святого, который по давней кельтской традиции не заботился о
своей канонизации. Однако в эту минуту Кадфаэль затруднялся бы
четко определить, в чем именно заключалось это несоответствие.
Парню было лет двадцать, -- домотканая рубаха, коричневые
чулки, все заношенное и не особенно чистое. В общем, ничего
примечательного. Он был недурно сложен, резкие, такие же как у
Хью Берингара, черты лица, пальца на четыре выше его. Юноша был
строен и гибок, словно молодой олень; его длинные руки и ноги
перемещались столь же грациозно, как у благородного животного.
Даже в его деланном спокойствии таилась угроза мгновенно
взорваться, точно у хищника, сидящего в засаде. Бег его,
наверное, был быстр и бесшумен, а прыжок длинен и высок, как у
зайца. Выражение лица у посланца было несколько настороженное и
зловещее. Густые, цвета красного дерева вьющиеся волосы,
овальное лицо, высокий лоб, длинный прямой нос с несколько
оттопыренными ноздрями, что лишь усиливало сходство с диким
зверем, который держит нос по ветру и чутко ловит малейшие
запахи; рот его, казалось, был постоянно искривлен в
полуулыбке, словно юноша втайне ото всех чему-то усмехался;
желтоватые глаза с чуть вздернутыми внешними уголками, темные
брови с изломом. Его горящий взгляд был несколько притушен, но
не до конца, и этого огня не могли скрыть длинные, как у
женщины, ресницы. Зачем старому святоше понадобилось принимать
себе в услужение такое нервное и прекрасное существо?
удовлетворить любопытствующие взоры присутствующих, юноша
обратил свое искреннее, по-детски невинное лицо к аббату
Радульфусу и весьма галантно и почтительно поклонился.
словно ожидал вопросов.
мягко улыбнулся, взглядом внимательно изучая юношу.
Голос посланца был ровен и чист, даже несколько высоковат, и
прозвучал под сводами, словно колокольчик.
аббат, улыбаясь краешком рта, понимая, сколь мало стоящий перед
ним загорелый юноша имеет общего с епископом. -- Тебя назвали в
его честь?
как-то рассказывали старую историю о юноше с таким именем,
когда поспорили два бога и проигравший убил его. Говорят, из
его пролившейся крови выросли цветы. Эту историю мне рассказал
один священник, -- скромно ответил посланец и, неожиданно
улыбнувшись, окинул взором собравшихся, словно отлично понимал,
какое беспокойство у монахов вызвало его появление в аббатстве.
Однако Радульфуса ответ юноши нисколько не смутил.
нескрываемым удовольствием взиравший на юношу, то ты, парень,
подходишь для нее куда больше, нежели для сана епископа, и сам
это отлично знаешь. Да и в слуги отшельнику тоже не годишься.
Вот только где он тебя откопал и каким калачом заманил к себе?"
юноша, бесхитростно глядя своими золотистыми глазами прямо в
лицо аббата.
спросил аббат, улыбнувшись.
сообщил юноша вместо вступления и тут же изменил голос, так что
теперь он уже не был похож на звон колокольчика, причем юноша
сделал это так искусно, что заставил Кадфаэля подивиться пуще
прежнего. -- От итонского управляющего и от лесничего с
глубоким прискорбием я услышал, -- мрачно произнес отшельник
устами юноши, -- о тех несчастьях, что внезапно обрушились на
Эйтонский лес. Я усердно молился и много размышлял, и сильно
опасаюсь того, что все это лишь грозные предупреждения о
грядущих, еще более тяжких бедах, которых не избежать, если не
восстановить нарушенного равновесия между добром и злом. Я не
знаю за вами иного прегрешения, кроме как то, что вы
отказываете леди Дионисии Людел в ее праве забрать внука домой.
Разумеется, тут должна быть учтена отцовская воля, но и любовь
вдовой женщины к своему внуку нельзя сбрасывать со счетов, ведь
леди Дионисия осталась совсем одна. Умоляю вас, милорд, во имя
любви Господней, обдумайте еще раз, верно ли вы поступили, ибо
я чувствую, что тень зла нависла над всеми нами.
голосом, который нисколько не был похож на его собственный.
Надо признать, что этот ораторский прием оказал должное
впечатление и вынудил кое-кого из суеверных молодых монахов
испуганно оглядываться и перешептываться. Закончив речь,
посланник вновь поднял на аббата свой невинный взгляд, словно
суть послания нисколько не касалась его самого.
на юношу, а тот, явно довольный исполненной миссией, в свою
очередь не сводил взгляд с аббата.
имени? Не хочешь ли ты сам что-либо добавить к сказанному?
Как я могу? Я лишь исполняю его поручения.
услужение какого-нибудь простачка, -- презрительно шепнул приор
Роберт на ухо аббату. -- Таков, видимо, и этот юноша.
слова не достигли ушей Гиацинта, которые тот навострил, словно
лис. Юноша сверкнул очами и криво улыбнулся. Кадфаэль, от слуха
которого тоже не ускользнули слова приора, имел основания
сомневаться, что аббат согласится с ними. На взгляд Кадфаэля,
слишком уж хитроватым было это красивое, загорелое лицо, сколь
бы ни помогало оно своему обладателю играть роль простачка.
сказал аббат. -- И передай ему мою благодарность за его заботу
о нас и за его молитвы, которые, я надеюсь, он непрестанно
возносит за наши души. Скажи ему, что я обдумал и продолжаю
обдумывать жалобу леди Дионисии и что я поступил и намерен
поступать впредь так, как нахожу справедливым. Что же до
стихийных бедствий, которые так взволновали его, то нам,
простым смертным, не дано управлять силами природы, и лишь
верою мы можем одолеть их. Нам остается лишь принять то, чего
мы не в силах изменить. Ступай с Богом.
это у него довольно изящно, и неспешно покинул зал капитула.
Шагал он легко, движения его напоминали кошачьи.
были на капитуле, оказался почти совсем пустым, юноша не стал
торопиться в обратный путь к своему хозяину, но с любопытством
осматривал все вокруг, -- от окруженных розовыми кустами покоев
аббата до странноприимного дома и лазарета, и далее по кругу
все строения, вплоть до привратницкой и южной стены монастыря.
Ричард, вот уже несколько минут дожидавшийся, пока посланец
выйдет, сейчас незаметно вышел из-под арки южных ворот и
направился юноше наперерез.
совершенно очевидны, он услужливо остановился, с интересом
поглядывая сверху вниз на серьезное веснушчатое лицо мальчика,
который, в свою очередь, жадным взором разглядывал его самого.
его Гиацинт. -- Что вам угодно?
отшельника и пришел в Итон вместе с ним. Я слыхал, ты принес от
него какое-то послание. Не обо мне ли, часом?
Гиацинт, -- что за важную персону вижу я перед собой и отчего
это мой хозяин должен лично заниматься делами такого
молокососа, как ты.
Людел, лорд Итона. А твой хозяин-отшельник живет на моей земле.
И ты прекрасно знаешь, кто я такой, поскольку я видел тебя
среди прочих слуг на похоронах своего отца. И если ты принес
какие-либо новости, касающиеся меня, то, полагаю, я имею право
знать их. Иначе это будет нечестно.
Ричард с вызовом устремил на Гиацинта свои сине-зеленые глаза.
затем сказал серьезно, как мужчина мужчине и без тени иронии:
Корнев Павел
Сертаков Виталий
Роллинс Джеймс
Афанасьев Роман
Елманов Валерий
Афанасьев Роман