Чтение 9–й страницы книги ~Полночь~

Очевидно, когда он умер в Англии, все его вещи перевезли сюда, хотя Эдна
никогда не рассказывала сестре, что владеет такими сокровищами Наверное,
она специально скрывала это от Мередит - ведь она всегда стеснялась
своего предка и не одобряла действий сестры, когда та с головой ушла в
мистику. Но как бы то ни было, открытие сильно взбудоражило и Мередит, и
ее дочь, и теперь они дни напролет проводили за изучением вновь
найденных материалов, а потом делились между собой впечатлениями. Почти
все заметки и дневники были написаны дедушкиной рукой, и это вселяло в
них еще большую уверенность в тех силах и возможностях, которые
открывает оккультизм перед своими приверженцами. Авраам и Льюк тоже
относились к магии с уважением, но всерьез заниматься ею не стали, хотя
спокойно смотрели на столь необычное увлечение своей матери и сестры.

Сайрус, которому к моменту переезда в поместье уже исполнилось
пятнадцать, очутившись на природе за городом, словно расцвел.
Создавалось впечатление, будто свежий деревенский воздух и отсутствие
многочисленных соседей, без конца дразнивших его, благоприятно сказались
на развитии мальчика. Он выглядел теперь крепче и здоровее, а во взгляде
появилось даже некое подобие одухотворенности. Его любимыми занятиями
стали собирание цветов и ловля бабочек на полях. Но он никогда не мучил
насекомых и, поймав, тут же отпускал их на волю. Как-то в лесу он нашел
маленькую мертвую птичку и долго плакал над ней, пока Синтия, чтобы
как-то утешить брата, не предложила ему устроить для птички похороны.
Она разыскала несколько деревянных дощечек и показала Сайрусу, как можно
изготовить из них Крошечный гробик. Потом они зашли в часовню, служившую
некогда студией дядюшки Сэла, и прочитали над птичкой пару молитв. После
этого на семейном кладбище, принадлежавшем до войны первому владельцу
поместья, они выкопали ямку и, связав вместе две палочки, соорудили
перевернутый католический крест, используемый на похоронах у сатанистов,
о которых Синтия успела вычитать в рукописях по оккультизму. После этого
случая Сайрус специально бродил по округе, разыскивая мертвых птиц и
мышей, которых еще не съели кошки. Ему нравилось изготавливать для них
маленькие гробики, и он сколотил их сразу несколько штук, чтобы в случае
необходимости они всегда были под рукой.

Синтия тоже всегда была рядом и помогала ему устраивать похороны -
она читала молитвы и заклинания над свежими могилками несчастных
животных.

За детьми теперь никто не следил, они были полностью предоставлены
самим себе. Мередит все время сидела в своей комнате и читала дедушкины
рукописи или же оплакивала свою несчастную судьбу. Питалась она крайне
скудно и уже не подходила к плите, чтобы готовить еду для детей. Они
заботились о пропитании сами, и в основном теперь жили на консервах и
бутербродах.

Лишь изредка кто-нибудь из детей отправлялся на рынок, чтобы купить
там свежих фруктов и овощей. А иногда им удавалось набрать в лесу ягод
или орехов. Мередит начала чахнуть, осунулась, похудела, цвет кожи у нее
стал желтоватым, но дети уже успели привыкнуть к этому и не обращали
внимания на ее изможденный вид. Однако Мередит и Синтия знали одно: то,
что они почерпнули из дневников дедушки, надо было испробовать на деле.
Правда, они не обсуждали этого между собой, но между ними развилось
нечто вроде телепатического контакта. Девочке не терпелось проверить на
практике свои знания и способности, хотя и было немного страшно - она
почему-то всегда вспоминала неудачную попытку матери вызвать на связь
дух отца. Это поражение, видимо, навсегда оставило след в ее детском
мозгу.

Как-то раз Льюк и Авраам решили немного развлечься и, порывшись в
старых вещах, извлекли оттуда капканы - те самые, которые подарил им два
года назад дядюшка Сэл. Они поставили их в лесу и долго потом не могли
заснуть, ожидая, когда же наконец наступит утро и они смогут проверить,
что за дичь попалась на их приманку.

Синтия и Сайрус тоже пошли в лес вместе с братьями - любопытство
просто сжигало их. Один за другим были проверены все шесть капканов, но
они оказались пусты. Льюк от досады пнул ногой ком рыхлой земли, а
Авраам молча стоял в сторонке, грустно опустив голову.

- Интересно, а какую наживку вы туда клали? - полюбопытствовала
Синтия.

- Хлеб. Мы его смочили водой и сделали из мякиша маленькие шарики, -
ответил Авраам.

- Ничего себе! Это кто же вас научил? - засмеялась сестра.

- Никто. То есть я как-то видел, что так удят рыбу.

Все дружно расхохотались, включая Сайруса.

- Вообще-то мне кажется, что рыбки в лесу не бегают, - улыбнулся
Льюк.

