костре их желтые стебли, выбиваем зерна, растираем между камней и печем
лепешки...
Камой тоже едят лепешки. Я видел сам.
но не успел. Ласло повел их в соседние чумы и говорил всем:
мужчины и женщины, родившие двух сыновей, на медвежий праздник.
меховые рубахи, но обвязали руки шкурами и травой. Брат Великого Торума не
любит голых рук.
качаясь, запел о Мир-Суснэ, всевидящем сыне Великого Нуми-Торума. Этой
песней манси начинали все свои праздники.
знаку его запели все сидевшие в чуме. Они умоляли Мир-Суснэ быть добрым и
зорким, хранить их скот и не пускать в степь болезни. Угры слушали братьев
и удивлялись: у них нет скота, а они просят Мир-Суснэ беречь скот; живут в
лесу, а просят не пускать болезни в степь...
Мир-Суснэ и Сопр отложил еще одну палочку, Ласло надел берестяную маску
медведя, поднял когтистые лапы, раскрыл пасть и заревел. От дверей крался
к нему с большим луком охотник. Они сошлись. Ласло-медведь старался
зацепить охотника медвежьей лапой, а тот, бросив лук, плясал и вертелся
вокруг него.
в бок медведя. Ласло упал, дернулся, как умирающий зверь, и затих. Охотник
поставил ему на спину ногу и закричал:
Нуми-Торуме, о великом и невидимом вожде духов. Они обещали ему седую
куницу и черную лису, серебряные чаши и жирное мясо. Они называли его
добрым и ласковым.
старики и женщины, потом засыпали мужчины.
густо-синего неба множеством волчьих глаз, черный лес ближе подвинулся к
стойбищу братьев и затаился... На Великую Голубую реку легла широкая и
лунная дорога. Она звала их домой, в юрту рода, на берег родного
Меркашера. "Идите и смотрите", - сказал им в Синей пещере Большой шаман.
Они видели многое в пауле братьев, но мало радости было в их чумах,
невеселы были их песни и праздники...
ему сухих веток и начал чистить большую, как березовый корень, щуку. Он
опустил в котел рыбу, а отрезанную голову отдал Шавершолу.
колоть зубами щуки больное место на теле.
железным наконечником и сказал:
и вернемся в город старого Кардаша. От Синей пещеры до племени всадников
надо долго идти... У Оскора пал конь, помоги нам найти другого коня.
огня. У них есть лодки и нет коней. Отдай, рума, белого коня за мою лодку.
Оскором на ней до родного Меркашера по Великой Голубой реке. Но ему жаль
было Арагеза.
серебряные чаши и кривой нож.
молчавшего Оскора. Нельзя оставлять посла племени, нельзя бросать друга в
беде.
кривой нож пусть останутся в твоем чуме.
была круглая шаманская шапка, на ногах - новые камусы из кожи молодого
сохатого. Окружали его десять охотников с костяными луками предков.
вождю.
речки Мясная вода. Оттуда я поведу тайной тропой тебя и Оскора к Большому
шаману.
Гляди, рума Шавершол, наши женщины зажгли костер. Мы долго не приносили в
жертву Великому и Всевидящему. У нас не было белого коня.
костра. Горячая жалость обожгла сердце, рука потянулась к мечу... Он легко
может отнять друга-коня: в племени хитрого Сопра мало настоящих воинов. Но
что скажет Большой шаман, что скажут угры и старый Кардаш, если он обидит
братьев? Он пришел сюда за мудрым словом, как друг. Нельзя послу нарушать
закон дружбы, великий закон предков. Лучше закрыть глаза и уши, уйти из
стойбища, не видеть приносящих жертву, не слышать сладкого мясного запаха.
братьев. Но Шавершол только громко застонал и, качаясь, пошел в лес.
богатырю", - сказали бы старейшины племени всадников. Вождь хотел идти за
Шавершолом, но Оскор остановил его:
Арагеза.
костру. Охотники повели за ним пугливо озирающегося Арагеза.
спустился к костру, на праздник Нуми-Торума.
Вокруг высокого костра качались, взявшись за руки, охотники. Их было
много, Оскор насчитал пятнадцать десятков... Вдруг вождь вскочил на ноги и
шагнул с поднятым ножом к белому коню, но ударить не успел. Арагез вырвал
повод из рук охотников и заметался между горячим костром и крутым обрывом.
Женщины закрыли руками черноволосые головы и упали на землю, мужчины звали
на помощь доброго Мир-Суснэ. Когда Арагез, вытянувшись, понесся в гору,
Оскор вскочил ему на спину и, нащупав узду, осадил к земле. Подбежавшие
охотники накинули петлю на потную шею коня, свалили его на землю и связали
ноги.
колени перед огнем, его опять окружили люди. Они пели:
Когда они кончили петь, вождь подбежал к связанному Арагезу. Блеснул на
солнце широкий нож...
предков, запели песню победы.