экспериментах, в ней проводимых. Фезий питал горячее желание никогда не
оказаться в этой комнате лично.
Какой же он доверчивый лопух! Непрерывно бормоча Достопочтенному Владыке
Восхода успокоительные слова, Фезий забросил поводья на луку седла и
привязал, не натягивая. Затем оплел крылья золочеными цепочками.
Вот так. Если я приду за тобой, радуйся и поднимай меня поскорее вверх. Если
же за тобой придут другие - бей их когтями и клыками!
по-видимому, выразили согласие со словами Фезия. Он вошел в трактир
вразвалочку, с таким видом, словно это место принадлежало ему. В этой
покосившейся развалюхе, где из-под отвалившейся штукатурки виднелась гнилая
дранка, Фезий прополоскал горло пинтой золотого эля. Он находился в самом
грязном районе Парнассона. Восход останется в безопасности, лишь покуда
сможет использовать когти и клыки. То, что здесь плохо лежало, исчезало
навеки. Фезий, стараясь не привлекать внимания, направился к внешней стороне
рва, окружавшего замок. Переплыть его не было никакой надежды.
возле кухни был подвешен легкий плетеный мост, весь качавшийся и бренчащий
цепями, когда по нему пробегали слуги. Вообще-то эта невысокая дверь под
арочным сводом предназначалась, чтобы делать военные вылазки. Фезий
подождал, пока группа слуг пронесет по мостику хлюпающие бурдюки с вином, и
затем, подхватив из дожидавшегося переноски штабеля мешок с мукой, прошел
вслед за ними, как следует приотстав от последнего. На пятки ему уже
наступал следующий, несущий олений окорок. Все они столпились в узких
дверях, ведущих в замок, как если бы имели право там находиться. Фезий ловко
просочился в царство главного кондитера.
зарешеченные оконца и выхватывающими из сумрака клубившуюся в воздухе муку,
он сбросил свой мешок на пол и, выпрямившись, услыхал разговор толстого
кондитера со служанкой. Кондитер говорил заплетающимся от возбуждения
языком:
распростертыми обьятиями!
над мешками с мукой. Кондитер, похоже, мог еще долго распространяться на эту
тему, не приходя ни к какому определенному заключению, ибо тема была из тех,
которые обсуждают подолгу и с удовольствием.
попомни мои слова!
такими-то рыжими волосами и зеленым платьем. Фезий слушал, как зачарованный,
притаившись за мешками с мукой. Он был полон ужаса.
ней позаботится. Эта колдунья заплатит за все. Ее сожгут! Попомни мои
слова... Эту ведьму сожгут!
V
рыжие волосы, с треском горящие и чернеющие. Ее огромные глаза, полные боли
- да, все и ничего... Не следовало ей уходить.
спешил по валунам внутреннего дворика под серыми каменными стенами. Вот
дуреха! Попалась - ее схватили - эти слова занозой сидели под черепом. Ее
должны сжечь. Его меч, неуклюже спрятанный под фартуком, натягивал белую
ткань при каждом движении, стреноживая, как бы в насмешку, его и без того
короткие ноги. Фезий всегда предпочитал длинный меч, надеясь возместить этим
свой небольшой рост, хотя и знал очень хорошо, что длинный меч обычно
уступает короткому в драках. Изделие Мастеракузнеца Эдвина было не чрезмерно
длинным, однако нести его спрятанным оказалось нелегким делом.
булочками, покоившийся на его белой плоской шапочке с подбоем.
маскировочный фактор, и надеялся надеждой отчаяния, что сможет сойти за
какого-нибудь очень низенького и толстенького братца главного кулинара. Ха!
внутренний двор, Фезий был вынужден ловко увернуться от всадника на ванке,
проехавшего мимо, дрыгая вдетой в стремя ногой, обутой в сапог. Ванка
изогнула длинную тонкую шею, чтобы не расшибиться о каменный свод арки.
Фезий не поднимал взгляда, но вид смертоносных отверстий наверху поразил его
с неожиданной силой.
каменнымим плитами, Фезий увидал над собой второй ряд окон: по обе стороны
от него находились жилые покои рыцарей и их дам, впереди же располагались
трапезная и рыцарская кухня, часовня, внутренняя оружейная и сокровищница -
и еще вход в те самые темницы, о которых он был наслышан.
идти с таким видом, будто имеет полное право там находиться.
конюхи и пажи приходили и уходили, занятые какими-то делами. Из трапезной до
Фезия донеслись звуки музыки, и глубоким контрапунктом к ним - хоровое пение
из часовни. Может быть, Амра взирает на него в этот самый миг. Если так,
подумал Фезий, охотно признавая реальность богов, если они удостоят его
своей помощи, то пусть он оборонит теперь своего верного слугу.
железные головки болтов приобрели глубокую пурпурную окраску, говорящую о
длительном воздействии погоды.
палачи тоже должны есть, не так ли? Внутри в землю вертикально уходила
каменная кольцевая лестница, освещенная круглым окном далеко вверху.
Ступеньки веером расходились от центрального каменного столба. С внутренней
стороны, там, где они соединялись с центральным столбом, ступеньки
совершенно сходили на нет, внешние же их части едва могли вместить
человеческую стопу. Лестница была дьявольской ловушкой для людей, как ей и
полагалось. Фезий спускался, одной рукой придерживая тарелки с булочками, а
другой наполовину держа поднос неуклюже и косо перед собой, наполовину -
придерживаясь за влажную стену и лишь удивляясь, как это собственный меч не
распорет его от паха до глотки.
сидел стражник на деревянной трехногой табуретке. Стражник был одет в
кольчугу и стальную каску, а в руке держал копье с железным древком, которым
он играючи ткнул в сторону Фезия.
подбородку, окажется достаточно, чтобы провести стражника в здешнем
рассеянном освещении. В особенности вселяло надежду слово "парень".
фартуком, чтобы прикрыть меч. Стражник хихикнул, рыгнул и загреб пригоршню
булочек.
добрый палан Родро! Он умеет заботиться о своих людях.
трепыхащимся сердцем. Отчаянность всей этой авантюры, полнейшее
безрассудство и опрометчивость собственного поведения ужасали Фезия. Эта
сумасбродная лихость - как, склонен он был полагать в теперешнем настроении,
могли бы это назвать трубадуры - так радикально отличалась от его обычного
холодного профессионализма. Он жил сейчас в возвышенном мире, где каждая
краска испускала сияние. Его шаги вниз по каменным ступеням спиральной
лестницы отражались от стен гулким резонансом, напоминающим боевую музыку.
железное копье стражника праздно стояло, прислоненное к стене. Фезий
поспешил дальше. Так или иначе, он наконец добрался.
смердят. Что далеко ходить - даже комнатой пыток его отца в Фезанойсе то и
дело пользовались, а палан Родро и вовсе приобрел в этом отношении
устрашающую известность. Спустившись по лестнице, Фезий вышел на ровную
площадку, куда выходили две тяжелых дубовых двери. Перед той, что справа,
стоял стражник и пристально смотрел на него.
фнис!
Удивляюсь, что тебя вообще сюда пропустили.
жизни. Швырнув в лицо воину деревянный поднос с булочками, Фезий выхватил у
него копье и нанес острием серию тычков по корпусу, закончившуюся режущим
ударом в голову. Стражник упал без чувств.
насквозь провонявшей застойным смрадом крови, пролитой с помощью неописуемых
Андреев Николай
Маркелов Олег
Каргалов Вадим
Свержин Владимир
Бажанов Олег
Прозоров Александр