- А почему бы не положить в капканы морковку? Глядишь, тогда, может,
и кролик попадется... - предложила Синтия.

- Правильно! Как же мы раньше-то об этом не подумали? - обрадовался
Авраам. - Кролики ведь очень любят морковку.

- А если мы поймаем хоть одного, то у каждого из нас будет лапка на
счастье, - возбужденно поддержал его Льюк. - Ведь есть же такой амулет,
правда, Синтия?

После этого три дня подряд дети упорно ходили проверять ловушки, но
никакой добычи по-прежнему не было, хотя каждый раз, направляясь в лес к
заветным капканам, они встречали на пути множество кроликов и другой
живности. Звери резвились на полянках, не обращая на них никакого
внимания.

Льюк от обиды швырял в них камнями, но так ни разу и не попал.

- Что за черт! - возмущался Авраам. - Что же едят эти кролики в конце
концов?

- Может быть, попробовать положить капусту? - предлагала сестра.

- Нет, надо продолжать с морковью, - решительно возражал упрямый
Льюк.

- Послушайте, а почему бы мне не заколдовать один капкан? - выпалила
вдруг Синтия. - Хотите, я прочту над ним заклинание?

Братья удивленно уставились на нее, но она уже встала на колени возле
капкана и палочкой очертила вокруг него магический круг. Потом смочила
пальцы росой и окропила ею свежую приманку. Затем, склонив голову и не
решаясь встать в полный рост, девочка заговорила, вспоминая слова из
дедушкиных записей:

- Пусть же слезы росы всемогущего Иеговы, создателя Вселенной, падут
на благословенный инструмент охотника. И пусть духи леса даруют нам пищу
к столу. Аминь.

- Но мы ведь не будем есть этого кролика! - удивился Авраам.

Синтия поднялась и отряхнула джинсы.

- Какой же ты глупый! Это не имеет никакого значения. Самое главное -
правильно прочесть заклинание. А завтра посмотрим, как оно подействует.

Потом они обошли все остальные капканы, и над каждым Синтия
произнесла те же слова. Мальчикам это занятие быстро надоело, но они
терпеливо ждали, пока сестра закончит свои ритуалы. Ей же очень хотелось
проверить собственные силы. Ведь мама давно уже намекала дочери, что
скорее всего именно она станет избранницей в их семье. На это указывало
и то, что когда Синтия родилась, часть плаценты осталась у нее на лбу.
Правда, девочка не совсем еще понимала, что такое эта "плацента", но
знала, что если ребенок рождается "в рубашке", то, по поверьям белых
магов, это означает, что ему дарованы Создателем огромные духовные силы,
и таким образом ребенка благословляет сам Господь Бог. Мама даже
высушила на солнце эту "рубашку" и держала ее в запертой деревянной
шкатулке. Она говорила, что ее надо хранить очень бережно и ни в коем
случае нельзя терять. Потому что если такое сокровище попадет в руки
врага, то над всем семейством нависнет страшная угроза и начнутся
нескончаемые беды.

На следующий день дети поймали кролика. Они еще издали заметили, что
в капкане бьется зверек, и бегом припустились к ловушке, а потом долго
смотрели на несчастное создание, тяжело дыша и не решаясь что-либо
предпринять. Сначала они обрадовались, что удача наконец-то улыбнулась
им, однако вблизи зрелище оказалось не таким уж приятным. Животное
совсем обессилело от потери крови, которой была забрызгана вся трава
вокруг. Лапка зверька была раздавлена до костей, но тот все еще пытался
вырваться из капкана.

- Бедняжка! - вздохнула Синтия, хотя в душе у нее все ликовало - ведь
добычей братья были обязаны ей: это ее молитвы загнали кролика в
западню.

Мальчики долго стояли молча, пораженные кровавой сценой.

- Хоронить, - пробормотал Сайрус. По его полным щекам текли слезы.

- Ну и что нам теперь с ним делать? - растерянно спросил Авраам, не
расслышав предложения брата.

Этого не знал никто. Одно дело - мечтать о том, как поймаешь кролика,
и совсем другое - стоять возле умирающего зверька. Наконец Льюк нашел
толстую палку и с размаху ударил животное по голове, желая скорее
окончить его мучения. Но удар оказался недостаточно сильным, и кролик
снова забился в капкане, тщетно пытаясь освободиться.

- Может, лучше отпустить его? - предложила Синтия как раз в тот
момент, когда Льюк замахнулся во второй раз.

- Нет, его надо убить, чтобы он больше не мучился. Так ему будет
лучше, - ответил Льюк.

Он взмахнул палкой и снова ударил по пушистому комочку, а потом
принялся исступленно колотить животное, пока оно окончательно не
затихло. Только после этого он присел на корточки и очень аккуратно,
чтобы не запачкать брюки, раскрыл челюсти капкана.

Дети стояли над убитым кроликом и каждый по-своему переживали его
смерть.

- Дай-ка мне твой перочинный ножик, - попросил Льюк Авраама.