поздно. Этот компаньон ей совершенно не нравится. Смотрит зверем, и по роже
видно - бандит. Но Вадим так просил! Завтра у его важное дело, а деньги надо
отвезти срочно. Да и чего бояться? Ее отвезет Ринат, он же доставит обратно.
Кроме того, Кате было приятно, что что любимый человек так доверяет ей. даже
больше, чем своему другу. Вадим сказал, что Ринату про деньги лучше не
говорить.
собиралась отправиться на Измайловский рынок. У подруги Наташи через неделю
день рождения, и хорошо бы поискать что-нибудь для нее. Наташа замужем за
бизнесменом, и дорогим подарком ее не удивить, а вот от какой-нибудь
оригинальной безделушки она наверняка придет в восторг.
потом... Вадим обещал сводить ее куда-нибудь потанцевать. Наверное, это
будет ночной клуб. Катя уже представляла себе, как будет двигаться под
музыку в объятиях любимого. Как после этого они поедут к нему домой. И как
будут любить друг друга всю ночь.
лежал без сна старик. Когда-то он был мужем и отцом, но уже много лет его
некому было так называть. Звали его Сергей Петрович Костин.
институт, тихо инженерил в небольшом НИИ. Работа состояла в бесконечном
переписывании прошлогоднего вранья и составлении планов такого же вранья на
будущий год. Со временем Сергей Петрович пристрастился к весьма необычному
хобби - изготовлению ювелирных поделок из серебра, благо, его запасы в
родном НИИ были практически неконтролируемы. Сергей Петрович занимался этим
больше для собственного удовольствия, чем для заработка. Просматривал книги,
каталоги, альбомы по искусству. Он стал очень неплохим специалистом, обладал
тонким вкусом, хорошо чувствовал стиль. Знакомые охотно обращались к нему,
когда требовалось нечто оригинальное и необычное.
Сергей Петрович созрел в законченного старого холостяка, был застечив,
близорук, неловок, обществом других людей тяготился, никаких перемен для
себя не ждал. И вдруг... Любовь, конечно, всегда приходит неожиданно, но как
могла болезненная, задумчивая, некрасивая девушка разбудить подобные чувства
- непонятно. Ира работала в каком-то машбюро, любила поэзию и природу и к
своим 27 годам утратила всякую надежду выйти замуж. Сергей Петрович тогда
сильно активизировал ювелирную деятельность - денег стало требоваться
больше, смотрел на Иру преданными собачьими глазами, старался угадывать все
ее желания и чувствовал себя так, будто получил прекрасный и незаслуженный
подарок. И уж совсем невозможное счастье принес тот день, когда Ира,
смущенно улыбаясь, сообщила, что беременна.
Сергей Петрович понял, что ближе и дороже этого комочка, завернутого в
голубое одеяльце, у него нет никого и ничего. Даже Ира, по-прежнему любимая,
как-то отошла на второй план. После родов она долго болела, да и вооще не
отличалась хорошим здоровьем, и Сергей Петрович стал и отцом, и матерью для
своего сына. Сам купал, кормил, укладывал спать.
сын вымахал в здоровенного красивого парня. Он был веселым, общительным,
хорошо разбирался в технке, играл на гитаре. Сергей Петрович часто
недоумевал, как могли они - двое серых мышат - произвести на свет такого
сына.
вступительных экзаменах в университет и ушел в армию. Сергей Петрович
навсегда запомнил лицо сына в тот день, когда они прощались на вокзале -
открытое, радостное, родное лицо.
вагона.
история, и Володя попал в Афганистан.
они ожидали.
из-под ног. Цинковый гроб, хлопоты с похоронами, поминки - все прошло будто
в тумане, в полусне.
пришло известие о смерти сына, она не кричала, не плакала, не искала
сочувствия у окружающих. Она просто к о н ч и л а с ь, перестала
существовать. Ира теперь смотрела на мир пустыми, тусклыми, безжизненными
глазами. Жила, как заведенный автомат - вставала по утрам, шла на работу,
где ею были очень довольны - печатать она стала еще быстрее и безошибочнее,
чем раньше, - возвращалась домой, бестоково топталась на кухне, пытаясь
что-то приготовить, причем нередко в суп сыпала сахар, а в чай соль, потом
принимала снотворное и шла спать.
