экстраполятор... Представляет здесь какой-то институт. Не помню...
лица теперь были так близко к моему, что черты их даже искажались. -
Помним: Николай Михайлович Лажечников, потомок эмигрантов, Николас Лаже,
представитель института экстраполяции Европейского Сообщества, на самом
деле - старший редактор одной из редакций! Адрес, телефон! Быстрее, Юрий
Ильич!
улыбку Игорь Васильевич. - Так бы и сказали! Что вы, ей-богу, Юрий Ильич?
Это ж полностью меняет дело... Потерять каждый может.
потерял, - засмеялся и Сергей Иванович, - когда еще молодым был...
восемнадцать лет тому назад, когда его только из полковников в стажеры
перевели, точно, Сергей?
Потерять любой может...
за разум.
класса было, я вечернюю начальную заканчивал... Ну, полковник, сами
понимаете: корову через "ять" писал, одно дело знал - иголки да ногти... А
уж потом в один институт поступил, во второй, и пошло... Уже восемнадцатый
год стажером. А что? Почему вы этим заинтересовались?
звание интересует, правильно? Так я вам скажу: майор я. В восьмой класс
перешел только что, с отличием... Еще вопросы, как говорится, будут?
значит...
моих институтов как не бывало. Получу снова первое офицерское звание - и в
вечернюю. Арифметика, география, то-се...
помаленьку кадры. А вы думали, у нас не меняется ничего... Ну, я вижу, вы
спешите. Так что пожелаю... А найдете адресок или там телефончик -
звоните, ладно?
мной, чтобы еще раз пожать мне руку. Мы нежно простились, и я вышел,
тихонько притворив за собою дверь. Перед этим я оглянулся. Они стояли
рядом и смотрели мне вслед. Выглядели они сегодня внушительно: оба были в
форме, с ромбами в петлицах и наградами, в новеньких ремнях и хорошо
начищенных сапогах.
бешено спешащие машины кучей заворачивали на Маяковку, стараясь прорваться
на Брестскую, пока пешеходам не дали зеленый.
и стоял стакан чая с молоком.
чертыхнулся: несмотря на мои настояния, жена оделась слишком легко. И,
конечно же, брюки она надела старые! Вот порвутся здесь на третий день,
что будем делать тогда?.. Но объяснить ей это было невозможно.
собиралась небольшая толпа. Там вывешивали сегодняшние "Ведомости".
Времени у нас уже оставалось немного, но на минуту мы подойти могли.
переговаривались:
генерала" сильная...
Раскопали... Вроде только в девяностом вышел... Даже в райкоме каком-то
работал.
написано, не то в шестьдесят восьмом... А, говорят, сильно написано, как
будто вчера, про нас... "Невозвращенец" называется, что ли...
точно знал, о каком отрывке речь.
здесь больше делать.
я ухватил счастье за самый последний, ускользающий поручень. Позади
раздался шум, мы обернулись...
Дмитровки раздался частый топот - и в мгновение все читающие оказались
окружены плотным кольцом набежавших "витязей" в черных поддевках. В руках
у каждого был аккуратно выструганный, светящийся в темноте свежим деревом
кол. Кольцо стало сжиматься, как бы выдавливая из себя время от времени
редких удачников, раздались негромкие приговоры:
опять жидовка... русская? "Слово о полку" читай. Сколько знаешь... так,
врешь, мало помнишь, стой... жид, жид, жид...
звук, рванулся вверх - и тут же распался на эхо, несущееся со всех сторон.
облакам на светло-лиловом небе.
бежали, здесь хуже...
привыкать. - Это обычные заводские гудки. Видишь, короткие? Значит,
сегодня стачка продолжается и за Москву-реку не пройдешь - на мостах
танки...
брезентом, в них сидели пятнистые солдаты. Вся колонна постепенно
втягивалась, сворачивая в Чернышевский переулок.
подробности, постепенно сама освоится. - Перед отправкой в
Трансильванию... Как положено: полковой молебен за победу православного
оружия... Идем, идем, надо спешить.
музеями уже почти невозможно было втиснуться. Отсюда толпа, заполнявшая
площадь, казалась сплошной и аморфной, но я знал, что сверху, если бы
можно было взглянуть хотя бы с одной из башен или с собора, стали бы видны
кольца и извилины этой очереди, плотно слипшиеся зигзаги...
отскочить, чтобы нас не смяли. Теперь мы снова оказались на Манежной. Я
знал, что сейчас происходит: это со стороны Маросейки несется кортеж.
белых конях, в форменных белых полушубках, а следом - одинокий танк, в
белой же зимней окраске, с ворочающейся вправо-влево, на толпу, башней.
Вот засвистела охрана у Спасских ворот - и все, проехали, скрылись...
Рабочий день генерала Панаева начался.
Почему?
кого-то... - Тише... Сейчас объявят.
в выдачу: мясо яка по семьдесят талонов за килограмм, по четыреста граммов
на получающего, хлеб общегражданский по десять талонов за килограмм,
производства Общего Рынка - по килограмму, сапоги женские зимние, по
шестьсот талонов, производство США - всего четыреста пар. Господа,
соблюдайте очередь! Участники событий девяносто второго года и бойцы
Выравнивания первой степени имеют право на получение всех товаров, за
исключением сапог, вне очереди. Господа, соблюдайте очередь!..
толпы. Как-нибудь проживем?
даже засмеялся.
потом в Петровские линии... Ветер утих, тонкий снег под первым же утренним
солнцем быстро таял, заливая разбитый асфальт неглубокой водой. Мы шли вон
от площадки, к которой я добирался всю ночь и добрался живым только чудом.
Но жена не знала этого - она ведь шла только от Страстной...
одинаковых телогрейках защитного цвета. Это были беглецы из Замоскворечья,
из Вешняков и Измайлова, из рабочих районов, где уже вовсю орудовали
"отряды контроля" - боевики Партии Социального Распределения. Там отбирали