read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



предупреждения, голубая морская волна вздулась у меня под
сердцем, и с камышового коврика на веранде, из круга солнца,
полуголая, на коленях, поворачиваясь на коленях ко мне, моя
ривьерская любовь внимательно на меня глянула поверх темных
очков.
Это было то же дитя - те же тонкие, медового оттенка плечи,
та же шелковистая, гибкая, обнаженная спина, та же русая шапка
волос. Черный в белую горошинку платок, повязанный вокруг ее
торса, скрывал от моих постаревших горилловых глаз - но не от
взора молодой памяти - полуразвитую грудь, которую) я так ласкал
в тот бессмертный день. И как если бы я был сказочной нянькой
маленькой принцессы (потерявшейся, украденной,найденной, одетой
в цыганские лохмотья, сквозь которые ее нагота улыбается королю
и ее гончим), я узнал темно-коричневое родимое пятнышко у нее на
боку. Со священным ужасом и упоением (король рыдает от радости,
трубы трубят, нянька пьяна) я снова увидел прелестный впалый
живот, где мои на юг направлявшиеся губы мимоходом остановились,
и эти мальчишеские бедра, на которых я целовал зубчатый
отпечаток от пояска трусиков - в тот безумный, бессмертный день
у Розовых Скал. Четверть века с тех пор прожитая мной сузилась,
образовала трепещущее острие и исчезла.
Необыкновенно трудно мне выразить с требуемой силой этот
взрыв, эту дрожь, этот толчок страстного узнавания. В тот
солнцем пронизанный миг, за который мой взгляд успел оползти
коленопреклоненную девочку (моргавшую поверх строгих темных
очков - о, маленький Herr Doktor, которому было суждено вылечить
меня ото всех болей), пока я шел мимо нее под личиной зрелости
(в образе статного мужественного красавца, героя экрана),
пустота моей души успела вобрать все подробности ее яркой
прелести и сравнить их с чертами моей умершей невесты. Позже,
разумеется, она, эта nova, эта Лолита, моя Лолита, должна была
полностью затмить свой прототип. Я только стремлюсь подчеркнуть,
что откровение на американской веранде было только следствием
того "княжества у моря" в моем страдальческом отрочестве. Все,
что произошло между этими двумя событиями, сводилось к череде
слепых исканий и заблуждений и ложных зачатков радости. Все, что
было общего между этими двумя существами, делало их единым для
меня.
У меня, впрочем, никаких нет иллюзий. Мои судьи усмотрят в
вышесказанном лишь кривлянья сумасшедшего, попросту любящего le
fruit vert. В конце концов, мне это совершенно все равно. Знаю
только, что пока Гейзиха и я спускались по ступеням в затаивший
дыхание сад, колени у меня были, как отржкение колен в зыбкой
воде, а губы были как песок.
"Это была моя Ло", произнесла она, "а вот мои лилии".
"Да", сказал я, "да. Они дивные, дивные, дивные".
11
Экспонат номер два - записная книжечка в черном переплете из
искусственной кожи, с тисненым золотым годом (1947) лесенкой в
верхнем левом углу. Описываю это аккуратное изделие фирмы Бланк,
Бланктон, Массач., как если бы оно вправду лежало передо мной.
На самом же деле, оно было уничтожено пять лет тому назад, и то,
что мы ныне рассматриваем (благодаря любезности Мнемозины,
запечатлевшей его) - только мгновенное воплощение, щуплый
выпадыш из гнезда Феникса.
Отчетливость, с которой помню свой дневник, объясняется тем,
что писал я его дважды. Сначала я пользовался блокнотом большого
формата, на отрывных листах которого я делал карандашные заметки
со многими подчистками и поправками; все это с некоторыми
сокращениями я переписал мельчайшим и самым бесовским из своих
почерков в черную книжечку.
Тридцатое число мая официально объявлено Днем Постным в
Нью-Гампшире, но в Каролинах, например, это не так. В 1947 году
в этот день из-за поветрия так называемой "желудочной инфлюэнцы"
рамздэльская городская управа уже закрыла на лето свои школы.
Незадолго до того я въехал в Гейзовский дом, и дневничок, с
которым я теперь собираюсь познакомить читателя (вроде того как
шпион передает наизусть содержание им проглоченного донесения),
покрывает большую часть июня. Мои замечания насчет погоды
читатель может проверить в номерах местной газеты за 1947 год.
