электроника. У меня приятель ею занимается. В ней вся греческая мифоло-
гия отразилась, такая у него теория.
ливо поскреб затылок.
стоило свекрови прилично устроить их в Марселе.
вещей в Париже. А поскольку муж, молодой Гароди, работает как одержимый,
- это его призвание, он по три дня не возвращается домой, спит со своей
электроникой, тебе ясно: - то мадам Гароди, та, которая тебя интересует,
приехала одна в Париж, чтобы заняться перевозкой кухонной утвари и поце-
ловать свекровь.
часа, чтобы разузнать все это. В конце концов мне удалось поговорить с
невесткой. Она ужинала в Нейи у других Гароди. Голос у нее задрожал,
когда я ввел ее в курс дела. Эту историю можно рассказывать приятельни-
цам. "Конечно, задушили не меня, но почти..." Ты понимаешь? Ее зовут
Эвелина. У нее тоже приятный голос. Я попросил ее, чтобы она мне себя
описала, просто так, захотел немного развлечься. Она, наверное, прехоро-
шенькая. Она приехала на несколько дней, пробудет, скорее всего, до чет-
верга. Я сказал, что об отъезде не может быть и речи, что она должна ос-
таваться в распоряжении правосудия.
указательным пальцем, за которым невозможно было уследить.
сказал, что там видно будет. Если патрон согласен, я встречусь с ней в
одиннадцать часов, улица Лафонтена, дом 130, спросить Лину. Согласен?
машину пусть не берет. Она понадобится ему самому, он должен вернуться
домой к обеду.
воспользоваться его опозданием и выпить чашку кофе у моста Сен-Мишель.
Но когда он, перекинув через руку пальто, выходил из комнаты вместе с
Габером, к нему подошел дежурный и сообщил, что его хотят видеть мужчина
и женщина. Зять и сестра погибшей, супруги Конт. Они только что из Инс-
титута судебно-медицинской экспертизы.
переглядывались, спрашивая друг у друга совета. Они впервые попали на
набережную Орфевр, и по их лицам нетрудно было догадаться, что они все
представляли себе иначе. У женщины, такой же высокой и черноволосой, как
и ее сестра, - этим все сходство и ограничивалось, - глаза покраснели от
слез. Мужчина был похож на банковского служащего, у которого от постоян-
ной работы с цифрами развилась близорукость. Своими наивно-голубыми гла-
зами в очках с толстыми стеклами он робко, как-то боязливо пытался пе-
рехватить взгляд Грацци, смотрел на него так, словно находился рядом с
каким-то омерзительным животным, которое ему следовало приручить.
алов фирмы "Рено". Говорила жена, а он лишь время от времени в подтверж-
дение кивал головой, бросая при этом взгляд на Грацци, как бы желая ска-
зать: да, все это верно, абсолютно верно.
вечером, они все уже приготовили для похорон. У Жоржетты нет других
родственников в Париже. Родители обеих сестер по-прежнему живут во Фле-
раке, в департаменте Дордонь, там у них ферма и небольшой ресторанчик у
самой дороги на Периге.
ком" в семье. В восемнадцать лет она перебралась в Париж. В Периге, где
она кончала школу, у нее после Освобождения голова пошла кругом от всех
этих народных гуляний, всеобщего оживления, вызванного присутствием в
городе солдат. Она стала учиться машинописи, но вскоре родители ее узна-
ли, что она куда усерднее посещает кафе и пивные бары в центре города,
чем занятия на курсах. Дома разыгрался настоящий скандал. Она проплакала
несколько дней, хотела уехать в Париж. И в конечном счете уехала.
Грацци со страдальческим выражением на мертвеннобледном лице, проводила
ее на вокзал, усадила в поезд, думая, что они больше никогда не увидят-
ся.
мужем за год до этого, он проводил отпуск во Флераке.
верно.
очень часто.
меня. Она демонстрировала товары парфюмерной фабрики Жерли. И вышла за-
муж за начальника отдела сбыта, Жака, очень славного человека. В то вре-
мя она часто бывала у нас, по воскресеньям они приходили к нам обедать,
иногда на неделе мы вместе ходили в кино. А потом они разошлись. У нас
тогда уже появились дети. Двое, мальчик и девочка. Она стала реже бывать
у нас. Может быть, думала, что мы недовольны тем, что она так поступила,
что сошлась с этим человеком, не знаю. Может, еще из-за чего-то. Она
стала реже бывать у нас.
фе. Мы провели у нее час или два в воскресенье после обеда, но у нее бы-
ла назначена встреча. Как бы то ни было, она нам ни о чем больше не
рассказывала.
головоломки. Делая по три хода в секунду, он передвигал металлические
фишки с сухим, раздражающим треском.
ци, потом на мужа. Она не знала, должна ли она отвечать, имеет ли право
этот молодой блондин, который уж никак не походил на полицейского, зада-
вать ей вопросы.
ка, коммерческого директора, и через какое-то время Жак об этом узнал.
Они расстались. Она нашла себе другое место. Стала работать у "Барлена".
телось говорить об этом, особенно в присутствии мужа, который насупился
и опустил глаза.
он бывал у нее, но вместе они не жили.
ушел от Жерли. Занялся автомобилями. А через несколько месяцев появился
Боб.
улицу Лафонтена. Габер кивнул и вышел, волоча ноги, держа головоломку в
одной руке, а кашне в другой. Как и всякий раз, когда он видел, как Га-
бер уходит вот так, ленивой, расслабленной походкой, которую ничто не в
силах изменить, Грацци повторял про себя его имя, Жан Лу, которое нахо-
дил потрясающим. И в течение нескольких секунд испытывал от этого такую
же острую радость, как и тогда, когда его сын выучивал новое слово. Это
было забавно.
полагаете ли вы, что у вашей сестры были враги, знаете ли вы их?
что они ничего не знают, ничего не понимают.
сообщил, какая сумма у нее на счету в банке, сколько значится в платеж-
ной ведомости, сколько денег обнаружено в кошельке. Удивления эти цифры
не вызвали.
ния, ценные бумаги?
ток. - Это трудно объяснить. Я до шестнадцати лет жила вместе с ней. Мы
спали на одной кровати, я донашивала после нее ее платья, я хорошо ее
знала.
способна работать, не жалея себя, многим жертвовать, чтобы получить то,
чего ей хотелось. Но деньги сами по себе ее не интересовали. Я не знаю,
как вам это сказать, ее интересовали лишь вещи, которые принадлежали ей,
которые она могла купить себе на свои деньги. Она очень часто говорила:
"это мое", "это принадлежит мне", "мое пальто", вот так. Вы понимаете?
подтрунивали за столом, потому что она никак не соглашалась одолжить мне