Чтение 9–й страницы книги ~Выигрыш~

- Садитесь, мистер Бертрам, - предложил мне хозяин отеля. Он придвинул ко
мне пачку сигарет. - Курите?

У него была вежливость человека, загубившего уже на своем веку не одного
мученика.

- Спасибо, - ответил я.

- Погода не такая хорошая, как можно было ждать в эту пору года.

- Но уж лучше, чем в Англии.

- Надеюсь, вам у нас нравится?

Это, на мой взгляд, была обычная вступительная фраза - чтобы только
показать: лично против меня он ничего не имеет, но, знаете, неприятная
обязанность... Скорее бы уж он переходил к делу.

- Очень нравится, спасибо.

- И ваша жена всем довольна?

- О, да, да!

Он выдержал паузу, и я подумал: вот сейчас он начнет...

- Кстати, мистер Бертрам, - сказал он, - вы, по-моему, тут в первый раз?

- Да.

- Мы очень высокого мнения о нашей кухне. Считаю, что вряд ли найдете
лучше во всей Европе.

- Безусловно, вы правы.

- Не хочу надоедать вам, мистер Бертрам, ради Бога, простите меня
великодушно, если что-нибудь не так, но мы заметили, что вам не совсем
нравится наш ресторан, а мы очень заинтересованы в том, чтобы вы и ваша жена
чувствовали себя счастливыми здесь, в Монте-Карло. Вас что-нибудь тут не
удовлетворяет: сервис, кухня, вино?..

- О, нет. У меня нет жалоб. Абсолютно никаких жалоб.

- Не думаю, чтобы они у вас были, мистер Бертрам, я уверен в нашем
сервисе. Я пришел к выводу - простите уж мне мою бестактность...

- Не волнуйтесь. Я слушаю.

- Мне известно, что наши клиенты из Англии часто испытывают определенные
трудности с деньгами. Небольшая неудача за игральным столом в наши дни кого
угодно может легко выбить из привычной колеи.

- Думаю, вы недалеки от истины.

- Поэтому я пришел к выводу, мистер Бертрам, что, возможно, как бы это
выразиться... Вы, как это часто случается, немного... вы, простите меня...
ограничены в средствах?

У меня пересохло в горле - наконец мгновение, которого я ожидал с
отчаянием, наступило. Смелые и искренние слова, нужные для такого случая,
сразу не нашлись.

- Ну? И что? - спросил я.

На стене висел портрет князя Монако, а на столе стоял огромный письменный
прибор. В напряженной тишине я услышал громыхание поезда...

Хозяин отеля между тем продолжал:

- Поймите, администрация как казино, так и нашего отеля очень
заинтересована - действительно, очень заинтересована, - поймите, у нас здесь
очень специфическое положение, мистер Бертрам... Мы, кстати, - усмехнулся
он, глядя на кончики своих пальцев, - не совсем обычные сотрудники отелей.
Мы принимаем здесь клиентов, о которых заботимся и которых любим... ну,
скажем, на протяжении тридцати лет, - медленно произносил он каждое слово. -
Нам доставляет удовольствие считать их своими друзьями. Вы, вероятно,
знаете, здесь, в нашем княжестве, существует давняя традиция... ну, как бы
это выразиться поточнее... предупредительности и деликатности, мистер
Бертрам. Мы не выдаем фамилии наших гостей. Мы сохраняем уйму других, более
деликатных секретов.

Больше я не мог выносить пустозвонства этого человека. Его поведение по
отношению ко мне походило уже на китайскую пытку водой, когда на голову
жертвы, закрепленную железным обручем, падают в одно и то же место капли
воды, замучивая человека насмерть. Я прямо выпалил:

- Мы доведены до крайней степени нищеты - вот вам весь наш
конфиденциальный секрет.

Хозяин отеля снова усмехнулся, глядя на свои ногти:

- Об этом я уже догадался, мистер Бертрам, и поэтому, надеюсь, вы примете
небольшой заем. Как друг мистера Друтера. Мистер Друтер - наш постоянный
клиент, и нам было бы очень неприятно, если бы его друг чувствовал себя
неуютно в нашем отеле.

Он поднялся, поклонился и протянул мне конверт. Я чувствовал себя
школьником, получившим за хорошее поведение вознаграждение из рук самого
епископа. Затем он проводил меня до двери и тихо, доверительно посоветовал:

- Попробуйте нашего вина "Шато Груад Ляроз" 1934 года - не пожалеете.

В номере я распечатал конверт и пересчитал купюры.

- Он занял нам двести пятьдесят тысяч франков.

- Это просто грандиозно!

- Вот что значит быть другом Гома. Жаль, но мне начинает нравиться этот
сукин сын.

- А как же мы сможем вернуть ему эти деньги?

