сложный социум для своей полноценной жизни требует тысяч разнообразных
дел, лучше всего помогать людям я могу, делая как можно лучше свое дело.
Значит, всякий мой успех - для людей, но ни в коем случае - люди для моего
успеха.
относительно грешного муравейника как высшей ценности - но спор по поводу
истинности недоказуемых истин... или, скажем даже так - равнодоказуемых
истин, есть удел злобных глупцов, ищущих повода для драки.
кажется таким естественным и очевидным, что в пору мне принимать ваши
обеты.
российского государя сие непозволительно формально.
являются прекрасными людьми и в высшей степени надежными работниками. Мне
отрадно видеть, что влияние вашей конфессии неуклонно растет, ибо ее
благотворное влияние на все сферы жизни страны неоспоримо. И теперь я
лучше понимаю почему. Но вот в чем дело...
Помедлив, он вновь достал и открыл портсигар. Протянул мне. Я отрицательно
качнул головой. Император, поразмыслив, защелкнул портсигар и убрал.
начала оказались только четыре человека. Один отпал сразу. Двое других уже
найдены, допрошены и отпущены; очевидно, они ни в чем не замешаны.
Некоторые странности, как мне сказали, были замечены незадолго до
катастрофы в поведении четвертого... смотрите, какое совпадение - в моем
перечислении, как и в вашем, он четвертый. И этот четвертый исчез.
не уезжал из Тюратама. И, похоже, его нет в Тюратаме. И он... он -
коммунист, Александр Львович. Ваш товарищ.
вы лучше других сможете понять психологию этого человека, проанализировать
его связи, представить мотивы... Бог знает, что еще. Но именно поэтому я
предоставляю вам и право тут же отказаться от дела. Никаких нареканий не
будет. Возвращайтесь в Грузию, возвращайтесь домой, куда хотите, вы
заслужили отдых. Если совесть не позволяет вам вести дело, где основным
подозреваемым сразу оказался член вашей конфессии...
должен в этом разобраться. Тут что-то не так. Я не верю, что коммунист мог
поднять руку на наследника престола... да просто на человека! Я берусь.
осиротевший отец благодарю, - он помедлил. - За тарбагатайское дело, с
учетом прежних заслуг, министр представил вас к ордену святого Андрея
Первозванного. Через Думу представление уже прошло, и приказ у меня на
столе.
кавалером ордена был генерал-адмирал граф Головин, одним из первых -
государь Петр... - я позволил себе чуть улыбнуться. - Все мои прошлые, да
и будущие заслуги вряд ли могут быть сопоставлены с деяниями Петра
Великого.
конца этого расследования, - он нарочито помедлил. - Чтобы не отвлекать
вас церемонией награждения... - Теперь - Бог с вами, князь. Ступайте.
знать, и кружилась голова - почти бессонная веселая ночь накануне, Джвари
и Сагурамо, Ираклий и Стася, киндзмараули и ахашени; а потом, судорожным
рывком, словно кто-то казацкой шашкой полоснул по яркой театральной
декорации, вновь МГБ и эта странная аудиенция... Сколько всего уместилось
в одни сутки!
чашку сразу ложки четыре. Пока дымящаяся густая жидкость остывала до той
кондиции, чтобы пить можно было, не шпарясь, все-таки выкурил еще одну
сигарету. Прихлебывая, тупо созерцал, как ползают по воздуху, извиваясь,
прозрачно-серые ленты. Платье мое уж высохло, от кофе я наконец согрелся
окончательно.
от окна, не доносилось ни звука.
бессонницей снова. Впрочем, вряд ли, она сегодня так устала. Меня вдруг
словно кинули в кипяток; перед измученными, пересохшими глазами вдруг
ослепляюще полыхнуло ярче яви: в медовом свете южного вечера она проводит
по вишневым, чуть припухшим губам: хочешь сюда? Телеграмма уже лежала в
шифраторе - но я думал, что целая ночь впереди. Вот он, эта ночь. Зеленое
время на табло настольных электронных часов мерно перепархивало с одной
цифры на другую. Три двенадцать.
лежит без сна и мысленно видит меня там, в кипарисовом раю, обнимающим не
ее?
ладонями по столу. Звук оказался неестественно громким.
одеяло с лампой и книжкой, если только не портит опять глаза, паршивка.
Сколько раз мы с Лизой ловили ее на этом, объясняли, уговаривали - нет,
как об стену горох.
прямо сейчас? Здесь рядом. Может, они обрадуются.
что-то не так.
всяких ожиданий, немного сиплый голос Куракина сразу отозвался:
что ли? Он же категорически запретил мне уходить, еще в конце дня позвонил
и сказал, что вы будете с минуты на минуту, и что я непременно вам
понадоблюсь. Спите, говорит, по крайности, за столом.
словно и не спал только что, скрючившись в служебном кресле - кто сказал,
что крепостное право отменили?
Куракин вошел и, не сдержавшись, по-свойски прыснул.
катастрофе "Цесаревича", поздравляю вас.
Особенно в такой час. С Лодейнопольским гэ-бэ связывались?
было...
просеивать приходится. А там еще речушки, болота...
Завтра спозаранку надо связаться с кем-нибудь из ведущих конструкторов и
узнать тактично: не мог ли, черт возьми, мотор сам дать такой эффект. Ну,
хоть один шанс из миллиона - вдруг что-то там перегорело, перегрелось,
расконтачилось...
гравимеханики Политеха клялся, что это абсолютно исключено.
нужен. О! Я сам свяжусь с Краматорским гравимоторным, там меня должны
помнить, побеседуем задушевно. Дальше. Надобно послать одного-двух наших
экспертов для тщательнейшего исследования фрагментов. Пусть найдут остатки
мины. Чья мина? Какая? Как устроена? Если они этих остатков вообще не
найдут, то пусть хоть просчитают, какого характера был взрыв, какой
силы... И - быстро! И все обломки - к нам, сюда. С ними возиться придется,
я думаю, не раз и не два.
так понял Ламсдорфа, но это все - испорченный телефон.