Чтение 9–й страницы книги ~Секрет полишинеля~

избранницам будет невесело. Либо бедняжки замучаются неврозами, либо
ударятся в загул.

Наконец кошачьим шагом подкрадывается вечер и тень раскидывает черный
ковер под деревьями.

После ужина очаровательница Мартин начинает строить мне глазки. Я отвечаю
ей пылким взглядом. Ваш Сан-Антонио в большом смущении. Всегда неприятно
разочаровывать даму. Эта куколка готовится получить с моей помощью
удовольствие, а я буду вынужден сказать ей "не сегодня", как неверная жена
мужу.

Как и накануне, Тибоден, его секретарша и я возвращаемся в дом, съев
перед этим консервированные грибы и пересоленную говядину.

На этот раз луна светит, как в "Вертере", и я могу надеяться на успех.

Расставание в холле. Старик закрывается в своей комнате, а красавица и я
продолжаем восхождение... Уже на лестнице она начинает выделывать зигзаги
задницей. Я засовываю руку ей под юбку, и вот она уже смеется под предлогом,
что я ее щекочу.

Подойдя к своей комнате, она открывает дверь, входит, включает свет и
ждет меня.

Вместо того чтобы шагнуть через порог, я беру ее за крылышко и выдаю
долгий поцелуй с засосом. Она думает, что настал день ее славы, но я вежливо
разубеждаю ее.

-До завтра, ангел мой. Надеюсь, ты придешь меня разбудить, как сегодня?

Она не решается предъявить свои требования, не обсудив их предварительно
со своим профсоюзом, и с раздражением закрывает дверь.

Я отхожу, осторожно ставя копыта, и быстро спускаюсь, используя в
качестве единственного средства передвижения лестничные перила.

Ночной сторож стоит в обалдевшем состоянии. Он считает эти манеры
несовместимыми с моей должностью, о чем дает понять суровым взглядом.

Я встаю на ноги.

- Если меня кто-нибудь вдруг станет искать,- говорю,- не забудьте меня
предупредить, когда я вернусь. Он кивает в знак согласия:

- Ясно.

Я бегу к бреши, пролезаю в нее и прячусь в густых зарослях, моля небо,
чтобы не сесть в муравейник.

Теперь мне остается только ждать типа, который придет покормить своих
голубей. Решительно, все дело крутится вокруг этих птичек.

Если бы я мог покурить! Но, ясное дело, об этом не может быть и речи.
Ничто так не привлекает ночью внимание, как краснеющий огонек сигареты.

Я борюсь с бедой терпением, принуждая себя к спокойствию, обманывая
время... Часы текут медленно, как гудрон... Верх невезения - на небе
начинают собираться тучи и луна растворяется в их серости, как таблетка
аспирина в воде.

Я продолжаю ждать. Начинает накрапывать дождик, а я все жду! Так где он
шляется, этот любитель голубей?! Он что, не собирается сегодня тащить своим
птичкам жратву? В конце концов, может же он кормить их через день... Или
независящее от его воли событие помешало ему выйти из комнаты?

Я сижу еще пару часов, а когда стрелки моих часов показывают половину
третьего, решаю бросить это дело. Мои шмотки намокли, и я клацаю зубами, как
пара скелетов, танцующих "Пляску смерти". Если я проторчу тут еще час, то
заработаю себе пневмонию. Ко мне, пенициллин!

Я встаю и делаю несколько беспорядочных движений, чтобы восстановить
кровообращение. Я уже собираюсь возвращаться, но тут говорю себе, что можно
сходить взглянуть на голубей. Иду к полуразвалившемуся сараю. При моем
приближении слышится воркование. Я подхожу к клетке и направляю внутрь луч
моего фонаря. И вздрагиваю, ребята. В клетке сидит всего один голубь!

Вот это сюрприз! Парень приходил днем... Он отправил сообщение... Я был
тут, а этот мерзавец вел себя так, будто Сан-Антонио вообще не существует.

Хоть я и знаю, что сообщение придет в нашу Службу, а все равно злюсь, что
дал себя провести.

К счастью, я принял свои меры предосторожности. Дождь начинает лить как
из ведра, и в дом я возвращаюсь совершенно мокрым.

Глава 7

Придя в свою комнатушку, я раздеваюсь, чтобы вытереться, потом надеваю
красивую пижаму и снова отправляюсь в поход.

Подойдя к комнате Мартин, я начинаю скрестись в дверь, чтобы разбудить
ее. Скоро под дверью появляется полоска света. Узнав мою манеру стучать, она
открывает, не спрашивая, кто пришел.

- В такое время!- восклицает она. Я ее обнимаю.

- Представь себе, нежная моя, что я увидел тебя во сне... Мне захотелось
соединить сон с реальностью... Слишком часто действительность разочаровывает
после сна, но в этот раз она просто бесподобна...

Такая речь смягчила бы даже бронзовую статую. Она идет прямо в сердце
Мартин и, преодолев этот этап, направляется в другие, столь же
чувствительные части ее тела.

Мы чудно проводим время.

Организуется большая партия "Папа, мама, бонна и я" с холодными
закусками, музыкальным парадом и хоровыми песнями в исполнении школьников.

Я исполняю ей "Похищение Прозерпины", "Фантастическую скачку", "Злую
фею", "Туда-обратно" и "Не раскрывая кошелек" - произведеньице моего
сочинения.

Она сходит от этого с ума, кричит "бис!", и я повторяю до тех пор, пока
не утоляю ее жажду.

Затем я пользуюсь ее состоянием полузабытья, чтобы задать несколько
вопросов. Как вы знаете, я никогда не забываю о деле.

- Скажи, милая, после обеда ты пила кофе с ассистентами, верно?

- Да, мой любимый дурашка!

"Любимый дурашка"! Надеюсь, она больше не повторит это, иначе попробует
мой кулак.

- Ты не помнишь, кто-нибудь выходил в это время?

Она поднимает брови.

- Почему ты об этом спрашиваешь? Чтобы пресечь ее сомнения и дать себе
время на раздумья, я говорю:

- Я объясню тебе после... Она размышляет.

- Ну, кажется, старик ушел раньше всех, да?

Это меня раздражает...

- Да, я помню. А кроме него?

- Планшони ходил в свою комнату за сигарами.

- Он быстро вернулся... Кто-нибудь еще выходил? Она безуспешно роется в
памяти.

- Кажется, больше никто.

Я тоже перебираю воспоминания и тоже ничего не могу вспомнить... Значит,
он выпустил голубя не во время обеда... Может быть, утром? Да, пожалуй...

- Почему ты об этом спрашиваешь, дорогой?

- Просто так...

- Противный! Ты обещал рассказать! Нет, каково! Эта раскладушка теперь
начала изображать из себя тирана! Я спрыгиваю с кровати.

- Спи, мое сокровище, и до завтра...

На следующее утро, в семь часов, ночной сторож начинает барабанить в мою
дверь.

- К телефону,- кричит он.- Вас вызывает Париж. Он мне сообщает, что в
поместье есть два телефона: один в кабинете профессора, другой на складе.
Именно ко второму я и направляюсь.

Я с сильно бьющимся сердцем беру трубку. Несомненно, звонит Старик. И
опять-таки несомненно, у него есть для меня новости.

- Алло?

- Это вы, Сан-А?

- Да.

- Приезжайте немедленно!

- Что слу...

- Нет времени!- рявкает он.- Возвращайтесь!

И кладет трубку.

Это первый раз, когда он разговаривает со мной таким тоном. Что это
значит? Я стою с трубкой в руке, совершенно обалдевший.

Почему он заткнул мне рот? Боялся, что я скажу что-то лишнее? Да,
наверняка именно из-за этого...

Я поднимаюсь заняться туалетом, одеваюсь и иду стучать в дверь профессора
Тибодена.

Он уже готов. В его галстук воткнута золотая булавка- Можно подумать, он
собирается нанести визит римскому папе. Но нет, он надевает белый халат.

- Я слышал телефон,-говорит он мне.- Звонили вам?

- Да, профессор. Это был мой шеф. Он хочет, чтобы я вернулся сегодня
утром...

- О! Есть новости?

- Не знаю...

- А вы, со своей стороны, что-нибудь узнали? Я не решаюсь говорить о
голубях. Зачем его снова огорчать этой фантастической историей?

- Э-э... Ничего особенного, господин профессор. Я только приехал...

- И уже уезжаете!- вздыхает он.

- Вне всяких сомнений, это поездка туда-обратно... Я буду вам
признателен, если за завтраком вы при остальных поручите мне сделать в
Париже важные покупки, чтобы объяснить мой отъезд.

- Отлично...

Все происходит согласно предусмотренному плану. Два часа спустя я являюсь
в Службу и спрашиваю Старика, но мне отвечают, что он на совещании у
министра внутренних дел, а мне велел передать, чтобы я его подождал. Значит,
мне придется убивать время в своем кабинете.

Я рад встретить там Берюрье. Толстяк лопает огромную порцию солянки,
одновременно читая "Ле Паризьен".

- Привет,- говорит он мне.- Ты где пропадал?