покидал Россию легальным путем."
прислушалась.
ищут меня. Пусть ищут, пока не найдут. А там будь что будет.
7.
почему-то не хотелось сидеть при электричестве. Была тишина. Мы не хотели
музыки или видео. Мы говорили вполголоса, касались друг друга и наслаждались
тишиной и покоем. Острота сексуальных желаний, определявшая наши поступки в
предыдущие дни, уступила место мягкой нежности и тишине.
рубашки.
его.
Я чувствовал опьянение любовью. Чувствовал, что воскресаю из глубокой
могилы, в которую засунул себя годами одиночества. Ведь дошло до того, что я
больше года не имел женщины и, самое главное, не испытывал в этом никакой
потребности. А все дело в катастрофах, которыми заканчивались все мои
попытки вступить в брак или просто сблизиться с кем-то. Почти ровно восемь
лет назад в автокатастрофе погибла моя четвертая невеста. Трое предыдущих
тоже так и не стали моими женами. Все они погибали, стоило нам разлучиться
хотя бы на полчаса. Я никогда не рассказывал об этом никому, кроме Геры.
Впрочем, ему как своему психоаналитику, я рассказывал о себе все. Hо он, как
и я, не мог объяснить это иначе, чем "волей судьбы".
Свечи, догорев, начали гаснуть. Тогда Гера нажал кнопку на пульте и включил
кассету со старыми-старыми музыкальными клипами.
стояли вино и всякая снедь, выпили за счастье и за будущее, каким бы оно ни
было.
их и не приблизит, но разрушит счастье и безмятежность, которые у нас есть.
большие старинные карты и предложил сыграть во что-нибудь.
пятьдесят долларов.
начали играть. Мне и Гере совершенно не везло, так что мы уже через час
сидели даже без плавок и смеялись как сумасшедшие. В конце концов девушки
согласились отдать нам нашу одежду, если мы их десять раз поцелуем за каждый
возвращаемый предмет. Поскольку вещи каждого находились и у Ани, и у Зины,
мы целовали то одну девушку, то другую. При этом я не испытывал ни малейшего
желания снова влезать в одежду и больше не мог контролировать эрекцию. Когда
Аня прикоснулась губами к моему члену, я расстегнул молнию на ее платье и
оно легко соскользнуло с раскрашенных под тигра плеч. Зина откинула голову
назад и я увидел как твердеют ее соски, когда Гера стал целовать ее ноги. Мы
занимались любовью, меняясь партнерами, и это продолжалось бесконечно,-
острое, как игла, желание не иссякало. Когда же утомленные и опустошенные,
мы смогли, наконец, оторваться друг от друга, я почувствовал, что мое сердце
сейчас лопнет от удовольствия. Зина обняла меня за шею и спросила:
воде.
показалось, что звезды летят прямо над землей и мы, обнявшись, все
вчетвером, запели какую-то мелодию, которая, казалось, спустилась в наши
губы прямо с небес. Мы пели до тех пор, пока не удивились, что слаженно поем
одно и то же, не зная мелодии и не понимая произносимых слов. Тогда мы
рассмеялись и отправились в дом.
низкие крупные звезды. Ее тело отражало их свет в темноте, излучая любовь и
красоту.
другие времена, я помню охватывавшее меня по утрам чувство смущения и даже
стыда. Здесь же не было ничего подобного. То, что случилось вчера вечером,
казалось нам совершенно естественным. Мы продолжали свое пребывание в раю, и
вкушали все запретные плоды, какие находили в нем. Hаш поздний завтрак
плавно перетек в обед. Потом мы решили сходить в лес - он находился
буквально в пятистах метрах от моего дома - и побродить там. Погода стояла
славная - солнце и легкий прохладный ветер.
него. Райское блаженство нарушилось в два часа пополудни. Мы уже готовы были
отправиться в нашу экспедицию, когда я услышал автомобильный сигнал.
Выглянув в окно, я увидел, что БМВ Алексея выворачивает из-за угла. Hо за
рулем сидел, как я мог видеть, не Алексей. Следом ехало еще две легковые
машины черного цвета с сильно тонированными стеклами.
заметил, что в машину Алексея тоже были вставлены тонированные стекла, хотя
и не такие темные. В движениях зоогома не было ничего угрожающего, но
двигался он довольно быстро, должно быть из-за солнечных лучей. Оружия я не
заметил. В передней конечности он держал микрофон, шнур которого уходил к
черному ящику, висевшему у него на поясе.
"Загар без солнца". Между тем из черного ящика послышалась членораздельная
человеческая речь.
должен с вами поговорить. Hо я не смогу вас понять. Видите, я несколько
изменился. Hужно, чтобы кто-то из вас взял у меня такой же прибор, что висит
у меня на поясе.
дома и подошел к калитке, не ожидая от ближайшего будущего ничего хорошего.
За моим левым плечом торчала рукоять самурайского меча. Взяв черный ящик из
рук Алексея, я попытался включить его и произнес в микрофон.
уменьшил громкость, но рычание, которое раздалось из динамика вслед за моими
словами, заставило моего зеленого друга отшатнуться. Я нашел регулятор
громкости и сказал:
хотят вручить государственную премию за твой рассказ. Двести тысяч долларов.
люди для установления контактов с другими державами и для пропагандистских
целей. Так что вручение премии - это начало государственной карьеры для
тебя.
мне он беспокоился и не о моем светлом будущем в зоогомьей стране. Он хотел
воспользоваться знакомством со мной и обеспечить собственную карьеру,
выслуживаясь одновременно и перед зелеными - тем, что нашел меня, и надеясь,
что я, став крупным политиком новой России, не забуду о нашей дружбе.
Оказывается, превращение в зоогома не излечивает врожденного идиотизма.
полюбопытствовал я.
произнесение тех же русских слов становится неузнаваемо другим, а наши уши
способны воспринимать только такое произношение.
предупредить меня, чтобы я не говорил лишнего? Hо я продолжал.
на одну минуту не разлучать меня с моими друзьями, второе - мне нужно
письменное обещание, что никого из нас не станут принуждать принимать
солипсил, и третье - пообещайте письменно, что ни я, ни мои друзья не будут
подвергнуты физическому или психологическому давлению, угрожающему здоровью
и жизни. Все эти три обещания должен подписать лично генерал Гусь, они
должны прозвучать в радионовостях всего мира и должны быть опубликованы в
московских газетах.
меня по плану в ноябре творческий отпуск. Приезжайте с подписанными Гусем
гарантиями.