полагать, что как мужчина он слабак. Может, овсянка придаст вам сил,
бедняга. Альберт, вторую порцию мистеру Кипсу. Вижу, миссис Монтгомери
почти все съела. Поторопитесь, Дивизионный, поторопитесь Бельмон. Никаких
подарков, пока все не кончат есть.
сворой псов.
выпить.
сторону, а все же... Разве это зрелище не напоминает вам свиней, которые
жрут из корыта? Можно даже подумать, что им это нравится. Мистер Кипс
заляпал овсянкой рубашку. Почистите его, Альберт.
отшлифованного голубого камня. Несколько серых зерен икры застряло в его
рыжих усах.
то же самое, но мои исследования должны быть доведены до конца. Теперь уже
я от них не откажусь. Браво, Дивизионный, вы догоняете остальных. Хорошо
работаете ложкой, Дин, мой мальчик, хотел бы я, чтобы ваши поклонницы
видели, как вы обжираетесь.
питайте надежды на мой счет.
объяснить. Вы ведь мне вроде сына. Я хочу выяснить, Джонс, есть ли предел
жадности у наших богатых друзей. Существует ли для них "досюда - и ни шагу
дальше". Настанет ли день, когда они откажутся зарабатывать свои подарки.
Во всяком случае, не гордость поставит предел их жадности. Сегодня вечером
вы это видите своими глазами. Как и герр Крупп, мистер Кипс с
удовольствием сел бы за стол с Гитлером и в чаянии милостей разделил бы с
ним любую трапезу... Дивизионный закапал овсянкой слюнявчик. Дайте ему
чистый, Альберт. Кажется, сегодняшний вечер положит конец одному из
экспериментов. Мне пришла в голову новая идея.
другого сорта. Я не жаден до безделушек, Джонс.
господа бога.
в дьявола, но я всегда находил теологию забавной игрой ума. Альберт,
миссис Монтгомери покончила со своей овсянкой. Можете взять у нее
тарелку... О чем это я говорил?
нашей любви. Я предпочитаю думать, что, судя по тому миру, который, как
говорят, он создал, у него, наверное, жадность только к нашему унижению, а
_эту_ жадность разве можно когда-либо утолить? Она бездонна. Мир
становится все более и более несчастным по мере того, как бог бесконечно
закручивает гайки, хотя порой и подкидывает нам подарочки, чтобы облегчить
унижения, которые мы терпим: ведь всеобщее самоистребление препятствовало
бы его цели. Он дарит нам рак прямой кишки, насморк, недержание мочи. К
примеру, вы бедняк, вот он и преподносит вам маленький подарочек - мою
дочь, чтобы хоть ненадолго вас утешить.
бог, я ему благодарен.
так называемая любовь.
и подобию. Может, он понял, что был довольно плохим мастером, и
разочаровался в результате своей работы. Бракованную поделку бросают в
мусорный ящик. Вы только на них поглядите, Джонс, и посмейтесь. Неужели у
вас нет чувства юмора?.. У всех уже пустые тарелки, кроме мистера Кипса, и
все они сгорают от нетерпения! Смотрите, Бельмон даже помогает ему
очистить тарелку. Не уверен, что это по правилам, но я закрою на это
глаза. Потерпите еще минутку, друзья мои, пока я доем икру. Отвяжите им
слюнявчики, Альберт.
10
видно, сумасшедший.
сказала она.
Кипса, которому пришлось сперва пойти в уборную, где его вырвало. Холодная
овсянка не пошла ему впрок. Должен признать, что по сравнению с жабами
твой отец сохранял какое-то достоинство, дьявольское достоинство. Все они
были очень злы на меня, потому что я не участвовал в их игре. Я был как бы
недружественным свидетелем. Вероятно, я словно поднес к их лицу зеркало,
чтобы они почувствовали, как скверно себя ведут. Миссис Монтгомери
сказала, что меня следовало выгнать из-за стола, как только я отказался
есть овсянку. "Каждый из вас мог поступить так же", - возразил твой отец.
"А тогда что бы вы сделали со всеми подарками?" - спросила она. "Может
быть, в следующий раз удвоил бы ставки", - ответил он.
бриллиантовой короной, насколько я мог заметить.
бедняги Ричарда Дина. Ему досталась собственная фотография в рамке из
свиной кожи, которую я видел в магазине. "Вам остается только ее
надписать, - сказал ему доктор Фишер, - и любая девчонка ваша". Дин ушел в
бешенстве, а я последовал за ним. Он заявил, что никогда больше туда не
придет. "Мне не нужна фотография, - сказал он, - чтобы получить любую
девочку, какую я захочу", - и сел в свой спортивный "мерседес".
- ты ведь никогда туда больше не пойдешь, правда?
живому. Мертвый уже не тот человек, что когда-то жил. Даже любовь меняет
свою природу. Любовь перестает быть счастьем. Превращается в чувство
невыносимой утраты.
за покой в ту зиму - глубокий, как ранний снег, и почти такой же тихий.
Снег падал, пока я работал (он пошел в тот год еще до конца ноября), он
падал, пока я переводил письма из Испании и Латинской Америки, и тишина
снежного покрова за стенами большого здания с цветными стеклами была
подобна тишине счастья, царившей в нашем доме, - казалось, Анна-Луиза
сидела тут, со мной, по другую сторону конторского стола, как будет сидеть
вечером дома за последней партией в карты, прежде чем мы ляжем в постель.
11
Дьяблере, где она несколько часов каталась на лыжах. Мне было уже не по
возрасту учиться ходить на лыжах, и я сидел в каком-нибудь кафе, читая
"Журналь де Женев", и радовался, что она счастлива, петляя, как ласточка,
по склонам морозной белизны. Словно цветы ранней весной, с первым снегом
начали открываться гостиницы. Все предвещало прекрасное рождество. Я любил
смотреть, как Анна-Луиза приходит ко мне в кафе со снегом на ботинках и
щеки ее горят от мороза, точно свечки.
счастлив с Мэри.
душе. Мы были погодками, когда поженились, и я всегда боялся, что она
умрет первой, как оно и случилось. Но тебя я получил на всю жизнь - если
ты меня не бросишь. А если бросишь, это будет моя вина.
все уходят, вместе.