Чтение 9–й страницы книги ~Сирены~

сообщить тебе кое-что строго конфиденциально...

- Да? - на щеках Кессела появился блеск, точно в предвкушении лакомого
кусочка.

- Какую студию мы бы не выбрали, - сказал Рубенс, - это не будет студия,
принадлежащая ?Уорнес?, - он рассмеялся, когда Кессел с яростью вырвался из
его жульнических объятий и с багровым лицом вышел из комнаты.

- Как я вижу, ты не собираешься отвозить меня домой, цинично заметила
Дайна. Она по-прежнему не могла ничего с собой поделать, к тому же цинизм в
сложившихся обстоятельствах оставался ее единственной защитой.

Если это и не понравилось ему, он был все же достаточно осторожен, чтобы
не демонстрировать открыто свои чувства.

- Нет. Я знаю, что ты любишь море, - серьезно ответил он.

В то же время, как будто он, точно искусный фокусник, подстроил это,
машина, свернув с шумной магистрали, очутилась на извилистой, пустынной
дороге, ведущей в Малибу.

Дайна, нажав на кнопочку, опустила до конца боковое стекло со своей
стороны и выключила радио. В тишине ей удалось различить шум прибоя, такой
же ровный и спокойный, как ритм ее собственного сердца. Однако, когда они
приблизились к берегу, вид ленивых тихоокеанских волн заставил ее с болью в
душе вспомнить о суровых темно-голубых волнах Атлантики, бьющихся о мрачные
скалы, покрывая их седой пеной, таких холодных, что стоит зайти в них, и все
тело тут же покрывается гусиной кожей, а губы синеют.

Вытянутая туша ?Линкольна? с негромким гудением катилась вдоль Олд
Малибу-роуд, мимо погруженных в сон темных домов, стоявших один напротив
другого, так что лишь в промежутках между ними Дайна видела блеск воды возле
берега.

- Уже поздно, - сказала она. - Мне завтра на съемки.

- Все в порядке, не волнуйся.

Рубенс плавно остановил машину всего в нескольких шагах от голой песчаной
косы. К величайшему своему удивлению Дайна, оглядевшись, не увидела
поблизости ни одного дома.

- Где мы? - спросила она.

- Пошли, - вместо ответа бросил Рубенс, выбираясь из автомобиля.

Она последовала его примеру и, очутившись снаружи, глубоко вздохнула. ?По
крайней мере, воздух тот же самый?, - подумала она, жадно вдыхая богатый
аромат моря, соли и фосфора и чего-то еще.

Она взглянула на Рубенса поверх блестящей крыши

"Линкольна?. Тот стоял уже без пиджака и теперь снимал ботинки, наступив
носком одного на пятку другого.

Покончив с этим, он протянул Дайне руку Она, обойдя вокруг машины,
приблизилась к нему и, трепеща всем телом, позволила ему увлечь себя с
дороги на пляж. Торопясь и спотыкаясь, утопая по щиколотку в песке, они
оставили позади справа линию дрожащих огней, словно обозначавшую границу
цивилизации, и вступили в новый мир таинственный и неведомый.

Они уже спустились к самой кромке воды, а Рубенс продолжал тянуть Дайну
вперед за собой. Она наклонилась, выскользнула из туфель и, сама не зная
почему, последовала за ним. Одежда, быстро намокнув, прилипла к их телу,
наливаясь свинцовой тяжестью; содержимое карманов тут же оказалось в воде.

Тогда они разжали руки и поплыли прочь от берега. Рубенс держался чуть
впереди, указывая путь. Дайна заметила яхту, только когда они приблизились к
ней вплотную, и поняла, что это и есть конечная цель их путешествия.

Тридцатифутовый шлюп удерживался на месте несколькими буями и якорем.
Рубенс подплыл ближе к носу судна и вытянул вперед и вверх длинную
мускулистую руку. Его пальцы ухватились за что-то, и на несколько секунд он
повис, высунувшись по пояс из воды. Когда, отцепившись, он плюхнулся назад,
взметая кучи брызг, в его руках была веревочная лестница, скользкая от
налипших водорослей.

- Полезли?

Дайна взглянула вверх. Слева от нее неясно вырисовывался черный корпус
корабля. Она разглядела протянутую ей из темноты руку, по которой стекали
крупные капли. Рубенс уже успел вскарабкаться на борт. В душе Дайны
вспыхнуло сильное желание не вылезать из воды, чтобы не расставаться со
столь приятным ощущением невесомости.

Повинуясь внезапному импульсу, она погрузила голову в воду, оставив глаза
открытыми, точно это помогало ей лучше слышать. Казалось, прошла целая
вечность, прежде чем задыхающиеся легкие заставили ее вынырнуть. Сколько она
не прислушивалась, ей не удалось услышать ничего, кроме звука, напоминающего
шум прибоя, приглушенный гул, монотонный, едва различимый, точно далекое эхо
неистового рева первозданного хаоса, бушующего во вселенной, неподвластной
времени, где все рождается, живет и умирает, подчиняясь своим законам и
противоречиям, в одно и то же мгновение.

Дайна выскочила на поверхность, отфыркиваясь, пытаясь вытряхнуть воду из
носа и ушей. Ей в сердце закралось туманное ощущение поражения и грусти.
Отдышавшись, она протянула ладонь навстречу сильной руке Рубенса.