- А это уже заботы Гома: мы ведь из-за него задержались здесь.

- Мы будем их расходовать очень осторожно и осмотрительно, правда, милый?

- Нет уж, хватит с меня этого кофе с булочками! Сегодня мы устроим
праздник: отметим наконец по-настоящему нашу свадьбу!

Меня не прельщало вино "Груад Ляроз" 1934 года. Я нанял автомобиль, и мы
поехали в небольшую горную деревеньку. Вдоль дороги тянулись серые скалы и
желтый можжевельник, отливающий золотыми бликами в лучах заходящего солнца.
Оно медленно опускалось между холодными плечами холмов, среди которых
задерживались тени. На улицах бродили мулы, и автомобиль был слишком
большим, чтобы проехать до гостиницы. В сельской гостинице стоял
один-единственный огромный стол, приблизительно на пятьдесят персон. Мы в
одиночестве сидели за ним и наблюдали, как постепенно наступает вечерняя
мгла. Нам подали местное красное вино - не очень высокого качества - и
жирных поджаренных голубей, и фрукты, и сыр. В соседней комнате царило
веселье, местные крестьяне потягивали самодельное вино. Вскоре мы уже чуть
различали в ночных сумерках огромный горный хребет.

- Тебе тут приятно? - спросил я.

- Очень, - ответила Кэри.

Немного спустя она сказала:

- Мне так не хочется возвращаться в Монте-Карло. Давай отправим назад
автомобиль, а сами останемся здесь. Сегодня мы обойдемся без зубных щеток, а
завтра походим по здешним магазинам.

Последние слова она произнесла с особенной интонацией, как будто мы
остановились в роскошном отеле, а шикарная улица Рю-де-ля-Пэ находилась
сразу же за углом.

- Зубную щетку мы купим у Картье, - предложил я.

- А потом сходим в "Ланвин" и возьмем там две пижамы самого высокого
качества, - подхватила она предложенную мной игру.

- Мыло мы найдем у Герлена.

- И еще дюжину батистовых платочков - на Рю-деРивали.

Наконец она исчерпала свою фантазию:

- Больше я ничего не могу придумать, а ты? Ты ходил по этим магазинам со
своей Грязнулей?

Грязнуля - кличка, которую Кэри придумала для моей первой жены: она была
темноволосая, полная и сексуальная, с глазами пекинского мопсика.

- Никогда, - уверил ее я.

- Мне нравится бывать там, где еще никто не наследил.

Я глянул на наручные часы. Они показывали десять. Еще полчаса езды на
автомобиле.

- Пожалуй, нам пора возвращаться, - предложил я.

- Но ведь еще совсем не поздно.

- Понимаешь, сегодня я хочу по-настоящему испытать свою систему. Если я
буду делать ставки двухсотфранковыми фишками, то смогу выиграть значительную
сумму.

- Ты собираешься в казино?

- Конечно.

- Но это ведь похоже на воровство.

- С какой стати? Он занял нам деньги, чтобы мы наслаждались, получали
удовольствие от жизни.

- Половина этих денег принадлежит мне. Ты не имеешь права рисковать моей
долей.

- Дорогая, будь умницей. Мне нужны все деньги. Система требует капитала.
Если я выиграю, ты получишь назад свою половину, и еще с процентами. Мы
оплатим все счета и, если тебе захочется, снова приедем сюда и проведем в
этой тихой горной деревушке остаток нашего свадебного путешествия.

- Ты никогда не выиграешь. Чем ты лучше остальных посетителей казино?

- В отличие от них я неплохой математик.

Бородатый старик провел нас темными улочками до автомобиля. Кэри шла
молчаливая и задумчивая, даже не позволила мне взять ее под руку. Я
обиделся:

- Все-таки это ведь наша праздничная ночь, милая. Отчего ты злишься?

- Разве я сказала тебе что-нибудь обидное или злое?

Как все-таки они умеют обезоруживать нас, мужчин, своим молчанием:
молчание нельзя повторить, на него нельзя ответить, как это можно сделать со
словом. В молчании мы ехали назад. Когда проезжали через Монако, весь город
- и музеи, и казино, и собор, и дворец - был залит светом, а со скалы
пускали в небо фейерверк. Это был последний вечер недели фейерверков. Я
вспомнил наш первый день здесь и нашу ссору, и те три балкона.

- Мы с тобой еще никогда не бывали в зале для избранных, - сказал я. -
Давай сходим туда сегодня.

- Почему обязательно сегодня? - поинтересовалась она.

- "Муж должен защищать жену, жена должна слушаться своего мужа".

- Что это ты там бормочешь?

- Ты же сама подтвердила мэру, что согласна с этим. И еще с одним пунктом
ты согласилась: "Супруга обязана жить со своим мужем и следовать за ним