АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
Я ощупываю левое плечо пиджака и в свою очередь натыкаюсь на острую
точку.
- Что это за шутка!- восклицаю я.
Снимаю пиджак, осматриваю выпуклость и действительно нахожу воткнутую в
прокладку золотую булавку Это не просто булавка, не просто выглядящая
золотой, ее головка не просто больше обычной, но еще и представляет
насекомое... похоже, пчела. Настоящий шедевр ювелирного дела...
Я в недоумении.
- Какая прелесть!- восклицает официантка.- Это золото?
Я смотрю внимательнее.
- Похоже на то... но я не уверен.
Один из игроков в белот, заинтересовавшись, встает. Он представляется:
владелец ювелирного магазина с соседней улицы.
Он берет булавку.
- Да, это золото,- говорит он.- Тонкая работа!
Взяв булавку, я аккуратно прикалываю ее к лацкану пиджака.
Я погружаюсь в такие глубокие размышления, что от них у меня начинает
кружиться голова.
Где я мог подцепить эту золотую булавку?
Прежде всего, и это бесспорно, я ее не подцепил, а в пиджак мне ее
воткнули.
Кто? Зачем?
Я заново прокручиваю мои жесты и действия, мои контакты за последние
дни...
Я должен узнать. Я чувствую, что это важно, очень важно. Просто ради
удовольствия булавку в одежду человека не втыкают... Ради шутки не
расстаются с таким ценным предметом...
Может, это бедняжка Фрида решила сделать мне подарок на память? Может
быть... только она бы дала мне ее открыто, даже привлекла бы мое внимание,
как в случае со своей бутылкой вишневой водки... вернее, с бутылкой своего
патрона.
Тогда кто? Девушка, подобранная на дороге? Но мы с Рашель еще не
перемахнулись, и у нее еще не было случая остаться наедине с моим пиджаком.
- Ваше здоровье!- говорит хозяин бистро.
Я обнаруживаю на стойке перед собой стаканчик белого, беру его, как
робот, и подношу к губам.
- Это анжуйское,- замечает хозяин.
Догадка вспыхивает в моем мозгу в тот момент, когда я собираюсь выпить...
Я знаю, кто воткнул эту булавку в мой клифт. Карл Бункс!
Да, это он. Конвульсивное движение, которым он вцепился в мои плечи, не
имело другой цели, кроме этой. А я, тупица, думал, что это взрыв возмущения!
Как же, жди! Люди склада Бункса не ведут себя, как истеричные барышни.
Я осушаю стакан.
- Спасибо,- говорю хозяину.- Завтра угощаю я.
Выйдя на улицу, замечаю, что небо затянулось тучами Жара, сильная, как
перед грозой, действует мне на нервы. Я смотрю на серый фасад Большого дома
напротив и механическим шагом направляюсь к нему.
Поднявшись на наш этаж, велю дежурному доложить Старику о моем приходе.
- Пусть войдет!- отвечает голос босса из динамика. Я открываю двойную
дверь в его царство. Он сидит перед листком белой бумаги. Под рукой у него
стоит коробка с мятными пастилками.
Он вытягивает манжеты и спрашивает:
- Есть новости?
- Не знаю,- отвечаю я, садясь на подлокотник клубного кресла. - Не
знаете?- удивляется шеф.
- Увы!
- Он заговорил?
- Нет .Впрочем, я ни о чем его не спрашивал. Я предпочел устроить ему
сеанс бесплатной деморализации. Не знаю, правильно ли поступил...
Босс колеблется, взвешивая ситуацию.
- Несомненно,- произносит он наконец Видя мой озабоченный вид, он
спрашивает:
- Вас что-то беспокоит?
Я вынимаю булавку из лацкана.
- Вот это.
Он берет булавку, осматривает ее,
- Что это такое?
- До доказательства противного - булавка... золотая. Скажите, патрон,
когда вы велели отобрать у Карла Бункса шмотки, вы велели взять абсолютно
все, что при нем было?
- Да, я даже подчеркнул этот момент,
- Я так и думал... Кто собирал урожай одежды?
- Равье.
- Можно с ним переговорить?
