Чтение 9–й страницы книги ~...Дом стоял на Дрезден-авеню в Пасседене~

- Ну, как дела? - поинтересовался он краем рта.

- Ужасно. Они втоптали меня в грязь.

Он кивнул и продолжал присвистывать, как скребущий лошадь конюх.

- Ты бы поосторожней. Этот тип вооружен, - сказал я. - Или
притворяется.

Шофер коротко хохотнул:

- Под этой-то рубашонкой? Не может быть...

- Что за тип этот Ваньер? Чем занимается?

Шофер выпрямился, положил замшу на капот и вытер руки о полотенце,
которое теперь было заткнуто за пояс его штанов.

- Женщинами, я так полагаю.

- А не опасно ли - волочиться именно за этой женщиной?

- По мне - так опасно, - согласился шофер. - Но у людей бывают самые
разные представления об опасности.

- Где он живет?

- В Шерман Сакс. Она там бывает. И слишком часто.

- Когда-нибудь встречал девушку по имени Линда Конкист? Высокая,
темноволосая, красивая. Пела с оркестром.

- Ты требуешь много информации за два доллара, Джек.

- Могу накинуть до пяти.

Он помотал головой:

- Нет, эту особу я не знаю. Во всяком случае, по имени. Сюда приходят
разного рода дамочки, в основном довольно яркие. Меня им не представляют.
- Он ухмыльнулся.

Я достал бумажник и сунул три доллара в его маленькую влажную руку. И
к ним присовокупил визитку.

- Мне нравятся маленькие крепыши, - сказал я. - Они, похоже, ничего и
никого не боятся. Заглядывай ко мне.

- Ладно, Джек. Спасибо. Линда Конкист, говоришь? Буду держать ухо
востро.

- Пока... как тебя по имени?

- Они зовут меня Пройдохой. Понятия не имею почему.

- Пока, Пройдоха.

- Пока. Значит, говоришь, пушка - под этой рубашонкой? Да ни за что.

- Не знаю, - сказал я. - Он как будто полез за ней. Меня наняли не
для перестрелок с незнакомыми людьми.

- Черт, его рубашка застегивается только на две пуговицы сверху. Я
обратил внимание. Ему потребуется неделя, чтобы вытащить из-под нее пушку.
- Но в голосе его звучали тревожные нотки.

- Может быть, он просто блейфовал, - согласился я. - Если что-нибудь
услышишь о Линде Конкист, всегда буду рад иметь дело с тобой.

- О'кей, Джек.

Я пошел к своей машине по мощенной плитами дорожке. Он глядел мне
вслед, почесывая подбородок.

Я медленно ехал по улице, взглядом выискивая место, где можно было бы
поставить машину, чтобы заскочить на минутку в офис перед поездкой в
центр. В тридцати футах от входа в Кахуэнго-Билдинг от табачной лавки
отъехал "паккард". Я тут же занял его место, заглушил мотор и вышел из
машины. И только тогда заметил, что встал перед знакомым на вид
автомобилем песочного цвета. Конечно, это не обязательно тот же самый.
Таких тысячи. В легковушке никого не было. Никто в бурой соломенной шляпе
с желтой ленточкой ошивался поблизости.

Я обошел машину и записал ее номер на обороте мятого конверта -
просто так, на всякий случай. И направился к себе. Его не было ни в
вестибюле, ни в коридоре наверху.

Я зашел в офис, просмотрел валявшуюся на полу почту, но ничего
интересного не обнаружил. Быстренько приложился к дежурной бутылке и
побежал вниз. Мне нужно было торопиться, чтобы успеть в центр к трем
часам.

Песочного цвета автомобиль все так же стоял на месте и пустовал. Я
сел в машину и отрулил от тротуара.

Он нагнал меня только в конце Сансета. Я смотрел на него в зеркальце
заднего вида, ухмылялся и пытался сообразить, где же он прятался.
Вероятно, в машине, что стояла за его собственной. Как это я сразу не
догадался?

Я повернул на юг к Третьей и поехал по ней к центру. Песочного цвета
автомобильчик всю дорогу держался в сотне метров за мной. Я выехал на
Седьмую и остановился купить сигарет без особой в них надобности, а потом,
не оглядываясь, пошел по улице. Дойдя до перекрестка, я свернул в
вестибюль отеля "Метрополь", прогулялся до полукруглой стойки, где
торговали сигаретами, и попросил там прикурить, после чего уселся в одно
из потрепанных кожаных кресел.

