припухлость над бедром. Ил приятно холодил кожу, а зуд прекратился
практически мгновенно. Очень осторожно она намазала илом все укушенные
места, до которых смогла дотянуться, включая и под левым глазом. Потом
вытерла руки о джинсы (и первые, и вторые выглядели совсем не так, как шесть
часов назад), надела порванное пончо, закинула за плечи рюкзак. К счастью,
он не терся ни об укушенные места. Триша зашагала вдоль ручья и пятью
минутами позже вновь углубилась в лес.
пение птиц да писк комаров. Практически все время моросил дождь, а в
какой-то момент полил так сильно, что опять вымочил ее насквозь, хотя она и
пыталась укрыться под большим деревом. Но в этот раз обошлось без грома и
молнии.
диковинку общение с природой, а вот тут вот - когда этот безумный,
отвратительный день подходил к концу, такое ощущение у нее возникло. И с
лесом творилось что-то странное. Он словно делился на полосы. Какое-то время
она шагала среди высоких красивых сосен, совсем как в диснеевских
мультфильмах. А потом диснеевскую идиллию сменяла чащоба: деревья с
искривленными стволами, заросли кустов, переплетенные, зачастую усеянные
шипами ветки, которые так и норовили добраться до ее рук и глаз. Крайняя
усталость, если не сказать измотанность, уже не позволяла Трише ломиться
сквозь кусты. Она осторожно распутывала их, и со временем девочке начало
казаться, что поцарапать ее, а при удаче и вонзиться в глаз - для кустов
цель второстепенная. Основную свою задачу они видели в другом: помешать ей
идти вдоль ручья. А ведь только он и мог вывести ее к людям.
то, чтобы отдалиться от русла достаточно далеко. То, что она не видела
ручья, ее не смущало. Но слышать шум бегущей воды считала для себя
обязательным. Если этот шум быстро сходил на нет, она опускалась на
четвереньки и ползла под зарослями вместо того, чтобы искать в них проход.
Под зарослями было мокро и сыро (не то что в сосновом бору, где землю
устилал пружинящий под ногами ковер из иголок), рюкзак то и дело цеплялся за
ветки, и всегда перед ее лицом висела туча мошкары.
находила слов, чтобы сформулировать причину своего дискомфорта. Она словно
попала в чужую страну: со многим из того, что она видела и слышала в лесу,
Триша сталкивалась впервые и не знала, чего от всего этого ждать. Кое о чем
ей рассказывала мать, и Триша могла определить березу, бук, ольху, ель,
сосну, стук дятла, карканье ворон, стрекотание цикад.., а все остальное?
Если мать ей об этом и говорила, то Триша все благополучно позабыла, но
скорее всего такого разговора просто не было. Потому что ее мать была
типичной горожанкой из Массачусетса, которая довольно продолжительное время
прожила в Мэне, любила гулять по лесу и прочитала несколько иллюстрированных
справочников о лесных растениях. Как назывались, к примеру, вот эти густые
кусты с блестящими зелеными листьями (пожалуйста, Господи, только бы они не
были ядовитыми)? Или те невысокие деревья с серыми стволами? А те, с, узкими
длинными листьями? Леса у Сэнфорда, которые хорошо знала ее мать, по которым
она часто гуляла, одна или с дочерью, казались городским парком в сравнении
с лесами, по которым шла сейчас Триша.
поиски. Воображением ее природа не обидела, так что поначалу все шло очень
даже хорошо. Они видела, как большие желтые школьные автобусы с надписью
"ПОИСКОВЫЙ ОТРЯД" на переднем стекле заезжают на автостоянки вдоль того
участка Аппалачской тропы, что проходил по территории штата Мэн. Двери
открывались, из автобусов выходили люди в коричневой униформе, некоторые с
собаками на поводках, все с рациями у пояса, руководители поисковых групп с
портативными громкоговорителями на батарейках. Именно их голоса, усиленные
техникой, она и услышала бы в первую очередь: "ПАТРИЦИЯ МАК-ФАРЛЕНД, ГДЕ ТЫ?
ЕСЛИ ТЫ СЛЫШИШЬ МЕНЯ, ИДИ НА ГОЛОС!"
по-прежнему слышала лишь журчание воды (ручей не расширялся и не сужался,
оставался точно таким, как и у склона, с которого она скатилась кубарем) да
собственное дыхание. И мало-помалу образы крепких мужчин в коричневой
униформе, возникшие перед ее мысленным взором, померкли.
ночью маленькой девочке не место в темном...
сердце, во рту пересохло, глаза начали пульсировать в орбитах. Она
заблудилась в лесу, ее окружали деревья, названия которых она не знала, она
одна в таком месте, где знания, полезные и необходимые в городе, абсолютно
не нужны, и помочь ей могут - только интуиция и быстрота реакции. До всего
она должна доходить собственным умом. В мгновение ока из цивилизованного
мира она перенеслась в первобытный.