Петрович, проснувшись ночью, застал жену в слезах. Она рылась в вещах сына,
разложила по комнате его одежду, просматривала его школьные тетрадки, будто
надеялась найти там что-то важное. Сергей Петрович бросился к ней, обнял,
прижал к себе, пытаясь утешить, говорил какие-то нежные, жалкие слова, в
которые сам не верил.
всхлипывать, как обиженный ребенок. Утешая ее, Сергей Петрович и сам не
заметил, как по его щекам текут слезы.
разбросанных по комнате вещей сына. Одежда, книги, тетради, старые игрушки
их мальчика казались теперь такими же мертвыми, как и он сам.
успокоил ее навсегда.
Равнодушно вышел на пенсию, когда подошел его срок, и был даже рад, что
больше не надо общаться с сослуживцами, выслушивать их назоиливые
соболезнования и отвечать на идиотские вопросы. Шли годы, менялась жизнь, и
круто менялась. Рухнула система, которая казалась незыблемой, кончилась
грязная и кровавая война, которая отняла его мальчика, потом полки магазинов
запестрели импортным изобилием, а деньги превратились в труху. Ему было все
равно. У стареющего, одинокого и очень несчастного человека осталось только
одно желание - еще раз увидеть сына, хотя бы во сне. Поговорить с ним,
вымолить прощение за то, что не сумел уберечь. Но Володя все не приходил. По
большей части Сергей Петрович мучился бессонницей и только под утро
проваливался ненадолго в беспокойный, тяжелый и тревожный сон.
Петрович стал все чаще возврвщаться к любимому делу, которое в прежние,
счастливые времена давало возможность сводить концы с концами. Сергей
Петрович убеждал себя и немногочисленных старых знакомых, что изготовление
серебряных украшений помогает прожить на нищенскуя пенсию инженера в
условиях бешеной инфляции.
б и л свое дело, и это было последнее, что у него осталось.
удастся, Сергей Петрович поднялся с постели и включил электричество. Ну, и
что дальше? Почитать, что ли? Он пробежал взглядом по книжным полкам.
Когда-то он здорово пополнил свою библиотеку за счет книг, которые тоннами
свозились в макулатуру. Сведя близкое знакомство с работниками склада
вторсырья, Сергей Петрович за бутылку водки или небольшую денежную мзду
легко получал туда свободный доступ.
сокровища. Например, лет двадцать назад по чьему-то недосмотру там оказались
совсем уж редкие экземпляры. Эти книги были вывезены из Германии еще после
второй мировой войны. Зачем - неизвестно, после войны победители тащили что
ни попадя, случалось и не такое.
долго таскал за собой тяжеленную печатную машинку, шикарный "Ундервуд" с
широкой кареткой. Потом, уже в Москве вдруг оказлось, что это еврейская
машинка и печатает слова справа налево. Так наказал жадного политработника
еврейский Бог.
списаны и подлежали уничтожению. Серегей Петрович иностранных языков не
знал, но кожаные тисненые переплеты, старинная веленевая бумага, готический
шрифт и непонятные, но красивые гравюры внушали к себе невольное уважение.
Таким образом, три старинны толстых фолианта были спасены от уничтожения и
заняли свое место в библиотеке скромного советского инженера.
(старинные книги-руководства по колдовству) шестнадцатого века? И что один
из них содержит рисунок талисмана огромной разрушительной силы, которого
больше нет н и г д е в мире? И что этот талисман может быть изготовлен
только раз в сто лет, в строго определенный день и час, когда все планеты
приходят в соответствующее положение?
Разыскивая себе что-нибудь почитать, он случайно задел причудливую, винтом
завернутую стопку книг, которая и так держалась на честном слове. Ругнув
себя за неуклюжесть, он принялся подбирать книги с пола, укладывая их в
такое же шаткое и ненадежное сооружение.
времени странице Сергей Петрович вдруг увидел рисунок такого редкого по
красоте украшения вроде медальона, что так и замер с книгой в руках.
Нортон Андрэ
Каргалов Вадим
Каменистый Артем
Шилова Юлия
Мичурин Артем
Жюль Верн