неподалеку, угадывая ее фигуру. Чтобы услышать ее голос, он сказал:
растопить, Арктику ликвидировать.
Знаете, что произойдет, если растопить все льды Арктики?
Кажется, в Европе из всех столиц на суше останется только Москва.
Наши физики действительно могутнее ваших строителей. Конечно, нельзя
растопить все арктические льды, но очистить от них побережье с помощью
атомной энергии, очевидно, вполне возможно. Вот тогда и будем плавать здесь
зимой. А ледяной мол ваш, батенька, вы уж не сердитесь, не нужен. Всегда
утверждал, что он не нужен, и, как видите, прав.
льды дрейфуют. Зимой ветры с севера двинут льды в отогретую полынью, и снова
не будет кораблям пути. Одни физики такую проблему не решат.
вмешался Волков, слышавший разговор океанологов. - Мы именно это имели в
виду, когда решали вопрос о стройке опытного мола в Карском море, когда
решали вопрос об экспериментальной установке "подводного солнца" в том же
районе. Ледяной мол надежно защитит прибрежную морскую полосу от дрейфующих
с севера льдов. "Подводное солнце", давая пар для оттаивания слоя вечной
мерзлоты, подогреет течение и не даст полынье замерзнуть. Вопрос
преобразования Арктики решать можно только комплексно.
получилась, и в меру соленая. Море вареной рыбы! Великолепный комплекс!
Кстати, не пугайтесь за всю рыбу. Во всей полынье температура будет умеренно
теплой.
ледоколе. Опыт, несомненно, удался, - заметил Петров.
теплой волны в полынье. Кажется, наш летчик здесь?
прошелся по салону, согнув свою узкую спину и положив на поясницу левую
руку, сказал:
мудро. Опытное строительство мола было начато в Карском море, на его же
побережье перенесены опыты оттаивания вечной мерзлоты. В резерве было
предусмотрено термоядерное тепло.
Он с удивлением потер поясницу. Видимо, привычная боль прошла. Он покачал
головой. - Не беда, если и поволновались. На себя должны были рассчитывать.
слезами
окончиться неудачей! - сказала она.
направленных твердой рукой. Мне уже казалось, что я постиг коллективность
творчества. А когда стало трудно, едва не усомнился. И, оказывается, ошибся
снова.
распространении полыньи. Стали наблюдаться подвижки льдов. Береговой ветер
отрывал от берегов припай, гнал льды на мол.
судьбу ледокола, Федор не ложился спать. Внушали ему тревогу и остальные
корабли флотилии.
преобразилась. В солнечных лучах то здесь, то там слепящими звездами
вспыхивали зеркальные грани вздыбленных, нагроможденных в торосы льдин.
Слышались раскаты грома, ухали пушечные выстрелы, сливаясь в гул канонады.
Казалось, где-то близко идет бой.
столкнуть. Льды упирались кромками, со скрежетом напрягались, давя, поднимая
друг друга. Трещины разверзались по километру длиной. Ровная поверхность
ледяных полей от перенапряжения вспучивалась складками, как земля во время
землетрясения. Поднимались зубчатые хребты и, словно ожив, начинали
двигаться ледяными валами, готовыми все смести на пути.
Федору особенные опасения. Вал этот двигался прямо на корабль. Ему осталось
пройти метров пятьдесят. Стихийная, толкающая ледяной хребет сила способна
была сжать корабль, раздавить, как яичную скорлупу.
трескались, потом начинали подниматься, словно какое-то чудовище выпирало их
снизу спиной. При этом льдины на гребне вала шатались и сползали вниз, на их
место поднимались новые, поблескивая гранями изломов.
движения, но лишь в другой мере времени, в чрезвычайно замедленном темпе. Он
повторял движение волны, как повторяет бег секундной стрелки стрелка
часовая, незаметно переползая от цифры к цифре.
с теплом Гольфстрима! Первая чистая вода в части Карского моря, отгороженной
нашим молом! Ты только посмотри на нашего красавца! Взгляни на ледяные поля
за ним!
превращаясь в параллельные исчезающие нити. Они напоминали гигантский
рельсовый путь, пересекающий ледяною равнину от Новой до Северной Земли.
высились ажурные мачты с крутящимися лопастями ветряков. Потеплевший
весенний ветер уже не мог охлаждать радиаторы, но через ветряки он отдавал
теперь свою силу холодильным машинам, способным охладить раствор и
предохранить сооружение от таяния под влиянием теплых вод полыньи.
мол, - проведена нашими руками? Вот она, переделанная нами природа! - и он
сделал широкий жест рукой.
плечо Федора. - В моем представлении ты - воплощенная забота. И я знаю, о
чем ты сейчас больше всего тревожишься. Это, вероятно, единственный случай в
твоей жизни моряка, когда ты беспокоишься не только о корабле.
равниной раскинулись кажущиеся такими мирными спящие еще льды. - Выдержим!
Пусть движется на нас вся эта громада!
которую он раскуривал.
никто из консультантов-ученых не мог точно назвать ту чудовищную силу, с
какой северные льды нажмут на сооружение. Если бы ты знал, Федя, каких
трудов, сомнений и споров стоил нам выбор ширины мола!
сходящиеся вдали линии радиаторов.
простором льдов полоска, ограниченная ими, казалась узенькой и хрупкой.