Чтение 9–й страницы книги ~Пещерный лев~

- тигр и тигрица. Иногда во мраке летней ночи слышалось рычание
приближающегося льва или пронзительный крик тигра; пещерный лев отвечал им
своим громовым голосом.

В эти ночные часы Ун и Зур снова начинали думать о том, что им необходимо
как можно скорее найти другое, более надежное убежище. Но едва лишь
занималась заря, они забывали о страшных ночных голосах. Добыча делалась все
обильнее: опасные хищники засыпали задолго до наступления утра.

Зур говорил:

- В другом месте будут другие львы, другие тигры или махайроды... Но
найдут ли сын Быка и сын Земли такую же удобную пещеру?

Ун ничего не отвечал на слова друга. Он мечтал о новых походах, хотел
разведать новые земли. Иногда по утрам, во время охоты, он спускался вниз по
течению, до места слияния Большой реки с ее притоком. Он смотрел издали на
скалы, где находилось логовище львов, и страстное желание сразиться с
хищниками внезапно охватывало его. Несколько раз молодой Уламр поднимался
вверх по течению притока, удаляясь на две-три тысячи шагов от того места,
где жили львы. Случалось, он переправлялся на другой берег вплавь либо
прыгая с одного валуна на другой. Ему хотелось во что бы то ни стало узнать,
какие степи и леса скрыты за туманной далью, какие звери там водятся, хороша
ли охота. Он с тоской всматривался в синюю полоску леса, закрывающую
горизонт, и, вернувшись в пещеру, долго не мог найти себе места.

Во время этих отлучек Зур сушил на солнце нарезанное узкими полосками
мясо и собирал съедобные растения. Несколько раз в день он спускался по
подземному коридору, подходил к щели и, найдя пещерного льва бодрствующим,
разговаривал с ним, приучая хищника к звукам человеческой речи.

В один из жарких дней, в послеполуденное время, Зур был удивлен тем, что
Ун долго не возвращается с охоты. Соскучившись, он спустился из пещеры на
равнину с помощью сыромятных ремней. Сначала сын Земли направился к месту
слияния Большой реки с ее правым притоком, но многочисленное стадо буйволов
преградило ему дорогу. Зур хорошо знал, что эти животные при малейшей
тревоге становятся опасными. Он обошел стадо стороной и собирался продолжать
путь на юг, как вдруг из высокой травы ему навстречу вышел носорог. Зур
поспешил укрыться под гигантским баньяном; тяжеловесный зверь последовал за
ним. Тогда Зур взобрался на бугор, обогнул большое болото, углубился в
густой кустарник и неожиданно оказался по ту сторону скалистой гряды,
неподалеку от логовища пещерного льва.

Носорог остался далеко позади. Зур принялся с любопытством рассматривать
местность, куда они с Уном никогда не отваживались забираться. Скалистая
гряда с этой стороны выглядела более дикой и была сильно изрезана и изрыта.
Два сокола то кружили над скалами, то взмывали, почти не шевеля крыльями, к
пышному белому облаку. Косые лучи заходящего солнца освещали багровым светом
причудливо выветрившиеся базальтовые утесы и пышную растительность у их
подножия. Лежа на земле, в тени дерева, Зур смотрел на скалы и старался
догадаться, где может быть вход в логовище пещерного льва. Слева от Зура
было болото, заросшее густым тростником, справа простиралась изрытая,
изборожденная складками местность, усеянная невысокими буграми. От скалистой
гряды отходили в разных направлениях островерхие базальтовые отроги, похожие
на полуобвалившиеся каменные стены, увенчанные острыми зубцами... Пещерный
лев, вероятно, дремал в своем логове в ожидании часа, когда над остывающей
от дневного жара землей зазвучат голоса пробудившихся хищников.

Внезапно волосы Зура поднялись дыбом. На вершине самого большого бугра
показалась коренастая фигура льва. То был не желтый лев, вроде тех, что
нападали когда-то на их хижину из лиан, но огромный черный зверь незнакомой
породы. Под деревом, где лежал Зур, трава была короткой и редкой. Лев увидел
человека.

Зур, словно парализованный, приник к земле. Он не обладал ни силой, ни
стремительностью Уна; удар его копья не мог пробить широкую грудь льва;
палица не способна была раздробить позвонки, размозжить череп или лапы
хищника. Надо было спасаться бегством: дерево, под которым он находился,
оказалось слишком низким, чтобы можно было укрыться в его ветвях. Там,
вдалеке, Зур видел зубчатую каменную стену, которая могла привести его к
вершинам скалистой гряды по узкому гребню, недоступному для громадного
хищника.

Вскочив на ноги, Человек-без-плеч побежал что было сил к ближайшему
отрогу. Лев, рыча, стал спускаться с бугра. Зур добежал до подножия
базальтового утеса; полуобвалившаяся каменная стена скрыла его на время от
глаз черного льва. На бегу сын Земли внимательно вглядывался в зубцы и
трещины, усеивавшие крутые склоны. Пробежав около тысячи шагов, Зур
оглянулся: позади никого не было. Должно быть, лев, потеряв его из виду,
остановился в нерешительности. А быть может, ленивый, как все его сородичи,
он и вовсе отказался от преследования? С вспыхнувшей в сердце надеждой Зур
поспешил к базальтовой стене. Внезапное рычание заставило его содрогнуться,
и, оглянувшись, он снова увидел позади себя черную фигуру хищника. Зверь
мчался большими скачками, разгоряченный погоней и упорный в преследовании
намеченной жертвы. Хриплое, прерывистое дыхание хищника слышалось все
явственнее: лев настигал человека.

