Чтение 9–й страницы книги ~При загадочных обстоятельствах~

загадочных обстоятельствах произведен как будто ружейный выстрел. Кто
стрелял, пока установить не удалось...
Осторожно стряхнув с арбузного ломтя созревшие черные зерна, Антон
вопросительно посмотрел на участкового. Кротов, выдержав паузу, в
свойственном ему канцелярском стиле стал рассказывать, как неделю назад
жена бригадира Гвоздарева, работающая в Серебровке почтальоном, в середине
дня слышала негромкий выстрел. Где стреляли, она толком не поняла, однако
предполагает, что выстрел раздался или во дворе Степана Екашева, или в
соседней от него усадьбе деда Лукьяна Хлудкевского. Кротов пытался выяснить
этот вопрос и попал в странное положение: Хлудневский со своей старухой
уверяют, будто стреляли у Екашева, а Степан Екашев говорит, что слышал
выстрел у Хлудневских.
Смакуя тающую во рту арбузную мякоть, Бирюков спросил:
- У кого из них ружья?
- У Лукьяна Хлуяневского штучная двуствольная тулка выпуска тридцатого
года. Ружье смазано. Признаков недавнего употребления на нем не обнаружено.
Степан Екашев от роду огнестрельного оружия не имел. Правда, к нему
приезжает из райцентра сын Иван - заядлый охотник...
Бирюков, вспоминая, задумался:
- Иван, кажется, самый старший из сыновей Екашева?
- Так точно. На кирпичном заводе в райцентре работает. Передовик труда,
районная газета неоднократно о нем писала.
- Давно он в Серебровке был?
- На прошлой неделе. Помогал Степану сдавать соленые грибы сельповскому
заготовителю. Нынче у нас, как говорят, аномальный год выдался - вторая
волна груздей, вместо августа, в начальных числах сентября пошла. - Кротов
сделал многозначительную паузу. - И еще одна загадка, товарищ Бирюков, мне
покоя не дает. Хлудневский заявляет, будто со дня выстрела у него пропал
кобелек. Букетом звали. Безвредный был песик. Больше пяти лет у Лукьяна
жил, а тут пропал.
- Михаил Федорович, Сергею Тропынину можно верить? - вдруг спросил Антон.
- Торопуне?.. При официальном разговоре, полагаю, можно. Парень
работящий, хотя в поведении много ветрености. Большой любитель почесать
язык и непревзойденный проказник на всевозможные причуды.
- Так вот, Тропынин говорит, что в прошлом году Репьев держал на пасеке
ружье...
- Так точно. Шестнадцатый калибр системы Казанцева. Из-за отсутствия
регистрации и охотничьего билета одностволка у Рельева мною была изъята и
сдана в районный охотничий магазин с оформлением всех установленных законом
документов.
- А молодого цыгана Левку из табора знаете?
- Знаю, На гитаре виртуозно играет и пляшет отменно. Бирюков положил на
стол арбузную корку. Достал носовой платок, чтобы вытереть руки, но Кротов
подал ему полотенце и поинтересовался:
- Вероятно, о Левкиной ревности слышали?
- Слышал. Это правда?
- Был такой случай, когда Левка брал Репьева за грудки, но до драки дело
не дошло. Имею сведения, что после того они помирились. Вы другой
информацией располагаете?
- Есть предположение, что цыгане крепко поссорились с Репьевым.
Попытаться бы осмыслить корни этой ссоры. И с выстрелом надо разобраться.
Хлудневский дома?
Кротов посмотрел на часы:
- Вероятно. Вас проводить?
- Если не трудно...
Участковый снял со стены в прихожей форменный пиджак с такими же, как у
Бирюкова, капитанскими погонами и стал одеваться.
Небольшой светлый домик деда Лукьяна Хлудневского весело голубел
простенькими наличниками через три усадьбы от дома Кротова. За ним
прогнулась подернутая зеленоватым мхом крыша когда-то добротного
крестовика. Большую часть его окон прикрывали перекошенные старые ставни, а
сам дом от времени будто врос в землю и съежился. Участковый показал на
него:
- Хоромы Степана Екашева. Надорвался мужик непосильной работой, запустил
усадьбу. Всего второй год, как ушел на пенсию, а высох, что тебе щепка.
- Болеет?
- Трудно сказать... Ни сам Екашев, ни его старуха ни разу у врачей не
были, хотя на болезни жалуются постоянно. Полагаю, от усталости у них это.
Представьте себе, товарищ Бирюков, по четыре головы крупного рогатого скота
держат. По сорок-пятьдесят центнеров ежегодно вдвоем сена накашивают. В три
часа ночи уходят на покос и возвращаются в одиннадцать вечера. Старуха
прибежит, управится со скотиной и опять - на помощь Степану. А тот, не
разгибаясь, день-деньской машет литовкой. Так, по-бурлацки, в Серебровке,
хроме Екашевых, уже давно никто не работает. В сенокосную пору правление
колхоза выделяет специальный трактор с косилкой, и тот по очереди всем
накашивает для личного скота. А Екашевым невтерпеж управиться с покосом, по
старинке привыкли жилы рвать.
