похвастать, что с первого взгляда может определить точную цену любой ве-
щи. Где бы он ни был, он поминутно брал в руки то один, то другой пред-
мет, внимательно его рассматривал, поворачивал во все стороны и заявлял:
"Стоит столько-то". Его жену и шурина забавляла эта привычка, они для
потехи подсовывали ему какую-нибудь диковинную вещицу и просили оценить
ее, а когда их невероятные находки ставили его в тупик, оба хохотали как
сумасшедшие. Иной раз Гонтран останавливал его на какой-нибудь парижской
улице перед витриной первого попавшегося магазина и просил определить
общую сумму стоимости всех выставленных в ней товаров, а то предлагал
оценить проезжающий мимо потрепанный извозчичий фиакр с хромоногой кля-
чей или же огромный фургон вместе с нагруженной в него мебелью.
сколько приблизительно стоит Обелиск, и когда банкир назвал какую-то
сумму, Гонтран осведомился о стоимости моста Сольферино и Триумфальной
арки на площади Звезды; в заключение он сказал с самым серьезным видом:
главнейших монументов земного шара.
век, знающий себе цену, уверенный в своем превосходстве.
ну, какой бы выкуп вы дали за меня?
настаивал.
чался тонким вкусом, был большим знатоком и, коллекционируя их, проявлял
чутье ищейки, как и в своих коммерческих операциях.
ран остановил зятя и сказал:
открыла тощая служанка.
лом еще тлел слабый огонь, из кухни их провели в комнату, где собралась
вся семья Ориолей. Отец спал, откинувшись на спинку стула и вытянув ноги
на другой стул Сын, навалившись локтями на стол, читал Пти журналь, ше-
веля губами и, видимо, напрягая весь свой скудный ум, чтобы уловить
смысл напечатанных слов, а обе дочери сидели в нише окна за вышиванием,
начатым с двух концов.
гостей; потом поднял голову долговязый Жак, весь красный от напряжения,
утомившего его мозг; наконец проснулся старик Ориоль и подобрал сначала
одну свою длинную ногу, потом другую.
ми, все убранство состояло излетела, стульев с плетенными из соломы си-
деньями, комода красного дерева, четырех лубочных картин под стеклом и
широких белых занавесок на окнах.
той до колен юбке, сгорая от любопытства, смотрела с порога на них на
всех.
нель, и отвесил глубокий поклон девушкам, склонившись в самой изящной
светской манере; потом преспокойно уселся и сказал:
говорить обиняками, а объяснюсь откровенно. Вот в чем дело. Вы у себя на
винограднике открыли источник. Через несколько дней будут известны ре-
зультаты анализа. Если эта вода ничего не стоит, я, разумеется, отступ-
люсь, но если анализ оправдает мои ожидания, я предлагаю следующее: про-
дайте мне этот клочок земли и прилегающие к нему участки.
ния, никто! Старое акционерное общество не сегодня-завтра вылетит в тру-
бу, где уж ему помышлять о новых затеях, а его банкротство отобьет и у
других предпринимателей всякую охоту к новым попыткам.
семьей. Когда результаты анализа будут известны, вы назначите цену. Если
она подойдет мне, я скажу "да", не подойдет, скажу "нет" и распрощусь с
вами. Я никогда не торгуюсь.
заткнуть за пояс кого угодно, учтиво ответил, что он подумает, посмот-
рит, что ему все это очень лестно, и предложил выпить по стаканчику ви-
на.
дочерям, которые снова принялись за вышивание и не отрывали от него
глаз:
одна принесла две зажженные свечи в подсвечниках, а другая - четыре ста-
кана, грубые деревенские стаканы из толстого стекла. Свечи были разубра-
ны розовыми бумажными розетками и зажжены, несомненно, в первый раз, -
должно быть, они стояли в виде украшения на камине в комнате девушек.
да ходили только мужчины.
вас превосходный: ведь вы лучший винодел во всем крае.
тился и сам повел парижан, захватив одну из свечей. Прошли через кухню,
спустились по ступенькам крылечка на широкий двор, где в сгущавшихся су-
мерках смутно виднелись поставленные стоймя пустые винные бочки; огром-
ные гранитные жернова, которые откатили в угол, напоминавшие колеса ка-
кой-то исполинской античной колесницы; разобранный пресс для винограда с
деревянными винтами, с темно-коричневой станиной, залоснившейся от дол-
гого употребления, заигравшей вдруг бликами света; мотыги, плуги, у ко-
торых лемеха, отшлифованные землей, засверкали от огонька свечи, как
сталь оружия. Все это одно за другим выступало из темноты, когда старик
проходил мимо, держа свечу в одной руке и заслоняя ее другой рукой.
ным виноградом. Подошли к двери, запертой на два замка. Ориоль отпер ее
и, войдя, поднял свечу над головой; огонек слабо осветил длинные ряды
пузатых бочек и стоявшие на них бочонки размером поменьше. Сначала Ори-
оль обратил внимание Андермата на то, что подвал глубоко уходит в гору,
потом рассказал, какие вина налиты в бочках, сколько лет они выдержаны,
из каких сортов винограда сделаны, каковы их качества, и, наконец, под-
вел к семейной бочке и, похлопав ее ладонью по широкому боку, словно лю-
бимую лошадь, горделиво сказал:
ним не сравнится, никакое! Хоть бордо возьмите, хоть любое другое.
только порча вина и баловство.
кран у бочки; отец старательно светил ему, как будто сын выполнял слож-
ную и деликатную работу.
времен, а сын на солдата-землепашца.
Ориолям.
будто в комнате никого посторонних не было Гонтран поминутно на них пог-
лядывал, сравнивал и думал "Не близнецы ли они, уж очень похожи друг на
друга". Впрочем, одна была немного полнее и меньше ростом, другая более
изящна Волосы у обеих были не черные, как ему сперва показалось, а тем-
но-каштановые, густые, гладко причесанные на прямой пробор, и отливали
шелком при каждом движении головы Подбородок у обеих был тяжеловат, лоб
слишком крутой, как у большинства жителей Оверни, скулы слегка выдава-
лись, но рот был очаровательный, глаза дивные, тонкие брови на редкость
красивого рисунка и восхитительно свежий цвет лица Глядя на них, сразу
чувствовалось, что они воспитывались не в деревенском доме, а в какомни-
будь монастырском пансионе для девиц, куда овернские богачи и знать по-
сылают своих дочерей, и что там они приобрели сдержанные манеры благо-
воспитанных барышень.
кане, он толкал ногой Андермата, торопя его уйти поскорее. Тот наконец
поднялся, и они энергично пожали руки обоим крестьянам, потом снова от-
весили церемонный поклон девушкам, и обе в ответ, не вставая, грациозно
склонили головки.
ход от народа к образованному обществу! Сын был нужен в крестьянском хо-
Шилова Юлия
Корнев Павел
Конан-Дойль Артур
Ковальчук Вера
Акунин Борис
Посняков Андрей