблюдая, как солнце медленно сползает за неровный частокол верхушек
деревьев. - Спать пошли. Вон у пацана глаза слипаются... Глядишь, поутру
чего и надумаем, а то сегодня день какой-то... - Бакс сделал рукой
неопределенный жест, отражающий его мнение о сегодняшнем дне. - Думаешь,
если мы - привидения, так нас можно по башке дубасить и - ничего?! Может,
и ничего, только мысли все, похоже, вышибло. В общем, завтра договорим...
последовал за нами. Как ни странно, но старик не обращал на нее ни
малейшего внимания. Даже ни разу не заговорил с ней... Не видит он ее, что
ли? А ведь как пить дать - не видит! Что ж это тогда получается...
сенохранилищу и решили ночевать в нем же - и подпер дверь изнутри
увесистым поленом.
скажешь?
известно об этом дивном сочетании?
толстенными фолиантами на чешуйчатых шеях. Змей скалил книги-головы, и
алая закладка облизывала острые зубы-буквы.
сена. - Но я всегда считала, что это - сказка. Мудрая и страшная сказка.
ведьмы Вилиссы - чем же это могло оказаться для нас?
старался не пропустить ни единого слова, - будто слыхала она от своей
прабабки, что где-то на свете - на этом ли, на том или на каком еще - есть
Зверь-Книга в переплете из черного тумана. Кем писана - неведомо, кем
читана - незнаемо, что в себе несет - не нам о том судить... А только если
весь Дар собрать, что в Даровитых имеется, да все тайные знания к нему
прибавить, что у Знающих водятся - так в Зверь-Книге поболе того будет. Но
читать Книгу эту нельзя, ибо Дар даром не дается... потому что как ты
читаешь Зверь-Книгу, так и Зверь-Книга читает тебя, листая помыслы и
чаяния дерзнувшего. И если она дочитает тебя до конца быстрее, чем ты -
ее, то станет в Книге на одну страницу больше, а в мире - на одну душу
меньше. И расхохочется черный туман, обнимая Книгу, пришедшую из Алой
Бездны, Бездны Голодных Глаз, которой маги пугают нерадивых учеников...
- Дальше!
что придется узнавать. Позовет Книжный Ларь - надо будет идти. Правда, Дар
мой - у вас. А вы не умеете им пользоваться...
склеим твой Дар...
Нет у нас времени, и ничего у нас нет. Может, и впрямь надо было ждать,
пока родится Йери-ер, Белая Старуха. Разве что...
уж дальше сама, как получится... если получится. Недаром же та, из снов,