- Да, если он все еще здесь.
Он нажимает эбонитовый рычажок.
- Слушаю,- произносит голос.
- Равье! Немедленно!
- Ясно, шеф.
Через четыре минуты Равье, добродушный толстяк, не страдающий избытком
интеллекта, входит в кабинет.
Он кланяется.
- Вы меня вызывали, патрон?
- Сан-Антонио хочет вам задать один-два вопроса.
Я обращаюсь к Равье:
- Это ты раздевал жильца из подвала?
- Да, господин комиссар.
- Как это происходило? Он широко раскрывает глаза.
- Ну... очень просто. Я велел ему полностью раздеть и передать мне всю
одежду, что была на нем...
- Ты присутствовал при операции?
- Ну да.
- Ты был в камере?
- Это... ну... почти.
Я начинаю злиться.
- Не изображай из себя деревенского дурачка, Равье! Я тебе скажу, как ты
это сделал. Ты велел ему раздеться, а пока он снимал с себя шмотки, ты
вместе с дежурным охранником курил в сторонке и рассказывал ему о своем
геморрое и об опущении матки у твоей жены, но не смотрел!
Равье краснеет.
- Патрон мне не приказывал глазеть, как он стриптизит,- бурчит он.-
Правда, шеф? Вы мне приказали забрать одежду и все, что при нем было, и
больше ничего.
Я смягчаюсь.
- Я тебя не ругаю. Вспомни, как все было точно.
- Я ему приказал раздеться догола. Перед этим я сам вытащил у него из
карманов все их содержимое... Когда он оголился, я забрал его тряпки,
оставил его охране и ушел.
Я беру его за руку.
- Ладно, хорошо. Ты все вытащил из его карманов, а швы ощупал?
- Еще бы!- восклицает Равье, пожимая плечами.
- Слушай меня внимательно, Равье. Ты посмотрел под лацканы пиджака перед
тем, как оставить его одного? Подумай и ответь откровенно.
Он хмурит брови. Его добрая толстая физия из красной становится белой.
- Нет,- честно отвечает он,- об этом я не подумал. Я вздыхаю.
- Прекрасно. Значит, эта булавка должна была находиться под лацканом. Это
практически единственное место, куда мужчина может ее приколоть... Так,
Равье, а после того как он отдал тебе свою одежду, ты обыскал камеру?
- Я быстро посмотрел по сторонам и под нары, проверяя, не забыл ли чего.
- Рукой по нарам ты не водил?
- Нет.
- Так что, если бы он воткнул вот эту булавку в дерево, ты мог ее не
заметить?
Шеф не перестает молча теребить свои манжеты.
- Верно...
Ладно,- говорю я Равье,- ты нам больше не нужен. В следующий раз ничего
не оставляй на авось. Он снова краснеет и выходит пятясь.
- Значит, булавка от Карла Бункса.
- Да, и он хотел, чтобы я вынес ее из камеры...
- Как это? Я рассказываю об инциденте в бистро.
- Вы уверены, что именно он воткнул ее в ваш пиджак?
- Теперь - да.
- И предполагаете мотив этого на первый взгляд абсурдного поступка?
Я в нерешительности. Встаю и иду к двери.
- Да,- отвечаю я и выхожу.
Глава 8
Когда я возвращаюсь в номера мамаши Бордельер, атмосфера становится еще
более тяжелой.
Надвигающаяся гроза давит на мозги и легкие. Терпеть не могу такую
погоду. Кажется, что планета сейчас разорвется, а это одно из самых
неприятных ощущений.
Прежде Чем подняться по лестнице дома, я вынимаю золотую булавку из
лацкана пиджака, куда воткнул ее, выйдя из кабинета Старика, и втыкаю в
плечо, точно в то место, куда ее сунул Бункс.
Поднявшись на четвертый этаж, где обретается старуха, звоню
Она открывает мне, держа в руке рахат-лукум.
- Наконец-то вы вернулись!- восклицает она с набитым этой жуткой замазкой
ртом.- Милая девочка начала отчаиваться...
Я усмехаюсь.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 [ 9 ] 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
|
|