Внезапно внимание беглеца привлекли три выступа в каменной стене. Они
были расположены словно обломанные сучья на дереве и вели к острому гребню
базальтового утеса.

Зур высоко подпрыгнул, добрался до первого выступа, поднялся, цепляясь
руками и ногами, до второго, затем до третьего выступа, подтянулся на руках
до четвертого и очутился на гребне базальтовой стены. Лев был совсем
близко... Он сделал громадный скачок и тяжело рухнул обратно; базальтовый
утес, почти отвесный, не давал никакой опоры для его массивного тела. Трижды
возобновлял хищник свою попытку, затем, рыча от бессильной ярости, отступил.
Минуту человек и зверь пристально смотрели в глаза друг другу...

Сидя верхом на остром базальтовом гребне, сын Земли спрашивал себя,
следует ли ему оставаться здесь или спуститься с противоположной, более
пологой стороны утеса. Ведь, в конце концов, лев мог найти к нему дорогу
либо снизу, либо сверху.

Зур раздумывал ровно столько времени, сколько лев оставался в
нерешительности. Как только хищник принялся рыскать у подножия утеса, Зур
решился и, скатившись с крутого откоса, побежал на север. На бегу он
лихорадочно вглядывался в каменные трещины и расселины, все еще надеясь
обнаружить какое-нибудь убежище...

Черный лев не показывался. Может, он до сих пор не нашел прохода среди
обломков базальтовой стены? Зур вряд ли спрашивал себя об этом... Он
стремительно приближался к скалам...

Он был шагах в пятидесяти от их подножия, когда услышал сзади рычание и
понял, что погоня возобновилась. Черный лев, обогнув каменный отрог, снова
увидел человека. Он несся громадными прыжками, приминая высокую траву.

В базальтовых скалах по-прежнему не было видно ни одного подходящего
углубления или расселины... Зур продолжал бежать, повинуясь лишь смутному
инстинкту самосохранения.

Базальтовая стена уже совсем близко... И вдруг Зур увидел прямо перед
собой зияющее отверстие в скале. И тут же услышал за спиной хриплое дыхание
хищника и шорох раздвигаемых трав...

Зур остановился. Сердце его билось неровными, частыми толчками, голова
кружилась, ноги подкашивались. Скалы, деревья и кустарники плыли перед
расширенными от ужаса глазами. Он чувствовал себя беззащитным, словно ибис в
когтях орла. У него не было с собой никакого оружия. Острые клыки хищника
сейчас вопьются в его тело...

Мгновение кажется длиннее вечности. Зур должен сделать выбор. Позади, за
спиной, - черный хищник; впереди - вход в логовище пещерного льва. Времени
на размышления нет; только пять-шесть прыжков отделяют от него
преследователя. И, внезапно решившись, Зур с головокружительной быстротой
бросается вперед...

Он исчезает в зияющем отверстии пещеры, словно воробышек в пасти кобры.

Два громовых рычания угрожающе звучат впереди и позади него. Там, в
багровом свете заходящего солнца, четко обрисовываемся силуэт черного льва.
Исполинская фигура выходит ему навстречу из темной глубины пещеры. Два
гигантских прыжка, царапанье могучих когтей по базальту, страшное щелканье
зубов - и пещерный лев уже торжествует победу. Черный хищник перевернулся
через голову, скатился вниз и удаляется ползком; из глубокой раны на левом
плече течет струя горячей крови, обрызгивая зеленые травы...

Стоя у входа в логовище, пещерный лев, высоко подняв свою царственную
голову, смотрит, как убегает дерзкий враг, и громовый рев победы вырывается
из его могучей груди.

Вряд ли Зур видел эту битву гигантов. Он знает только, что победителем
остался хозяин пещеры. Обессиленный, лежит он, раскинув руки, на каменном
полу пещеры и ждет... Он знает, что спасения нет. Ни надежды, ни отчаяния в
его душе. Зур готов к смерти; он покорился ей, как некогда покорялся боли,
когда махайрод раздирал ему клыками грудь.

Еще минуту исполин грозно рычит, стоя у входа, затем поворачивается и
медленно, тяжелыми шагами возвращается в пещеру, зализывая на ходу царапину,
оставленную когтями врага. Он видит человека, простертого на земле...
обнюхивает его, опускает ему на плечо свою громадную лапу... Он может
растерзать это трепещущее тело - человек не будет сопротивляться... Но зверь
не трогает Зура. Дыхание его спокойно. И сын Земли догадывается, что
пещерный лев узнал запах, который просачивался каждый день в его логово
сквозь щель в базальтовой стене.

Надежда на спасение вновь пробуждается в молодом Ва... Он смотрит снизу
вверх на величественную голову хищника и, вспомнив, что пещерный лев всегда
с интересом прислушивался к звукам членораздельной человеческой речи,
говорит слабым голосом:

- Зур словно сайга в когтях у пещерного льва...

Дыхание зверя делается громче; он тихо снимает с плеча Зура свою мощную
лапу. Близость, которая установилась между ними в те времена, когда
базальтовая стена разделяла их, приняла новые формы. Сын Земли чувствует,
что каждая минута увеличивает его шансы на спасение. Если зверь не растерзал