проворовался какой-нибудь завмаг. Построил себе дачу за огромные деньги. А
откуда у него деньги - никто раньше не спрашивал. Равнодушные доброхоты
отводили ему участок, подписывали всякие бумаги, продавали стройматериалы,
помогали рабочей силой... А ведь стоило только прикинуть в уме общую сумму
его многолетней зарплаты и примерную стоимость дачи, как дело уже можно
передавать в прокуратуру. До каких же пор мы будем оправдываться
пережитками капитализма? Почему мы слепо закрываем глаза и ждем
естественного и обязательного конца, что жулик обязательно попадется?
Неужели так мало значит профилактика?
проговорил Набатников. - Вы изволили заметить, что бытовыми вопросами не
интересуетесь. Тогда чем же?
сейчас, когда открылись дороги в космос, можно интересоваться чем-либо
другим? Вся молодежь только и думает, как бы поскорее распроститься со
старухой.
философию! "Впрочем, почему именно вас, уважаемый профессор, занимающегося
изучением космоса, волнуют какие-то мелкие жулики? - иронически спросил он
себя. - Полноте, Афанасий Гаврилович, завтра открывается новая эпоха в
истории человечества. Вечная энергия космических пространств будет спущена
на Землю..."
словами оградить свое сознание от сегодняшнего, сиюминутного. Во имя чего?
Ради кого он живет и трудится? Во имя будущего человечества, ради наших
детей... Но опять вновь и вновь возникает трезвая, холодная мысль. Дети? У
Набатникова взрослая дочь - учительница в сельской школе. Она счастлива, и
ей не нужна ни "Волга", ни столичная профессорская квартира, в которой она
могла бы жить. И вот, заложив ногу за ногу, сидит перед тобой мальчик. Он
тоже один из тех, кому должно принадлежать будущее. Таких мальчиков не так
уж много, но они живут в дачах, построенных на ворованные деньги,
разъезжают в ворованных машинах. Они догадываются об этом, догадываются их
друзья, но никто не хочет называть вещи своими именами, лишь стыдливо
прячут голову под крыло и делают вид, что ничего не знают.
прежде всего затеял разговор о "Волге", даче, зарплате, а не о том, почему
сфотографированы вовсе не те иллюминаторы, которые нужно.
от другого. Аскольдику на все наплевать. Какая ему разница, на чьи деньги
- папины или государственные - куплена машина? Не все ли равно, что
сфотографировать? Важно не попадаться.
Набатников.
уважаю своего отца, и подобный контроль был бы для него оскорбительным...
Аскольдик. - Откуда у меня здравый смысл? Мне кажется, что папа умеет
жить. Ничего плохого в этом я не вижу.
не мог подойти сразу к основной цели разговора. Мальчишка наивен, хотя и
носит маску скептика. С годами это проходит, но есть недоумки, которые
такую маску носят до конца жизни.
убежден, что судьба открытия или изобретения зависит только от людей,
облеченных властью. Это они стоят на пути новаторов. А попробуй скажи, что
от него - помощника фотолаборанта - тоже кое-что зависит, он рассмеется в
лицо. Его не переубедишь, даже если расскажешь во всех подробностях
историю с перепутанными аккумуляторами... Мало ли чего не бывает по
молодости лет.
Афанасий Гаврилович решил вызвать его на откровенный разговор.
воспринимать замечания и советы старших, а потому с вами разговаривать
довольно трудно...
на Аскольдика. - Занятие интересное, но хлопотное. А у вас все
возможности. В НИИАП прекрасная лаборатория, а сам лаборант, при котором
вы состоите в помощниках, уже освоил проявление обратимой пленки и по
мягкости душевной выполнял все ваши заказы... Вы не расставались с
кинокамерой и однажды по срочному заказу Медоварова засняли ею окошки из
"космической брони".
было тогда фотоаппарата. А снимки получились вполне приличными, Медоваров
доволен.
затруднительного положения. Ну а дальше?
снимках. Да и Семенюк не помнил на какой пленке их искать. К тому же
заболел фотолаборант, и десятки пленок остались не проявленными. Семенюк
совершенно не знал этого процесса, а потому ждал, пока лаборант выйдет на
работу. И вдруг, как снег на голову, Медоваров срочно потребовал снимки
для отправки в Москву, чтобы Литовцев успел их сдать для очередного номера
журнала.
отпечатал снимки?
пленка оказалась в чужих руках. Проявлялась она дома у одного
кинолюбителя. Римма могла бы подробно описать его внешность. Римма
пустенькая девушка, но в излишней доверчивости ее упрекнуть нельзя.
Познакомившись на танцплощадке с элегантным молодым человеком, Римма не
садилась в его машину, избегала темных аллей в парке над Днепром и
встречалась с ним только на танцах. На вопрос, где она работает, гордо
отвечала: "В научном институте". И, несмотря на предупреждение Медоварова,
что во всех случаях надо меньше говорить о работе, Римма стала
рассказывать, как без нее нельзя было обойтись в подготовке "Униона".
Хвасталась предстоящей командировкой в Ионосферный институт и, чтобы
придать этому максимальную достоверность, приводила множество интересных
подробностей, кто, и зачем, и почему туда летит. Римма познакомила своего
партнера по танцам с Аскольдиком и радовалась, что у них нашлись общие
интересы. Опять она начала лелеять мечту стать киноактрисой, потому что
мальчики изводили на нее множество пленки, которую проявлял ее новый
знакомый.
Набатников. - Почему вы снимали не те окошки, которые было приказано?
не уточнял, что снимки прислали не из редакции.
приказано было снять верхние.
между иллюминаторами находились рефлекторы радиолокаторов. А внизу их не
было.
инициатива"
наплевать.
следователю о своем разговоре с Семенюком.
безразлично, какие фотографировать окошки, - в заключение сказал Афанасий
Гаврилович.