Чтение 9–й страницы книги ~Двойник~

Я очень люблю неожиданности, но, - как говорил мой старый приятель
Джек Костелло, - иногда проклинаешь обилие хороших вещей.

Я вошел в дом с телеграммой в руках и закрыл за собой дверь.
Вестибюль был освещен и я еще раз прочел текст телеграммы "Немедленно
избавьтесь от вашего нового лакея".

Признаться, эта телеграмма вызвала во мне чувство некоторой досады, и
вместе с тем забавляла меня...

Если это предупреждение правильно, и мой новый лакей действительно
прятался с кинжалом в фалдах своего фрака, то кто же, черт возьми, мог обо
мне так беспокоиться?

Мне пришло в голову, что это мог быть только тот, кто знал о событиях
этого утра. И, пожалуй, Мориц был единственным человеком, удовлетворявшим
этому требованию, но я не мог себе представить, чтобы Мориц так любезно
вмешался в мою жизнь.

Как бы то нибыло, у меня оставался только один выход: немедленно
поговорить с новым лакеем и попытаться выяснить, что он за человек...

Подойдя к камину, я позвонил.

Что касается быстроты исполнения, Фрэнсис был безукоризнен: не прошло
и полминуты, как он вошел и почтительно поклонился.

Я посмотрел на него в упор: это был высокий, худощавый мужчина лет
тридцати с небольшим, с густыми черными волосами и темным цветом лица.

- Итак, Фрэнсис, вы уже приступили к своим новым обязанностям! -
заметил я.

Он снова поклонился.

- Так точно, сэр! Меня привел сюда мистер Сигрэв около трех часов
дня, он отдал вашу карточку горничной.

- Хорошо, - сказал я, - я иду спать и мне пока ничего не нужно, кроме
горячей воды. Вы придете завтра в восемь часов.

Я дал ему свою шляпу и палку, взял письма со стола и медленно
поднался по лестнице на второй этаж. На верхней площадке я нарочно уронил
одно из писем и повернулся, чтобы его поднять.

Этот ловкий маневр оказался для меня совершенно бесполезным: Фрэнсис
стоял спиной ко мне у вешалки, в другом конце вестибюля, повидимому,
убирая мою палку.

Когда я вошел в свою комнату, я невольно вспомнил все, что было
накануне вечером и подошел к нише. Разумеется, я был уверен, что ничего не
найду, но все же в глубине души, я лелеял смутную надежду, что снова увижу
там Марчиа с пистолетом в руке, с грустной и несколько презрительной
улыбкой на очаровательном лице. Ради этого я, кажется, согласился бы
получить еще одну пулю, но... когда я отдернул портьеру, ниша была пуста,
нелепо пуста!

Разочарованный, я уселся в кресло и, с чувством некоторой досады,
начал читать письма Норскотта. Их содержание не представляло никакого
интереса.

Просматривая последнее письмо, я услышал, как Фрэнсис вошел в
спальню: он пробыл там несколько минут, приготавливая все для меня к ночи,
потом тихонько постучал в дверь гостиной и открыл ее.

- Комната готова, сэр!

- Спасибо, Фрэнсис, - ответил я, - спокойной ночи.

- Спокойной ночи, сэр!

Поклонившись, он вышел из комнаты, прошел через спальню и закрыл за
собой дверь.

Я подождал, пока он спустился вниз, и затем решил предпринять
кое-какие шаги, чтобы обезопасить себя. Хотя я и думал, что телеграмма
била ложную тревогу, все же не мешало принять некоторые меры
предосторожности.

Закурив трубку, я начал тщательный осмотр спальни и гостиной. Обе
комнаты были в полном порядке и, насколько я мог судить, никто без помощи
динамита или поддельного ключа, не мог проникнуть в мою комнату.

Однако, для большей уверенности, я собрал все железные предметы и
сложил их двумя грудами у дверей, оставив для себя на всякий случай
кочергу.

Теперь при входе в комнату какого-нибудь неожиданного посетителя, мог
создаться музыкальный аккомпанемент, от которого я бы немедленно
проснулся, тем более, что я спал очень чутко.

Затем я разделся и лег в кровать. Кочергу я поставил у изголовья,
чтобы иметь ее под рукой. Осмотрев все кругом еще раз, я потушил свет,
закрыл глаза и, очевидно, моментально уснул. Во всяком случае, я не помню,
что было после того, как я с чувством удовлетворения нащупал ручку
кочерги...

Неожиданно раздалось слабое звякание железных предметов, и в тот же
миг я вскочил и сел в кровати. Сон слетел с меня, как только в комнате
стало тревожно.