Светловолосый человек в коричневом костюме, черных очках и уже такой
знакомой мне шляпе вошел в вестибюль, самым непринужденным образом
прошествовал между пальмами в горшках к стойке, купил пачку сигарет и стал
неторопливо распечатывать ее, облокотившись о прилавок и озирая вестибюль
зорким орлиным глазом.

Взяв сдачу, он прошел к стоящему у колонны креслу и сел в него. Он
надвинул шляпу поглубже на черные очки и, похоже, собирался уснуть с
незажженной сигаретой в зубах.

Я поднялся с места, подошел к колонне, опустился в кресло рядом с ним
и принялся искоса рассматривать его. Он не пошевелился. Вблизи его лицо
казалось юным, розовым и пухлым, подбородок был выбрит крайне неряшливо.
Ресницы под черными очками взметнулись вверх и снова опустились. Лежащая
на колене напряженная рука нервно затеребила брючину.

Я чиркнул спичкой и поднес к его сигарете:

- Огоньку?

- О... благодарю, - потрясенно сказал он. Прикурил.

Помахав спичкой, я бросил ее в урну и выжидающе уставился на него.
Прежде чем заговорить, он несколько раз искоса взглянул на меня. - Не мог
ли я вас встречать где-нибудь раньше?

- На Дрезден-авеню в Пасадене. Сегодня утром.

Его щеки стали еще более розовыми, чем прежде. Он вздохнул.

- Должно быть, я выступил кисло, - сказал он.

- Из рук вон, приятель, - согласился я.

- Может быть, это шляпа?

- Шляпа в порядке. Но тебе она не нужна.

- В этом городе деньги даются очень тяжело, - печально сообщил он. -
Не могу же я бегать на своих двоих, на такси - разорюсь в два счета, а
собственная машина неудобна тем, что не всегда успеваешь добежать до нее.
Надо все время крутиться поблизости.

- Тебе что-нибудь надо от меня или ты просто тренируешься?

- Я хотел выяснить, достаточно ли вы сметливы, чтобы можно было
поговорить с вами.

- Я ужасно сметливый, - сказал я. - Тебе будет просто стыдно, если ты
не поговоришь со мной.

Он настороженно огляделся, вытащил маленький бумажник из свиной кожи
и оттуда - милую, новенькую визитку. На ней значилось: "Джордж Ансон
Филлипс. Частные расследования. 212 Сенеджер-Билдинг, 1924, Норт
Вилкокс-авеню, Голливуд." В верхнем углу карточки был нарисован широко
раскрытый глаз с очень длинными ресницами и удивленно поднятой бровью над
ним.

- Не имеешь права. - Я указал на глаз. - Это эмблема Пинкертона. Ты
отбиваешь у них хлеб.

- Ох, черт, - вздохнул он. - Та малость, что я заработаю, не разорит
их.

Я пощелкал ногтем по карточке, попробовал ее на зуб и опустил в
карман.

- Моей визиткой интересуешься - или досье на меня уже собрано
полностью?

- О, я о вас все знаю, - сказал он. - Я был депутатом в Вентуре,
когда вы вели там дело Грегсона.

Грегсон был мошенником из Оклахомы, за которым одна из его жертв
гонялась по всей Америке в течение двух лет. В конце концов Грегсон
издергался настолько, что пристрелил дежурного на станции обслуживания,
ошибочно принявшего его за своего знакомого. Мне казалось, это все было
очень давно.

- И дальше?

- Я вспомнил вас, когда случайно увидел ваше имя на номерном знаке
сегодня утром. После того как я потерял вас по дороге в город, я просто
нашел вас по справочнику. И хотел зайти поговорить с вами, но это было бы
грубым нарушением секретности моей работы. Я как-то не смог.

Еще один чудак. Итого трое за день, не считая миссис Мердок, которая
может оказаться из этой же породы.

Я подождал, пока он снимет черные очки, протрет их, наденет и снова
зорко оглядится по сторонам. Потом он сказал:

- Мне кажется, мы могли бы заключить соглашение. Так сказать,
объединить наши силы. Я видел, как сегодня к вам заходил один человек.
Насколько я понял, он нанял вас.

- Вы знаете его?

- Я слежу за ним, - сказал Ансон упавшим голосом. - И совершенно
безрезультатно.

- Что он вам сделал?

- Ну... меня наняла его жена.

- Развод?