азербайджанском и вышли, заперев дверь на ключ. Чугунная голова Комбата
постепенно наполнялась содержимым - редкими мыслями, громыхавшими как
тяжелые шары.
зал, теперь пустой. Сквозь незанавешенные окна лился утренний чистый
свет. С высоты пятнадцатого этажа были видны пустая площадь, кусок
бульвара с фонтаном, серо-голубая долька моря.
оставался душным - им не удалось переварить, переработать тысячи выдохов
возбужденных азартом игроков, запах пота - пота выигрышей и проигрышей.
мастерство.
этим ребятам, где раки зимуют. Но Комбат решил гнуть свою линию, совсем
другую. Правда, поклонником карт он не был и сражался последний раз в
незапамятные времена, в военном училище.
толстой шеей.
яркой змейкой легла на стол. За спиной Комбата раздался смех.
Обернувшись, Рублев увидел человека средних лет в светлых курортных
брюках и цветастой рубашке навыпуск. В руках у нового действующего лица
был высокий бокал с ярко-желтой жидкостью. Судя по цвету и лимонному
запаху - настоящий шербет.
видел. Сыграй с ним.
человек с бокалом. - Если б тебе было лет двадцать, я бы, может,
поверил.
почтительно молчали, ожидая пока он к ним обратится.
чувства? - шеф говорил по-русски гораздо лучше своих подчиненных.
хотел, переждать.
тысяч.., для России не так много.
тебя выручить? Здесь у нас блондинок любят, но ты наверняка ее
переоценил.
дело. За пару месяцев должны накапать бабки.
подевалась. Человек с бокалом прищурился:
квартиру, покажет тех, с кем разговаривал.
откажется от своих показаний. Но Рублев с готовностью поднялся с места,
массируя запястья со следами от туго затянутого провода.
Тонкогубый Кямран устроился рядом с Комбатом на заднем сиденье.
Проверить их на прочность? Комбат подумал о таком варианте, но снова,
уже во второй раз решил не отклоняться от генеральной линии. Кто мог
подумать, что ?легенда? ему так скоро пригодится? Но если уж так
случилось, пусть она поработает, не напрасно же он таскался в
колодцеобразный двор с развешанным бельем и мусорными ящиками.
***
понятия не имеют о местонахождении его двоюродной сестры, Ильяс связался
с шефом по мобильнику. Доложил, выслушал ответ и кивнул Рублеву:
вроде бы закончилось благополучно, но он почему-то не был удовлетворен
таким исходом. Потому что не продвинулся вперед, остался при своих?
Нужно отыскать точку входа, просочиться внутрь этой жизни, а то он
смотрит на нее словно через стекло и для всех остальных выглядит
наблюдателем, стоящим по ту сторону.
что в молодости, когда все схватывалось на лету. Вот сейчас - только
спросил у продавца арбузов:
чужака, взглянул пристальней, чем обычно.
за ломтем, отрезая арбуз. С языком, конечно, трудновато, но привычки
новые приобретаешь быстро. Стал бы он где-нибудь в России сидеть на
корточках, поглощая арбуз? Сам воздух, которым ты дышишь что-то в тебе
меняет. Он чувствовал это в Афгане, чувствовал в Чечне, где ребята из
спецназа становились со временем похожими на своих противников -
небритые, с повязанными головами, они больше напоминали партизан, чем
подразделение регулярных войск.
тонкое дело, но когда он еще основательно заражен чужой, европейской
цивилизацией, в нем еще сложней разобраться.
оказалось больше половины азербайджанцев, таджиков, туркмен. Вспомнил
старшину Зубова, который орал им во все горло: ?Мы вас, понимаешь, стоя
ссать научили. Вы раньше садились под кустом?.
Рублев поговорил со старшиной, чтобы тот не обижал людей понапрасну.
была на уровне. Даже в школе проходят - Бухара, Самарканд и прочее.
мух туалет, где не было привычных для России мятых газетных обрывков,
зато стояло несколько пустых стеклянных бутылок и пластиковых
емкостей. ?Все верно - мужики здесь подмываются, как и женщины. Такое
точно не переймешь, хоть сто лет здесь живи?.
казино, проявить настырность.
***
пылесосом ковер в коридоре. Первым русского разглядел Ильяс.
русский или нет. Смотрит вроде серьезно.
Садись там, жди.
столе обнаружилась початая пачка ?LM?. Настоящий Рублев не стал бы брать
сигарету, но тот, кого он решил изображать, не должен был брезговать.
Когда от сигареты остался только фильтр с островком живого, горячего
пепла, в приоткрытую дверь просунулась незнакомая голова:
бокалом шербета. Вот с ?мюэллимом? сподобился познакомиться. Учитель,
мать его за ногу!"
теперь сидел, закинув ногу за ногу, на угловом диване. Перебирал крупные
янтарные четки с черной кисточкой. Голова его, испещренная пятнами
седины, выглядела совсем пегой.