Вокруг была абсолютная тьма, но моя рука инстинктивно потянулась к
выключателю. В таком положении я оставался несколько секунд: сердце билось
быстро и напряженно, но мне кажется, я не чувствовал никакого страха.

Затем я услышал, как тихо закрылась дверь, и еле слышные шаги стали
приближаться ко мне. Стараясь не произвести никакого шума, я свободной
рукой схватил кочергу и повернулся лицом к двери, после чего без колебаний
повернул выключатель.

Я имел в виду, как только зажжется свет, запуститьь в неизвестного
посетителя кочергой или же броситься на него и ударить его по голове, не
давая ему времени защищаться. Все зависело от того, было у него оружие или
нет.

Однако, ни то, ни другое намерение не было мною выполнено:
выключатель с треском повернулся, но свет не зажегся, и вокруг оставалась
та же тьма...

На миг я остолбенел от неожиданности, почувствовав опасностьь своего
положения, но уже в следующее мгновение отскочил в сторону от кровати. Это
было как раз во-время: что-то ударилось в подушку с ужасным свистом, и вся
кровать пришла в движение.

Удивительно, какую невероятную энергию вызывает опасность!...

Ни одна кошка в мире не могла бы двигаться в темноте так тихо и
отскочить назад с большей ловкостью, чем это сделал я!

Стена находилась от меня на расстоянии нескольких шагов, и я
натолкнулся на нее с такой силой, что у меня перехватило дыхание. С
испуганно бьющимся сердцем, я замер у стены, продолжая держать кочергу в
правой руке. Положение было не из завидных, и меня утешало только то, что
мой противник, потерпев неудачу при первом нападении, находится не в
лучшем положении.

Стоя у стены, я напряженно вслушивался, стараясь разглядеть
что-нибудь в окружающей меня темноте.

После столь простого нападения на кровать, мой противник тоже замер и
я слышал его учащенное дыхание. Повидимому, он не знал, где я, и выжидал,
чтобы я ему чем-нибудь выдал себя.

Мысль моя усиленно работала...

Если бы я позвал на помощь, это решило бы мою участь, имея при себе
оружие, он наверняка станет стрелять по направлению моего голоса, кроме
того, мне очень хотелось покончить с этим делом без посторонней помощи.

Лучше всего было бы очутиться позади него, поэтому я стал осторожно
двигаться вдоль стенной панели, спиной к стене; на третьем шаге я
натолкнулся на картину, которая покачнулась и неожиданно упала с гвоздя с
оглушительным треском. В тот же миг я бросился на пол, ожидая выстрела, но
вместо него я услышал звук приближающихся шагов.

Я быстро соображал...

Возможны были два выхода: или оставаться неподвижным, или броситься
вперед и ударить наугад в темноте. Неизвестно, на что бы я решился, если
бы моя рука неожиданно не дотронулась до угла картины, только что упавшей
со стены.

Никогда до этой минуты я не интересовался искусством, но сейчас я
схватил картину с благодарностью человека, умирающего от голода и
неожиданно нашедшего кусок хлеба! Переложив кочергу в левую руку, я
бесшумно встал на ноги и прислушался: через секунду послышался шорох...

В тот же миг я размахнулся изо всех сил правой рукой и бросил картину
в сторону звука. Очевидно, она попала моему врагу в лицо, потому что вслед
за ударом последовал ужасный вопль.

Опустившись на четвереньки, я отполз на несколько шагов ближе к
двери. Противник, повидимому, услыхал меня, так как сделал быстрое
движение в мою сторону и ударил в стену с такой силой, что штукатурка
градом посыпалась на пол.

На это я ответил также сильным ударом кочерги в воздух, что чуть не
вывихнул себе плечо.

Неизвестно, чем бы кончилась эта схватка, если бы не вмешалось одно
неожиданное обстоятельство...

В коридоре послышались торопливые шаги, дверь внезапно открылась, и в
комнату проникла струя света. На пороге показалась высокая белая фигура,
державшая в одной руке свечу, а в другой какую-то палку.

В следующий момент мимо меня кто-то осторожно прошмыгнул и бросился
на белую фигуру, после чего на площадке лестницы произошла отчаянная
схватка...

Свеча упала и потухла, и я услышал голос Мильфорда, зовущий на
помощь. Бросившись вперед, я натолкнулся в темноте на мое музыкальное
сооружение из железных предметов.

Коридор был слабо освещен, и я разглядел два тела, схватившихся в
жестокой борьбе.

В тот момент, когда я подбежал, один из боровшихся был в полном
измождении, а другой освободившись, стрелой бросился вниз по лестнице. Я
кинулся вслед за ним и наверняка догнал бы его, но входная дверь не была
заперта на ключ, и он открыл ее соскочив с лестницы прямо на тротуар.