последних дней воображения?
уйти не мог. Дело даже не в усилителе, уж за один приборчик технари
как-нибудь бы отбрехались. Дело в слежке. Есть она или нет? От этого должны
строиться все мои дальнейшие действия. Так есть или нет?
послал бы его в пекло. Но единственный агент, которым я располагал, это я
сам, и в пекло он не хочет, а хочет целым и невредимым приехать домой.
Ладно, если у меня нет своих агентов, привлечем сторонних. Как вы,
сыскари-ребята, насчет целой вооруженной бригады? Не сробеете? Не
засуетитесь, если вы, конечно, реальность, а не фантасмагория моего
переконспирированного воображения?
позвонил на 02.
еще один звонок "от соседей".
вялым хулиганом, успеть вырезать полдома. Патрульный "уазик" остановился на
улице. Три милиционера, поправляя кобуру, зашли во двор. Я засек время.
Минута на подход, две на подъезд, три на выяснение, пять на лень и
утомление от службы. Итого одиннадцать.
стало ясно.
прохожих. Все-таки они испугались, заподозрили, что под видом патруля
приехали спецы изымать аппаратуру. Шутка ли, три вооруженных агента! Тут
засуетишься! Вот они и засуетились. Вот они и погорели. Ладно, хоть битвы
не случилось. Наверное, повязали доблестных стражей порядка так, что они и
охнуть не успели. То-то удивились блюстители: ехали брать хулиганов, а сами
в треть секунды оказались обезоруженными, уложенными и упакованными по всем
правилам спецбоя. Даже жалко их немножко. Ну да ладно, в добром деле
поучаствовали. А мне пора. Тихо выйдя из наблюдательного убежища, я,
смешавшись с ничего не заметившей толпой, отбыл - нет, не на вокзал: старый
путь в связи с изменившимися обстоятельствами отпадал. Также отпадал
большой аэропорт. Если облава началась, значит, основные транспортные точки
уже пасут. Конечно, они меня не знают в лицо (иначе давно бы взяли), но
рисковать не стоит.
автовокзал, сел на небольшой автобус, уехал за сотню километров в районный
центр. Там снова сел в автобус и отправился в соседнюю область, где купил
на небольшом, местного значения аэровокзале билет на самолет до еще одной
соседней области, расположенной еще севернее. А уж оттуда я полечу в
Москву. Едва ли они догадаются ловить меня по северным городкам, зная, что
путь мой лежит на юг. Но даже, если надумают, где они возьмут такую прорву
сил, чтобы заблокировать транспортный узел каждого, даже не очень
удаленного от них городка. Это надо армию поднимать, и еще как минимум им
надо знать меня в лицо. Дожидаясь открытия касс, не столько по
необходимости, сколько следуя вбитому мне в голову еще в учебке рефлексу, я
сменил внешний облик. Инерция в нас зачастую бывает сильнее разума. Вначале
сделать как выдрессировали, а уж потом как считаешь нужным. На то и
правила, чтобы их исполнять. Научили после завершения каждого этапа
операции скидывать, словно змея, старую кожу - действуй, а потом вопросы
задавай. Что это мне вдруг захотелось гардероб сменить? То и захотелось,
что начальству захотелось!
мусорный бак и, привыкая к новому обличью и освежая в голове новую легенду
ведь и фамилия и паспорт у меня изменились, - отправился в аэропорт.
перелета, пять остановок автобуса и звонок по контактному телефону. А там я
погляжу, как засуетится Контора, если, конечно, увижу. Едва ли меня включат
в состав трибунала. Да и трибунала как такового не будет. Просто пара
человек, сидя за казенным столом, почешут затылки, повздыхают, попьют
кофейку да и пойдут домой отдыхать в кругу семьи после нудной службы. А
где-то в далеком городе скоропостижной, очень естественной смертью умрут
три, или десять, или тридцать человек. И в самой Конторе, может случиться,
у кого-то вдруг оторвется тромб от стенки сосуда и заткнет клапан усталого,
изношенного за десять лет непорочной службы сердца профессионала. Сгорают
на работе люди жарким пламенем.
потайном месте. А осталось ему там лежать - сутки.
шанса, ни единого. Не существует в мире спецов, которые могут выловить не
известного им ни лицом, ни фигурой, не вступающего ни в какие контакты с
другими людьми, не сидящего на одном месте человека на , площади в
несколько сотен тысяч квадратных километров. Это даже не иголку в стоге
сена искать. Это скорее искать тот стог в топке варящего сталь мартена,
чтобы засунуть в него мгновенно тающую в огне иголку!
вашу печальную участь, - это моя случайная (нет, действительно случайная,
не по прихоти начальства, а по воле Всевышнего) смерть в
дорожно-транспортном происшествии. Но я обещаю постараться этого не
допустить. Очень постараюсь: и улицы я буду переходить только на зеленый
свет светофора, и направо глядеть, и налево, и трамвай обходить спереди, и
вообще в ближайшие часы более законопослушного гражданина найти будет
просто невозможно. Даже есть несвежие консервы и ввязываться в чужие драки
я не стану. Не дождетесь! А вот вам безопасности не гарантирую, даже если
вы будете еще более законопослушны, чем я. Даже если из дома выходить
перестанете и будете день и ночь прятаться под одеялом в своей спальне на
девятом этаже - вас и там какой-нибудь шальной "КрАЗ" переедет, потому что
управлять им будет не божье провидение, а чужая беспощадная воля. Так что я
выезжаю. Ждите.
потом на десять. Это только в нашем деле все измеряется секундами, а в
Аэрофлоте... А как иначе: если у нас случается - за полминутное опоздание
голову снимают, а в воздушном ведомстве - только премию.
голос ругались с администрацией вокзала, потом успокоились, стали играть в
карты, пить водку и спать, сдвинув вместе скамьи в зале ожидания. Все
верно, чего нервничать: линия местная, самолет один - ори не ори, другого
не будет.
Замызганный "анчик" подрулил к взлетной полосе.
возмущались пассажиры.
дверь. Взлетели. "ан" болтало нещадно, и перепивших во время долгого
ожидания пассажиров пробрало.
стороны в сторону? У вас дорога, поди, прямая и без колдобин.
всегда зарплату для газовиков загружают. Так что двигайтесь.
в такие коробки и по 20 человек наталкивали. И ничего, не падали, и даже
куда надо прилетали. В салон заглянул милиционер.
гражданском.
четыре дня зарплату задержали. Товар завезли, а денег - шиш!
Такая сумма, и так банально перевозится. Интересно, сколько там, если
пересчитать объемы на сумму? Перебравших пассажиров опять затошнило.
парень. - Ой, терпежу нет. Ой, мамочки! Ой!
соседи.
мало заботило, что он нарушает центровку самолета, ему надо было
освободиться.
Зыков Виталий
Шилова Юлия
Херберт Фрэнк
Суворов Виктор
Сапковский Анджей
Сертаков Виталий