большой излучине, эта лодка вырвалась на самую стремнину.
исчезло в тростнике.
откуда он, поэтому побежала за остальными. Когда миновали первый прогал в
зарослях и очутились на знакомой тропе, сердце у Розы тревожно забилось, а
ноги ослабели. Она замедлила шаг. То, что всеобщая суматоха была связана с
чужестранцем, не вызывало сомнений. Но зачем Канонда навела на его след?
Вскоре Роза добежала до гигантского дерева, где уже собрались женщины,
подростки и дети. Те, что помладше, уставились на чужака с наивным
изумлением, пожилые - с мрачным любопытством.
не было на нем, а обнаженная рана была на виду. Судя по всему, он не мог
осознать, что происходит вокруг.
каноэ гонца, а его искусал большой водяной гад.
вызывающей сомнения правдивостью она стала рассказывать, как увлеченная
состязанием подплыла как раз к тому месту, где бледнолицый юноша пытался
приблизиться к берегу.
присущей им зоркостью сами обнаружили незнакомца, но только многие их них
бойко живописали, как бледнолицый плелся по пальмовой роще и,
обессиленный, опустился у большого дерева. Старые скво выслушали эту
новость молча.
изготовить носилки. Они выбрали два деревца, срезали его своими длинными
ножами, положили поперечины и накрыли их испанским мхом. Канонда взмахнула
рукой, и раненого быстро, но с величайшей осторожностью положили на
носилки.
сестры.
индианками, уже неслась к реке.
вигвама, что был поблизости от лесистого холма. Канонда уже тут как тут.
По ее распоряжению носилки опустили на землю.
не переговорит со скво.
чужеземцем. Ее слушали молча, предоставляя действовать по собственному
усмотрению. Она приняла это как должное, но поблагодарила за доверие. Двум
скво, самым старшим по возрасту, велела открыть дверь, вернее, откинуть
бизонью шкуру. Юношу внесли под кров и уложили на постель. У него был
сильный озноб, - давала себя знать не только рана, но и промозглая сырость
последней ночи.
постели.
без труда передвигавшей ноги. Старуха уставилась на больного, потом
пощупала пульс и осмотрела рану.
на Канонду своими угрюмыми запавшими глазами. - А как в рану попал сок,
ведомый только великим лекарям?
рану. Тут видна рука проклятого маловера. Винонда видит, что не было
сказано заклинание, и бальзам обратился отравой.
Дух даровал предкам мико? Это большой вождь, бледнолицые страшатся его.
лучшими дарами. Такой бальзам - лучший дар, он может быть дан только
краснокожему вождю.
чужеземца. По совету своей благоразумной сестры она перенесла его в свой
вигвам. Неужели он должен страдать от того, что чья-то рука смазала рану
бальзамом? Что скажет мико? Что скажет вождь Соленого моря?
дочь великого мико и смотрит ясными глазами.
калебасы хранят огненную воду.
ломали головы, догадаться нетрудно.
ее душевной отзывчивости, в глазах любой индианки выглядел страшной
изменой. Забыв обо всем на свете, она прикоснулась к святыне племени, к
тайному снадобью, которое сам мико не брал в руки без соблюдения
мистического ритуала. А она не только прикоснулась, но имела дерзость
распорядиться святыней. Это привело в ужас даже Канонду. Последствия могли
быть самыми суровыми.
молчание было прервано появлением старухи с дымящейся калебасой в одной
руке и глиняным кубком в другой. Она подошла к больному. Девушки помогли
ему приподняться, и старуха влила ему в рот горячую жидкость. И так
дважды. Потом знахарка укутала его одеялом и, отступив на шаг, принялась
наблюдать за воздействием своего зелья. Ждать пришлось недолго. На лбу
чужеземца выступили крупные капли пота, старуха бросила на Канонду лукавый
взгляд, призывающий оценить искусство тайного врачевания. Канонда кивнула
и вышла. Через несколько минут она вернулась с увесистой калебасой.
знахарке калебасу. - Не желает ли моя мать удлинить ее?
его вигвам. Может ли Винонда знать, что здесь случилось?
Винонда умеет молчать. Она любит дочь мико.
отвела глаза скво, чтобы увидеть радостную улыбку своей сестры. А Роза
впустила в дом врага. Приютила лазутчика.
злобы, может лгать язык? Разве похож он на врага нашего племени?
юношей в вигвамы краснокожих, чтобы выведать, сколько у нас зерна,
скотины, бизоньих шкур, а потом вернуться к своим и указать врагам тропы в
наши деревни.
готова протянуть чужеземцу открытую ладонь, если по нему тоскует сердце
Белой Розы. Но дочь мико поступила вопреки обычаю. Она впустила ночь в
вигвам своего отца.
теперь какие холодные.
ладонь дочь мико?
потемнеет взгляд мико?
следов бледнолицего не унесут никакие ветры. Канонда может обмануть скво,
но не мико! Разве Роза не поняла, о чем говорили глаза и язык Винонды?
Надо было держаться подальше от священного снадобья, - упрекнула она, -
язык Винонды укрощен, но языки скво неугомонны, как белки. А если обо всем
прознают мужья, ты думаешь, они не нашепчут мико? Дочь Токеа окажется
лгуньей в глазах своего отца. Нет, этому не бывать! Канонда крепко любит
Белую Розу, но отцу лгать нельзя. Если чужеземец подослан янки, отец живо
разберет, что к чему.
Роза.
проголодаться, и Канонда позаботится о нем.
изголовья сидели две девушки и старуха. Дрожащее пламя лучины едва
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Верещагин Олег
Орлов Алекс
Емилина Ника
Рыбаков Вячеслав