был уверен, нет, я не был уверен, что и к себе они относятся лучше! Если
они и не ненавидели себя, то понимали свою истинную цену - теперь я знал,
что она невысока: много за себя они не дадут. А я еще хотел при помощи их
мыслей о себе улучшить все человечество!
приступил к следующей операции - монтировке зародышевых клеток, я в
удобном месте прервал лекцию.
условиями выращивания людей.
подберу для вас эпитета. Боже, как вы их провели за нос! Вы им продали
флакон испорченного воздуха за водородную бомбу! Даже старик Эдельвейс
этого не умел.
завтра же открою подписку на вашу конную статую. Вы будете в тоге, с
саблей на боку и пулеметом в руках - шедевр скульптуры, говорю вам!
не заикайтесь о сроке выпуска первой партии искусственных людей, -
посоветовал Гопкинс. - Перспективы поражают воображение, а за неисполнение
сроков отвечают перед судом. Вам понятна разница, Крен?
пустили, но он перехватил нас по дороге. Уши его торчали перпендикулярно к
голове. Он был в диком возбуждении.
проблеял он.
такой блестящий круг людей, профессор?"
парламента.
зеленый огонек. Он блеял еще торопливей, а я расшифровывал:
низенькие. Худой шагает рядом с толстым. Неясно одно - почему они такие
разные? По-вашему, это случайно?
хотя в наше время это не совсем безопасно. Но я говорю не о шатких
предположениях мысли, а о твердых, так сказать, физических фактах.
Приглядитесь к тем двоим, Роуб. Разве вас не поражает их походка?
массивен, другой худ и изящен. Они шли вдоль линии чанов и мирно
беседовали.
огромный вдавливает ботинки в пол, как в тесто. Он не ходит, а попирает
ногами землю. Он ненавидит нашу землю - все ясно как дважды два!.. А
второй - крадется и перебирает ножками, как пальцами. О, этот еще хуже, в
тысячу раз хуже! Я их разоблачил с единого взгляда, такая штука! Нет,
ребятки, вы сосунки, не вам обмануть Роуба...
познакомил неделю назад?
зеленые глаза, один глаз более выпуклый, чем другой... С Паркером все в
порядке, профессор. Паркер признался, что подложил две атомные бомбы под
систему высшего образования в нашей стране, но не успел взорвать, так как
попал в тюрьму. Я забыл сказать, что Паркера вскоре после визита к вам
арестовали. Однако я покорнейше прошу меня...
прошли в ресторан. За легким обедом на шесть перемен с девятью сортами
вина я сообщил собравшимся радостную новость:
образцами производства нашей фирмы. Я надеюсь, все, кто сегодня почтил нас
присутствием, не откажутся выступить в роли экспертов и ценителей. Вам
будет продемонстрировано с полсотни бравых парней самой высокой кондиции.
конвейерной продукции это не подойдет. Армия заинтересована в одном-двух,
не более, но отработанных до пуговицы типах солдата.
массовое производство. Думаю, армия останется довольна. Итак, в следующее
воскресенье, господа.
скандал. Железный сухарь Гопкинс орал, как перепившийся золотарь. Даже
О'Брайен казался подавленным.
в ход технологические линии, а мы об этом ничего не знаем. Кем вы нас
считаете, профессор? Раньше я посмотрю на этих парней, а потом кто-то
другой. Пусть комиссия выбирает, кто ей нужен, но кого им показать - будем
решать мы.
соглашении стоит пункт о том, что технологические вопросы находятся в моей
личной компетенции. За продукцию, поставляемую нашим человекопроизводящим
конвейером, отвечаю я. Вы занимаетесь представительством, рекламой,
финансами, вообще - внешними связями. Вы не забыли этого пункта,
джентльмены?
на нормального человека, умеющего раздражаться и огорчаться не хуже
других. - Водите за нос кого угодно, но не нас, Крен! Мы вычеркнем этот
пункт, слышите вы!
директорами и изобретателем возникнут непреодолимые разногласия, директора
вправе выставить его за дверь, а изобретатель вправе привести в негодность
Электронный Создатель. Не кажется ли вам, что пришло время воспользоваться
этой важной оговоркой?
рассчитал удар. Гопкинс, остывая, на глазах осухаривался. Теперь это снова
была бесчувственная неторопливая машина для изготовления денег. С ним
опять можно было толковать по-деловому.
прогремел Мак-Клой. - Нам понадобилось десять лет, чтобы свалить старину
Эдельвейса. Не сомневаюсь, что док прикончил бы его за десять минут.
открыто, профессор, даже с вашим знаменитым противником Джойсом вы не
расправились так свирепо, как с нами троими. Я видел Джойса: он пришел в
себя на другой день. Когда мы оправимся от вашего нокаута, я даже боюсь
загадывать! Нет, вы не довольствуетесь сознанием, что хотя и не все, но
многое можете, вам непременно нужно наносить практические удары!
абстрактной всевозможности. - Ручаюсь, вам будет весело в воскресенье.
О'Брайен. - Они всюду ходили вдвоем и на других смотрели вот так...
неужели не помните? Боже мой, Крен, вы не знаете, кто они такие? Маленький
- Дик! Да, Дик, единственный Дик, сын президента. Дик председательствует в
сорока трех компаниях и держит у себя в кармане еще семьдесят шесть
независимых фирм, он стоит больше своего великого отца ровно на четыреста
восемьдесят девять миллионов - круглых миллиончиков, сэр! А второй,
здоровила, - наклонитесь ближе, Крен! - Джонни Поппер. Да, да, великий
Поппер, вы угадали, самый знаменитый из политических деятелей. И на этих
достойнейших людей наш безрассудный Роуб... Вот что получается, когда
взаимен величественной возможности все сделать увлекаются мелочным пошлым
делом!
доклада в уважаемое учреждение еще не открываю преступления, нет, Крен, не
открываю! Но в чем он их обвинил - вот подлинное безумие! Сегодня за ним
пришли двое. Он вырывался и кричал на весь "Эдельвейс": "Я вам покажу, не
на таковского напали! Я притяну Министерство общественного дознания к
уголовному суду. Вы у меня наплачетесь!" У меня сердце разрывалось, я не
мог слышать его горестных воплей. Такого сотрудника потерять!
дознания постарается заменить провалившегося Роуба и не доложит, кто
вместо него.
претендует заменить титана, мне глубоко противна. Жить под тайным взглядом
лишенных фантазий механизированных сексотов - ужасно, ужасно, Крен!
Панов Вадим
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Сертаков Виталий