( Ты любишь ловить рыбу? - поинтересовался он, вручая ей пушистое
темно-синее полотенце. - Я часто занимаюсь этим в открытом море.

- Нет, - ответила она. - Это не для меня. - Она наклонила голову, чтобы
вытереть волосы.

- Не надо, - сказал он и положил руку на полотенце, заставляя ее опустить
его. Глаза Рубенса блестели в тусклом свете луны, словно две ярких звезды. -
Пожалуйста, - добавил он тихо. - Дайна замерла, глядя на него. Толстое
полотенце изящно ниспадало с ее маленьких ладоней, как будто она готовилась
совершить какой-то торжественный обряд. - Мне нравится, как выглядят твои
волосы, когда они мокрые. Ты становишься похожей на русалку, - он чуть
смутился от собственных слов и посмотрел в сторону. - Как она тебе нравится?
- поинтересовался он, широким жестом обводя яхту.

Дайна огляделась вокруг. Это было одномачтовое парусное судно с ровной
палубой из темно-синего рифленого композиционного материала и идеально
гладкой кормой. Впереди она с трудом разобрала слабое свечение, исходившее
от белой каюты.

- Прекрасный корабль, - сказала она. - Однако что ты делаешь, когда ветер
стихает?

Рубенс улыбнулся.

- Под палубой спрятан дизель. Корпус имеет расширение у самого киля. Это
придает судну большую осадку и, кажется, делает его исключительно устойчивым
во время шторма. Естественно, увеличивается и ширина палубы.

Заговорив о судне, Рубенс вновь почувствовал себя уверенней. Он
непринужденно уселся на левый борт спиной к берегу и вытянул ноги.

- Никогда не думала, что у тебя есть свой корабль.

Он рассмеялся.

- Я храню это в строжайшей тайне. Иногда я чувствую, что мне просто
необходимо убраться подальше от всех. В качестве средства общения я
использую другой спорт - теннис. На корте можно и расслабиться и заняться
делами, - он опять засмеялся весело и беззаботно. - Это именно то, что нужно
парням. Они знакомятся, перекидываются мячиком, вместе загорают, немного
ворчат друг на друга и, в конце концов, между ними возникает доверие и
взаимопонимание. Теннис для нас нечто вроде маджонга. Дайна резко
выпрямилась, точно ужаленная.

- Ты хочешь сказать, что маджонг - это то, что только и по силам нам,
женщинам?

- Мне трудно судить об этом, - шутливо заметил он, но, заметив выражение
на ее лице, торопливо добавил. - Послушай, я имел в виду совсем другое. Я
просто... господи, Дайна, о чем мы говорим. Я знаю, что ты - не вторая Бонни
Гриффин (Бонни Гриффин была исполнительным вице-президентом на ?Парамаунте?,
с которой, как было известно Рубенсу, Дайне приходилось иметь дело во время
съемок ?Риджайна Ред?.)

- Что это значит, черт возьми?

Возможно, Рубенс уже начал подозревать, что, пытаясь затушить огонь, он
неосмотрительно плеснул в него бензин вместо воды, но, видимо, еще не был
готов пойти на попятную.

- Ты прекрасно знаешь, что означают мои слова. Ведь тебе, как и мне,
известно, как она любит давать в морду при всяком удобном случае.

- Ты хочешь сказать, что я делаю то же самое, - в глазах Дайны вспыхнули
свирепые огоньки, делавшие ее еще более привлекательной.

- Я не говорил этого. Я просто хотел сказать... Ну ты же знаешь, что
бывает, когда женщины собираются вместе...

- Нет, не знаю. Может ты просвятишь меня? - в ее голосе звучала насмешка.

- Ради всего святого, я только имел в виду, что то же самое относится и к
мужчинам. Нет никакой необходимости набрасываться на меня за это с кулаками.

Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Волны едва заметно
покачивали яхту. В ночной тишине слышались тихие всплески, точно маленький
мальчик, счастливый от того, что ему удалось хоть ненадолго сбежать от
родителей, беспечно шлепал по лужам босыми пятками. Оснастка корабля
ритмично скрипела в такт этому покачиванию, отдаваясь в ушах Дайны, словно
звуки умиротворяющей литании, вызывая в памяти
картины волшебного царства сна и блаженства, яркие, подобно вспышкам молнии,
образы летних дней и ночей ее детства, проведенных на мысе Кейп-Код.

- Она отлично разбирается в своем деле, - наконец произнес Рубенс. -
Однако, лучше иметь дело с дьяволом, чем с ней.

- Это только потому..., - начала Дайна и вдруг осеклась. - Да, ты прав.

Он улыбнулся в ответ, и напряжение растаяло. Дайне показалось, что он
глубоко вздохнул - а может то было дуновение ночного ветерка? - и
приблизился к ней. Его фигура, возвышаясь над ее хрупким телом, казалось,
принадлежала гибкому и сильному ночному существу, на которое Дайна
наткнулась, блуждая по лесу в глухую полночь.

Стоя в шаге от Рубенса, Дайна почувствовала, как его магнетическое
обаяние обволакивает ее с головы до ног. Ей стало жарко. Ее бедра, казалось,
горели, а сердце налилось такой тяжестью, как будто она вдруг очутилась в
кабине скоростного лифта, стремительно падающего в бездонную шахту. Он еще
даже не прикоснулся к ней, но лунный свет, маленькие жемчужные капли,