комнату падал свет уличного фонаря. Она думала, что умрет от ужаса, если ей
придется провести ночь в лесу.
выведет ее к людям? Все это выдумки, сказочки для маленьких детей, которые
читают глупые книжки вроде "Маленького домика в прерии". Она прошла вдоль
ручья уже не одну милю, а встретила только новых комаров. И теперь ей
хотелось убежать от ручья, бежать, бежать и бежать туда, где не было этого
непролазного переплетения кустов и деревьев, где на гладком ковре из иголок
росли величественные сосны. Бежать и найти людей до наступления темноты. И
хотя где-то в глубине души Триша понимала, что идея эта - полный бред,
желание бежать не ослабевало. Все так же часто билось сердце, рот напоминал
пустыню Сахару, да еще начали зудеть все осиные укусы.
не переплелись стволами, и неожиданно для себя выбралась на маленькую
серповидную полянку. В этом месте ручей круто поворачивал налево. Полянка,
окруженная густыми кустами и деревьями, показалась Трише пятачком райского
сада. Имелась даже скамейка - сваленное дерево.
спасении. Попросить Бога о том, чтобы плейер не сломался, было легко: она не
думала, что делает, просьба просто вырвалась из души. Теперь же с молитвой
возникли проблемы. Ни отец, ни мать Триши в церковь не ходили. И если мамик
еще помнила, что была католичкой, то отец, насколько знала Триша, не
принадлежал ни к одной церкви. И теперь выяснилось, что девочка не знает
языка, на котором говорят с Богом. Она произнесла: "Отче наш", - но
прозвучали это слова пресно и неубедительно. Похоже, пользы от них в лесу
было не больше, чем от электрической открывалки консервных банок. Триша
открыла глаза, огляделась, заметила, насколько темнее стало вокруг, и нервно
сцепила пальцы исцарапанных рук.
но не далее как месяц назад спросила отца, верит ли тот в Бога. Они сидели
во дворе маленького домика в Молдене, ели мороженое "Санни трит", купленного
с передвижной лавки: белый, с тренькающим колокольчиком пикап остановился у
соседнего дома (от воспоминания о мороженом на глаза Триши вновь навернулись
слезы). Пит "ушел в парк". В Молдене это означало, что он тусуется с
друзьями.
новый сорт мороженого. "Ванильное с Богом" вместо "Ванильного с орешками". -
Почему ты об этом спрашиваешь, сладенькая?
сваленном дереве в сгущающихся июньских сумерках, она вздрогнула от
сверкнувшей в голове мысли: неужели она спросила потому, что какая-то часть
ее подсознания, способная заглянуть в будущее, знала о том, что должно
произойти? Знала, решила, что без помощи Господа не обойтись, и выдала
команду на этот столь необычный для Триши вопрос?
глубоко задумался. Триша молча сидела по другую сторону пластмассового
столика, смотрела на маленький двор (траву давно следовало скосить). Я скажу
тебе, во что я верю, - наконец заговорил он. - Я верю в Неслышимого.
Вроде бы не шутил, говорил на полном серьезе.
около Линн-таун-лайн. Дом побольше этого, и двор побольше. Там отец всегда
скашивал траву вовремя. Тогда она ездила в Сэнфорд, чтобы навестить дедушку
и бабушку да на летние каникулы, и с Пепси Робишо общалась только летом. В
кухне дома на Открытой улице не стоял запах пива, как в кухне этого
маленького домика. Триша кивнула, потому что помнила очень даже хорошо.
обогревательные блоки, даже когда они ничего не грели? Даже летом?
ответа.
слово, Триша, они гудели всегда. Даже если в доме не стоят электрические
обогревательные блоки, там слышны другие звуки. Холодильник включается и
отключаются. Гудят трубы. Скрипит пол. С улицы доносится шум проезжающих
автомобилей. Мы слышим все это постоянно, но большую часть времени не
замечаем этих шумов. Они становятся... - И знаком он предложил ей закончить
фразу, как проделывал это еще с тех пор, когда она, совсем маленькая, сидела
у него на коленях и училась читать. Такой знакомый, добрый знак.
слово, но точно знала, чего он от нее ждал.
поставить жирный восклицательный знак. Пара капель мороженого упала на
штанину, и Триша задалась вопросом, столько банок пива он выпил в этот день.
- Именно так, сладенькая моя, неслышимыми. Я не верю, что Бог следит за
полетом всех птичек в Австралии или всех насекомых в Индии, что Бог
Корнев Павел
Максимов Альберт
Мурич Виктор
Корнев Павел
Самойлова Елена
Каргалов Вадим