е_г_о_, вы поверите точно. Покамест я назначил себя привратником, чтобы
впустить мистера Вульфа и никого не выпускать.
лестнице, взлетела по ней.
Тейер, сопровождаемый миссис О'Ши и Сильвией Марси.
нам, она поспешила подняться наверх, чтобы предупредить мистера Хака.
Новость, похоже, не произвела на миссис О'Ши совершенно никакого
впечатления, но Сильвия Марси что-то восторженно проворковала, а Тейер
отступил шаг назад, опустил подбородок и уставился на меня из-под своих
тяжелых бровей. Вопросов и комментариев у него не было, зато они были у
женщин. Миссис О'Ши заявила, что всегда думала, что профессиональные
сыщики больше причиняют неприятности, нежели избавляют от них, и теперь
она получила возможность в этом убедиться. Мисс Марси сказала, что почтет
за счастье отвечать на вопросы, задаваемые самим Ниро Вульфом, пусть даже
они будут не по поводу чего-либо столь ужасного, как убийство, вот только
она недостаточно сообразительна и опасается, что запутается относительно
каких-нибудь мелочей.
и буркнул:
мистер Вульф.
все в него сядем и поедем. Вы и я выйдем на следующем этаже, зайдем в
кабинет, и я объясню ситуацию. Остальные направятся в комнату мистера Хака
этажом выше и предупредят, что мы скоро объявимся. Или, если хотите, я сам
могу доложить о вас. Все предельно просто. Ваше пальто и шляпу, сэр.
направлялись к лифту, Сильвия Марси уже успела что-то проворковать Вульфу,
но я не разобрал, что именно. Этажом выше мы с Вульфом вышли, я провел его
через коридор к кабинету и, распахнув дверь, посторонился, пропуская его.
Когда, закрыв дверь, я обернулся, Вульф уже смотрел на меня.
его половинками. - Итак, я воспользовался этим телефоном. - Я прикоснулся
к аппарату. - Сперва я положил книгу сюда. - Я похлопал по столу. - Затем
набрал номер, взял в правую руку вот это. - Я поднял пресс-папье. - И в
подходящий момент шлепнул им по книге. После чего застонал, бросил трубку
и упал на пол.
я видел Вульфа лишившимся дара речи. Он даже не казался свирепым.
Осмотревшись вокруг и не найдя кресла, которое бы ему приглянулось, он
подошел к стоявшему у стены дивану, сел и придал своему телу устойчивость,
растопырив руки и опершись ладонями о диван.
приехать сюда.
делам как глупую прихоть рассчитывающего прослыть оригиналом упрямца. Но
это не прихоть; это всего лишь необходимое условие приемлемого
существования. В противном случае частный сыщик превращается в раба
всякого, а в Нью-Йорке десять миллионов жителей. Неужели ты так твердолоб,
что не можешь понять меня?
свирепо посмотреть на меня. Он помотал головой. - Хотя, нет. Говори.
любит выворачивать голову, общаясь с собеседником. Сев, я оказался
достаточно близко, чтобы понизить голос до шепота.
устройства и что здесь никто не прячется, орать все-таки не следует, -
произнес я. - Мне нужно пересказать вам события последних трех часов. Это
займет семь минут.
так чтобы сильно. С его лица не сходило страдальчески-капризное выражение,
но по глазам я видел, что он слушает.
продолжал я, - единственным моим намерением было взглянуть на труп еще раз
и вызвать полицейских. Но, оказавшись в комнате Луэнта, я понял, что
должен сперва посоветоваться с вами, а звонить из дома мне не хотелось.
Мне были нужны инструкции. Сами посудите, ведь если бы явились
полицейские, мне пришлось бы объяснять, зачем нас нанял Луэнт, а здешние
обитатели, в свою очередь, рассказали бы, что я заявил им по поводу целей
расследования. Возникла бы неувязочка, и я угодил бы еще в один из тех
дурацких переплетов, благодаря которым уже имел счастье сидеть навытяжку
перед окружным прокурором по десять часов кряду. И вы попали бы в этот
переплет вместе со мной. Мне требовалось, чтобы вы все взвесили и приняли
решение, но оставлять дом, чтобы пойти позвонить, я не хотел.
непоправимого, если не брать в расчет проломленный череп Луэнта. Вы можете
распорядиться, как мне действовать и что говорить, и идти домой
наслаждаться своим салатом, сыром и кофе. Когда вы благополучно покинете
пределы здания, я поднимусь в комнату нашего клиента, чтобы его о
чем-нибудь спросить, с ужасом обнаружу, что он мертв, и помчусь ставить в
известность хозяев и полицию. Что же касается тысячи, которую Луэнт
заплатил вам, то он, несомненно, признал бы, что вы ее честно заработали,
придя сюда и объяснив мне, как следует поставить дело, чтобы его смерть
причинила нам как можно меньше неудобств.
кабинета, он издал бы разъяренный вопль, но здесь ему пришлось сдержаться.
сделал. Полиция, в особенности мистер Кремер, никогда не поверят, что ты
осмелился бы заманить меня сюда ради чего-либо менее серьезного, нежели
убийство, и они знают, что без твоего трюка я бы вообще не пришел. Поэтому
я вынужден сам приняться за расследование случившегося. Есть в комнате
мистера Хака приличное кресло?
понравится.
После того как Вульф был представлен Хаку и Дороти Рифф, и хозяин дома
нехотя уступил желанию Вульфа обсудить дела его клиента Германа Луэнта,
оказалось, что единственное кресло, способное с достоинством вместить
габариты великого сыщика, занимал Пол Тейер, который все еще на что-то
дулся и поэтому не обратил внимания на мой вежливый намек. Когда же я
открытым текстом попросил его пересесть и даже прибавил "пожалуйста", он
посмотрел на меня исподлобья, но повиновался.
присутствующих, а они вперились взглядами в него, я почувствовал себя
вполне уютно, сознавая, что свалил со своих плеч бремя ответственности.
Впрочем, Вульф предупредил меня, что поведет речь об убийстве, и я
понимал, что, гневаясь на мою выходку, заставившую его пуститься в
трехминутное путешествие на такси, он может ради забавы повернуть дело
так, чтобы не убавить, а наоборот, прибавить мне хлопот с полицией.
исключительно из уважения к своему шурину, - заговорил Хак. Его тон был
очень учтивым. - Однако теперь вдобавок появляетесь вы... Откровенно
говоря, мистер Вульф, всякому терпению существует предел.
признаюсь, что во всем виноват мистер Гудвин. Допустив просчет с самого
начала, он до такой степени завалил дело, что я не мог не вмешаться. Около
четырех часов назад он дважды звонил мне из телефонной будки, и я уже
тогда заподозрил, что одна из находящихся в доме женщин, вероятно, столь
ловко приворожила его, что он практически утратил способность соображать.
С мистером Гудвином такое случается. Когда же некоторое время спустя он
вновь позвонил, на сей раз отсюда, из кабинета, опасения подтвердились, и
я даже смог идентифицировать колдунью.