которой командовал муж воспитательницы Мао, Его подняли с постели, и в одном
исподнем он прибежал на командный пункт. Там он принял для себя не
историческое решение обстрелять неизвестный объект ракетами "земля-воздух" и
смело нажал кнопку пуска.
стенку корабля. Его выбросило из кресла и шарахнуло обо что-то головой...
Затем снова раздался взрыв, и ребенок потерял сознание...
ракета. Она как-то болезненно вибрировала, а затем медленно стала
подниматься, и Мао понял, что она улетает навсегда, бросая его в одиночестве
и тоске.
планету и людей, ее населяющих...
утратил ту магическую силу, которая повергала окружающих в ужас, но стал
просто неприятным и обыкновенно злым. Он уже не мог видеть через стены и
что-либо внушать людям... Его способности унесла с собою ракета, оставив
душу ребенка ущербной, а лицо уродливым...
детского сада отдали бабушка с дедушкой, ребенка сначала попробовали
дразнить за толстые губы и маленькие косые глазки. Но когда он избил своих
обидчиков до полусмерти, проявив при этом незаурядную жестокость и желание
нанести увечье, маленького китайца-дауна стали бояться и старшеклассники, и
учителя.
мести, и были правы в своих страхах... Один молодой учитель-химик, только
что принятый в интернат на работу, за отказ Мао проводить опыт с жидким
азотом вкатил ему в журнал сразу два неуда, а на хамские пререкания публично
назвал его уродом... В обед учитель выпил стакан чая, в котором было по
меньшей мере граммов тридцать соляной кислоты... Из школы беднягу увезли в
реанимацию, спасли, но с тех пор желудок у него был одна сплошная язва...
Все знали, что кислоту влил Мао, но конкретно этого никто не видел, а потому
мер принять не смогли...
завел приятельских отношений. Он был все время один, вечно молчал, как
немой, и казалось, что гложет его какая-то большая мысль...
девочка из девятого класса - тихая и невзрачная. Она стала единственной,
кому удалось узнать близко злобного подростка, заглянуть в его душу и даже
полюбить ее...
девочку прогуляться по парку, находящемуся рядом со школой, как только
кончатся уроки.
внимания, да к тому же и боязливый интерес к юноше со славой зверя волновал
ее неискушенное сердечко...
разговорился, открывая себя как великолепного собеседника, с суждениями о
жизни не подростка, но взрослого мужчины...
Как оказалось, за маленькими косыми глазками и кровожадными губами
скрывались тонкие и нежные чувства, и ей было все равно, что они проявлялись
только по отношению к ней...
контроль, так как боялись всяких неожиданностей. Следили за ними повсюду, не
скрываясь, в основном это делали педагоги-мужчины, да и то только те,
которые были физически сильны.
кто-нибудь заплатит за шпионаж проломленной башкой.
под покровом наступающей ночи вырыл эемлянку. Он устроил вход между корней
рассохшегося дуба и замаскировал его сухими ветками. Затем перетащил из
школы несколько старых одеял и устроил в землянке нечто вроде лежбища, где и
переночевал медведем в новой берлоге.
которые расставил вокруг землянки, тщательно их закамуфлировав.
позвоночником слежку. Неожиданно он схватил подругу за руку, потащил ее в
сторону, и они побежали, стараясь оторваться от преследователей...
застучало спокойнее, Мао положил свои могучие ладони на ее неразвившиеся
груди и стал ласкать их нежно, как большой зверь ласкает своего
новорожденного детеныша. И не было в его действиях никакого опыта, был лишь
один могучий инстинкт продолжения рода человеческого... И если бы Мао хоть
на миг задумался о смысле этого инстинкта, хоть на минуту попытался
контролировать свои действия, то несомненно бы понял, что совершает акт,
противоречащий всей его природной философии, всему его существованию. Он
ненавидел человечество и, наверное, не захотел бы принимать участия в его
воспроизводстве. Но инстинкт на то и инстинкт, что даже человека лишает
разума, оставляя высокой материи лишь функциональные способности...
на четвертом месяце. Ее тошнило, и она обратилась к интернатскому врачу,
который, ухмыляясь, сказал, что она скоро станет матерью, а на прощание
съязвил, что уж больно молодая мамаша будет у отпрыска.
что девочка родит злобного медведя, а сердобольная учительница географии на
ушко уговаривала девочку решиться на искусственные роды, чтобы, не дай Бог,
у нее не родился дебил...
беременности, а так как он ни с кем не общался, то и мерзкие слухи до него
не дошли...
парке.
просто отправиться в полет к вечному счастью...
Мао.
всегда, хоть и по-прежнему был замкнут...
неродившегося ребенка в неизвестные дали, в другую жизнь. Отныне ему нужно
быть осторожнее, и если инстинкт все же берет верх над его разумом, то
должно и позаботиться в здравом рассудке об избежании нежелательных
последствий...
два года и, разочаровавшись, ушел. Его раздражал тенденциозный подбор
философских школ, и он сам решил изучать то, что ему нравится, а если
удастся, то и создать собственное философское учение...
им, борясь с влечением, сублимируя в науку, а вскоре и влечение прошло,
незаметно, без волнений...
научную статью под названием "Мизантропия и космос", которую опубликовали в
приличном столичном журнале, а впоследствии ее перепечатали и несколько
зарубежных изданий. Основная мысль статьи заключалась в том, что нелюбовь к
человеку исходит из космоса, что в скором времени мизантропия захватит все
человечество и нынешняя точка отсчета морали полярно изменится... Мысль,
изложенная в статье, была не нова, но само построение было столь логично,
такая уверенность исходила из каждого умозаключения, что автор безусловно
заслуживал уважения и обращал на себя внимание.
западных философских журналов. Он с удовольствием брался за них, писал
быстро и умно, и заказчики, как правило, были довольны. Перо его крепло,
мысль мужала... Когда Мао исполнилось двадцать шесть лет, на одной из
научных конференций он увидел женщину, которую неожиданно для себя полюбил.
Вначале он боролся с этим чувством, испытывая по отношению к себе бешеную
злобу. Но вскоре ненавистное чувство завладело всем существом китайца,
мучило его вечерами и будило ранним утром... И наконец Мао сдался ему,
измученный и истерзанный могучей силой, против которой всю жизнь боролась
его философская мысль...
чувству, но вдруг обнаружил, что тело не готово к новому качеству, что годы
вытеснения инстинктов дали свой результат. Организм молчал, не реагировал
даже на самые пикантные фантазии. Сначала Мао пытался себя убедить, что оно
к лучшему, что именно этого он и добивался. Но поскольку чувства уже
победили сознание и он весь был в их власти, сердце китайца захлестнули
жестокие страдания. Мао мучился ночами, скручивая из простыней веревки,
боялся одной лишь мысли о своей любимой женщине и ощущал себя неполноценным
уродом.
грязный и вонючий, как крокодил. Но как-то ранним весенним утром он
проснулся с решимостью в глазах, которая обязательно приходит после
отчаяния, издал могучий рев, как будто призывал на бой соперника, хлестнул
себя пару раз по щекам, так что на губе выступила кровь, и вышел на улицу, к
весенним ручьям, к ненавистному ему человечеству...
на самолет и, уже не возвращаясь домой, не сказав никому ни слова, улетел к
морю, в Крым...