- Помнится, раньше Екашев сапожным ремеслом подрабатывал, - сказал Антон.
- Сапожник и пимокат он отменный. В послевоенные годы, можно сказать, всю
Серебровку и Березовку обувал. Теперь народ привык к фабричной обуви,
однако Степан своего ремесла не бросает - идут некоторые к нему с заказами.
- Что ж он дом не починит? Неужели денег нет?
- Каждый год по весне умирать собирается, не хочет связываться с
ремонтом. Что касается денег, говорит, сыновьям отдает. У него, кроме
Ивана, еще четверо. Трое из них в Новосибирске определились, семьи завели.
А последний - не удался. Был судим за хищение и где теперь находится, не
известно.
- Это Захар, что ли?
- Он самый. Знаете?
- В школе вместе учились, только он и восьми классов не закончил. Когда
его осудили?
- Еще до того, как вы после института в наш райотдел приехали работать.
Скотником в бригаде Захар числился и, представляете себе, занялся
систематическим хищением комбикормов. В райцентре похищенное сбывал, на
водку денег не хватало...
Разговаривая, подошли к дому Хлудневского. Кротов распахнул калитку и
пропустил Бирюкова вперед. Дед Лукьян, сидя на крыльце, перебирал свежие
грибочки. Увидев сразу двух капитанов милиции, он с завидной для его лет
легкостью вскочил на ноги.
- Вольно, дед Лукаян, сам рядовой, - пошутил Кротов.
Старил смущенно потеребил белую бороду:
- Думал, военное начальство нагрянуло, а тут все свои, - И, прищурясь,
посмотрел на Антона: - Если не ошибаюсь, Игната Матвеича сын?..
- Он самый, - подтвердил Кротов. - Теперь начальник уголовного розыска
нашего района. Имеет желание с тобой побеседовать. Букет так и не нашелся?
- Нет, Михаил Федорович.
- Агафья Васильевна в избе?
- В сельпо подалась Агата. Говорят, там со вчерашнего дня арбузами
торгуют.
- Тогда веди нас в избу. Составим разговор без посторонних наблюдателей.
- Милости прошу, милости прошу, - заторопился Хлудневский.
Кротов и Бирюков следом за стариком прошли в светлую горницу,
обставленную скромной мебелью. В переднем углу висела потемневшая старая
икона, рядом с которой на большом цветном плакате улыбался космонавт Юрий
Гагарин. Весь угол под иконой занимал телевизор с большим экраном.
Участковый бросил короткий взгляд на икону и усмехнулся:
- Телевидение, дед Лукьян, смотришь, а от бога отвыкнуть не можешь.
- По мне, что есть бог, что нет. Агата с молодости к нему привыкла, будто
курящий мужик к табаку, - Хлудневский быстренько переложил с одного из
стульев на стол пачку номеров районной газеты. - Да вы присаживайтесь,
присаживайтесь! В ногах, как говорится, правды нет.
Разговорились. Старик довольно быстро пересказал, как он обнаружил
убитого пасечника. Затем перевел беседу на запоздавший и необычайно богатый
урожай грибов в этом году. Стал перечислять наиболее грибные места, которые
успел обойти прежде, чем, сгорая от жажды, завернул на пасеку. Антон знал
перечисленные делом Лукьяном колки. Находились они далековато от пасечной
избушки, и в том, что старик не слышал выстрела, которым убили Репьева,
ничего странного не было. Когда же Бирюков спросил о "загадочном" выстреле
в Серебровке, Хлудневский без всякого сомнения заявил:
- У Степки Екашева за амбаром бабахнуло. Мы с Агатой на дворе как раз
были, грибы перебирали и ошибиться насчет выстрела не могли.
- Не спрашивали у Екашева, кто стрелял?
- Не вожу я с ним дружбы.
- Почему?
- Душа моя не принимает таких людей. Жаден до невозможности Степка.
Старухи наши часто встречаются, а мы со Степаном так, мимоходом...
здравствуй - будь здоров.
Бирюков машинально посмотрел на лежащие на столе газеты и вдруг вспомнил
о пыжах, обнаруженных оперативной группой.
- За этот год районка? - спросил он Хлудневского.
Тот утвердительно кивнул:
- За этот. Интересный рассказ с продолжением печатается потому и собираю
все газетки подряд.
- Можно посмотреть?
- Почему ж нельзя.
Дед Лукьян придвинул газеты к Бирюкову. Антон быстро перебрал всю пачку и
неожиданно для себя отметил, что из августовских номеров не хватает одного
лишь номера за девятое число, то есть того самого, из которого были сделаны
пыжи. На вопрос - куда исчезла эта газета? - Хлудневский с искренним
недоумением пожал плечами: