чтобы столовая сохранила семейный вид, чтобы рядом с двумя парадными
гостиными она выглядела как настоящая провинциальная столовая, вроде
тех, что бывают в больших домах, принадлежащих нотариусам, на которые не
без зависти глядят посетители.
ему хмуриться - все в сборе.
членах семьи, и, если бы не существовало молчаливого обязательства всем
собираться за завтраком, они бы целыми днями не встречались друг с дру-
гом, разве что случайно столкнутся в коридоре или в лифте.
подошел к нему; и только Давид снисходительно буркнул:
отцом; Элиана какое-то время, когда ей было лет пятнадцать-шестнадцать,
развлекалась тем, что звала его по имени, но потом, по неизвестной при-
чине, перестала.
Одэн?
между прочим о его переутомлении, о его здоровье, о его работе, но нико-
го это в действительности не трогало. Их всех устраивало жить за его
счет.
ростом, были когда-то младенцами, потом детьми...
нять им пеленки; правда, когда родился Давид, все уже было иначе, их
жизнь усложнилась.
дверном косяке рост девочек. Интересно, сохранились ли эти зарубки? Их
старую квартиру арендовал молодой врач; у него тоже есть дети, и неожи-
данно Шабо подумал, что и тот, в свою очередь, отмечает рост своих детей
на дверном косяке.
спиной к дверной раме:
из них плутовал, а ведь в те времена все эти пустяки казались чем-то
важным.
случалось, подходя к дверям, слышать веселые голоса, но стоило пока-
заться в дверях, как все умолкали.
говор, создать искусственное оживление.
чем была в молодости, когда он познакомился с ней в Латинском квартале.
Тогда она казалась ему самой обыкновенной девушкой, правда довольно хо-
рошенькой, но не более того; может быть, некая свойственная ей скром-
ность и сдержанность настолько привлекли его, что он женился.
их здоровьем, их опрятностью и вообще хозяйством. Она долго боялась об-
щества, и он вспомнил, как она была смущена, как упорно противилась,
когда он впервые заговорил с ней о том, чтобы пойти к знаменитому мо-
дельеру:
ра выездных обедов в городе и приемов в доме на улице Анри-Мартэн, где
они все еще не чувствовали себя дома.
учиться искусству размещать за столом приглашенных, собирать гостей и
разбивать их на группы в гостиной.
бого желания, может быть, лишь затем, чтобы как-то заполнить пустоту
единственным доступным ей способом.
страх перед старостью, он задавался вопросом, есть ли у нее любовники.
Он счел бы это совершенно естественным" Он чуть ли не хотел этого, может
быть, желая успокоить свою совесть; но все же, стоило ему представить
себе иные картины, как у него холодело сердце.
ни, чем он; правда, детям не больно-то приятно жить с родителями, а все
же ему случается видеть, как они обмениваются с матерью понимающими
взглядами, точно заговорщики.
го.
невинным видом. А что жена? Тоже в заговоре?
инженером...
большей частью у коммерсантов, служащих, чиновников - была одна мечта:
сделать своего сына врачом, судьей или адвокатом. Тебе ясно, к чему я
клоню?
сына с таким видом, словно собирался поставить ему диагноз.
есть.
инженером и ничем другим в том же роде, то, следовательно, нет никакой
необходимости, чтобы я надрывался зря из-за выпускных экзаменов. Кому
сейчас нужны экзамены на бакалавра, даже правительство уже который год
собирается их отменить. Я и так отстал на год из-за того, что в тринад-
цать лет долго болел...
высказав самое трудное, сидел с красным лицом, ожидая, как отец воспри-
мет его слова, прежде чем продолжать свою речь.
закончится. Но он все же спросил тем же тоном, каким обращался к учени-
кам:
ния; самообладание далось ему с трудом.
меня начнут посылать в Южную Америку или в Китай, не сразу доверят ин-
тервью с главами правительств... На первых порах я попробую себя в спор-
тивной хронике... Там нужны молодые, а я довольно хорошо разбираюсь в
спорте...
поддержать Карон.
газеты и что в его команде всегда найдется место для толкового парня.
Что, не так?
ты потом не разочаровывался. Меня определили в класс изучения права, мо-
жет быть, из-за тебя, но с тех пор как я там, я запустил уроки, как ни-
когда прежде. Учителя уже знают, что им со мной ничего не поделать, и
притворяются, будто не видят, что на их лекциях я читаю. Если тебе, ко-
нечно, нравится, чтобы я делал вид, будто готовлюсь к экзаменам, которые
даже не собираюсь сдавать...
больно, а впрочем, не понимаю - почему тебе должно быть больно? Если ты
знаменитый профессор, это еще не значит, что твой сын обязан быть гени-
ем. А что касается денег, так я их у тебя не прошу. Сам как-нибудь уст-
роюсь. И нечего требовать от меня больше, чем от моей сестры. Когда Эли-