Четверг. Очень жарко. С удобного наблюдательного пункта (из
окна ванной комнаты) увидел как Долорес снимает белье с веревки
в яблочно-зеленом свете по ту сторону дома. Вышел, как бы
прогуливаясь. Она была в клетчатой рубашке, синих ковбойских
панталонах и полотняных тапочках. Каждым своим движением среди
круглых солнечных бликов она дотрагивалась до самой тайной и
чувствительной струны моей низменной плоти. Немного погодя села
около меня на нижнюю ступень заднего крыльца и принялась
подбирать мелкие камешки, лежавшие на земле между ее ступнями -
острые, острые камешки, - и в придачу к ним крученый осколок
молочной бутылки, похожий на губу огрызающегося животного, и
кидать ими в валявшуюся поблизости жестянку. Дзинк. Второй раз
не можешь, не можешь - что за дикая пытка - не можешь попасть
второй раз. Дзинк. Чудесная кожа, и нежная и загорелая, ни
малейшего изъяна. Мороженое с сиропом вызывает сыпь: слишком
обильное выделение из сальных желез, питающих фолликулы кожи,
ведет к раздражению, а последнее открывает путь заразе. Но у
нимфеток, хоть они и наедаются до отвала всякой жирной пищей,
прыщиков не бывает. Боже, какая пытка - этот атласистый отлив за
виском, переходящий в ярко русые волосы! А эта косточка,
вздрагивающая сбоку у запыленной лодыжки...
"Дочка мистера Мак-Ку? Дженни Мак-Ку? Ах - ужасная уродина! И
подлая. И хромая. Чуть не умерла от полиомиелита".
Дзинк. Блестящая штриховка волосков вдоль руки ниже локтя.
Когда она встала, чтобы внести в дом белье, я издали проследил
обожающим взглядом выцветшую сзади голубизну ее закаченных
штанов. Из середины поляны г-жа Гейз, вооруженная кодаком,
преспокойно выросла, как фальшивое дерево факира, и после
некоторых светотехнических хлопот - грустный взгляд вверх,
довольный взгляд вниз - позволила себе снять сидящего на
ступеньке смущенного Humbert le Bel.
Пятница. Видел, как она шла куда-то с Розой, темноволосой
подругой. Почему меня так чудовищно волнует детская - ведь
попросту же детская - ее походка? Разберемся в этом. Чуть
туповато ставимые носки. Какая-то разболтанность, продленная до
конца шага в движении ног пониже колен. Едва намеченное
пошаркивание. И все это бесконечно молодо, бесконечно распутно.
Гумберта Гумберта, кроме того, глубоко потрясает жаргон малютки
и ее резкий высокий голос. Несколько позже слышал, как она
палила в Розу грубоватым вздором через забор. Все это отзывалось
во мне дребезжащим восходящим ритмом. Пауза. "А теперь мне пора,
детка".
Суббота. (Возможно, что в этом месте кое-что автором
подправлено.) Знаю, что писать этот дневник - безумие, но мне он
доставляет странное пронзительное удовольствие; да и кто же -
кроме любящей жены - мог бы расшифровать мой микроскопический
почерк? Позвольте же мне объявить со всхлипом, что нынче моя Л.
принимала солнечную ванну на открытой веранде, но, увы, мать и
какие-то другие дамы все время витали поблизости. Конечно, я мог
бы расположиться там в качалке и делать вид, что читаю. Но я
решил остаться у себя, опасаясь, как бы ужасная, сумасшедшая,
смехотворная и жалкая лихорадка, сотрясавшая меня, не помешала
мне придать своему появлению какое-либо подобие беззаботности.
Воскресенье. Зыбь жары все еще с нами; благодатнейшая неделя!
На этот раз я занял стратегическое положение, с толстой
воскресной газетой и новой трубкой в верандовой качалке,
заблаговременно. Увы, она пришла вместе с матерью. Они были в
черных купальных костюмах, состоящих из двух частей и таких же
новеньких, как моя трубка. Моя душенька, моя голубка на минуту
остановилась подле меня - ей хотелось получить страницы
юмористического отдела, - и от нее веяло почти тем же что от
другой, ривьерской, только интенсивнее, с примесью чего-то
шероховатого - то был знойный душок, от которого немедленно
пришла в движение моя мужская сила; но она уже выдернула из меня
лакомую часть газеты и отступила к своему половичку рядом с
тюленеобразной маменькой. Там моя красота улеглась ничком, являя
мне, несметным очам, широко разверстым у меня в зрячей крови,
свои приподнятые лопатки, и персиковый пушок вдоль вогнутого
позвоночника, и выпуклости обтянутых черным узких ягодиц, и
пляжную изнанку отроческих ляжек. Третьеклассница молча
наслаждалась зелено-красно-синими сериями рисунков. Более
прелестной нимфетки никогда не снилось зелено-красно-синему
Приапу. С высохшими губами, сквозь разноцветные слои света глядя
на нее, собирая в фокус свое вожделение и чуть покачиваясь под
прикрытием газеты, я знал, что если как следует сосредоточусь на
этом восприятии, то немедленно достигну высшей точки моего
нищенского блаженства. Как хищник предпочитает шевелящуюся
добычу застывшей, я хотел, однако, чтобы это убогое торжество



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 [ 9 ] 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.