зубья пилы. Пиллигригормы обладали ненасытным аппетитом - ежедневно им
требовалось мяса в пятьдесят раз больше их собственного веса - и
удовлетворяли его, прогрызая отверстия в теле любого теплокровного живого
существа, попадавшегося на пути и пожирая его плоть изнутри.
бы ввергнуть город, подобный Кинтору, в полный хаос. Но теперь из-за
вторжения неизменных он вынужден был выпустить пиллигригормов не в
какой-нибудь город, а на родную землю Пьюрифайна, в надежде на то, что они
приведут в расстройство громадную армию Диввиса и вынудят противника к
отступлению. Но пока, однако, не поступало никаких сообщений об успехе
этой тактики.
западного берега Стейша в южном направлении Лорд Хиссуне, Фараатаа
планировал натянуть на сотни миль непреодолимую преграду, сеть из
необычайно клейкой лианы-птицеловки, чтобы заставить войска разбредаться
все шире и шире в поисках прохода и, наконец, полностью рассеяться.
Единственная трудность в осуществлении этой военной хитрости состояла в
том, что с лианой-птицеловкой не мог управиться никто, кроме лесных
братьев, бестолковых обезьян, у которых вместе с потом вырабатывался
какой-то фермент, что предохранял их от прилипания к лианам. Но у лесных
братьев не было особых причин любить пьюриваров, которые охотились на них
на протяжении многих столетий из-за вкусного мяса, а потому получение от
них помощи представлялось весьма проблематичным.
сельское хозяйство, гибель угодий на обширных пространствах, следствием
чего стали голод, паника, массовая миграция - да, все шло по плану. А
специально выведенные животные тоже сделали свое дело, уже в меньших
масштабах: они еще больше устрашили население и осложнили жизнь горожан...
что гигантские кровожадные милуфты посеют ужас в Ни-мойе, и без того уже
ввергнутой в хаос, но он никак не предполагал, что в момент появления
милуфт в городе окажется Лорд Хиссуне со своим воинством и что его лучники
так легко расправятся со смертоносными пернатыми. А теперь у Фараатаа
милуфт не осталось, и потребуется не менее пяти лет, чтобы вывести их в
количествах, достаточных для нового налета.
клетках и готовых выйти на свободу, а вдобавок - квексы, врииги,
замбинаксы, маламолы. Сохранились и кое-какие отравы: облако красной пыли,
которое, если рассеять его ночью над городом, отравит на несколько недель
все запасы воды; пурпурные споры, из которых появляются личинки,
поражающие скот, и кое-что похуже. Фараатаа не решался применить некоторые
лишь из-за того, что ученые говорили ему, что их непросто будет
обезвредить после победы над неизменными. Но если окажется, что война
ведется против его народа, что надеяться больше не на что, тогда Фараатаа
отбросит все колебания и выпустит на волю все, что только способно
причинить ущерб противнику, независимо от последствий.
который они разбрасывают с помощью металлических труб, и этот огонь плавит
панцири. Противник быстро продвигается через зону, где мы выпустили
пиллигригормов.
теперь, по докладам разведчиков, они ищут Иллиривойн.
Фараатаа сверкнули. - Все это печально, Аарисиим, но наша песенка далеко
не спета! Позови сюда Бенууиаба, Сиимии и кого-нибудь еще. Мы сами
отправимся в Иллиривойн и схватим Данипьюр, прежде чем они доберутся до
нее. Если понадобится, мы предадим ее смерти, а тогда с кем они будут
договариваться? Если им нужен пьюривар, обладающий достаточными
полномочиями, останется один Фараатаа, а Фараатаа не пойдет ни на какие
сделки с неизменными.
Предать Данипьюр смерти?
прежде чем они получат его!
на востоке Рифта, которое, насколько знал Валентин, когда-то отличалось
высокоразвитым сельским хозяйством. Во время путешествия по
исстрадавшемуся Цимроелю ему постоянно приходилось видеть почти одно и то
же - брошенные фермы, обезлюдевшие города, следы страшной борьбы за
выживание, - но долина Престимион оказалась одним из наиболее унылых мест.
жители.
местных крестьян по имени Нитиккималь, который, кажется, был мэром этого
района. - Потом пришла лусавендровая ржавчина, все погибло, и нам пришлось
сжечь поля. И пройдет не меньше двух лет, прежде чем здесь можно будет
что-нибудь сажать. Но мы остались тут. Ни один из нас не покинул долину
Престимион, ваше величество. У нас мало еды, а нам, хайрогам, нужно очень
немного, как вы знаете, но даже нам не хватает пищи, и работы у нас нет,
что лишает нас покоя, а когда смотришь на испепеленную землю, такая тоска
берет! Но это наша земля, и мы останемся на ней. Будем ли мы опять
когда-нибудь возделывать наши поля, ваше величество?
однако, не являются ли его слова ложным утешением.
стропилами из черного дерева даннимора и крышей из зеленого сланца. Но
внутри было сыро, и гуляли сквозняки, будто крестьянин уже не имел ни
малейшего желания заниматься ремонтом, столь необходимым в дождливом
климате долины Престимион.
предоставленной хозяином, прежде чем отправиться в муниципалитет на
встречу с местными жителями. Сюда ему и принесли толстую пачку донесений с
востока. Он узнал, что Хиссуне углубился на территорию метаморфов где-то в
окрестностях Стейша и занят поисками новой столицы мятежников, известной
под названием Новый Велалисер. Интересно, подумал Валентин, повезет ли
Хиссуне больше, чем ему, когда он рыскал по джунглям, пытаясь найти
кочевой город Иллиривойн. А Диввис собрал вторую армию, еще большей
численностью, чтобы войти в земли пьюриваров с другой стороны. Валентина
беспокоило появление в джунглях столь воинственного человека, как Диввис.
Он не хотел посылать армии для прочесывания Пьюрифайна, он стремился этого
избежать, но понимал, что обстоятельства диктуют свои условия. Нынешние
времена требовали хиссуне и диввисов, а не Валентинов: он исполнит должным
образом свою роль, а они - свою, и тогда, если на то будет воля Дивин,
нанесенные миру раны в один прекрасный день начнут исцеляться.
стал Стасилейн, который тянет лямку повседневных государственных забот.
Валентин жалел его. Подвижный красавец Стасилейн теперь сидит за столом и
выводит свое имя на всяких бумажках. Как изменило всех нас время, подумал
Валентин. Мы, которые когда-то представляли себе жизнь на Замковой Горе
сплошной охотой и развлечениями, согнулись под грузом ответственности и
поддерживаем своими спинами несчастный, разваливающийся мир. Каким далеким
казался теперь Замок, как далеко все радости тех времен, когда все шло
своим чередом и миром не надо было управлять, и весна цвела круглый год!
вслед за Валентином и занимавшегося рутинными делами по оказанию помощи
населению: распределением продовольствия, сохранением уцелевших запасов,
погребением покойников и прочими мероприятиями, направленными на борьбу с
голодом и болезнями. И это Тунигорн - замечательный стрелок и великолепный
игрок! Да, подумал Валентин, теперь он расплачивается, да и все мы тоже,
за легкость и благополучие нашего беззаботного детства на Горе.
который сунула ему в руку та женщина по имени Милилейн, когда он входил в
Кинтор. С самого первого прикосновения к зубу он понял, что тот не просто
диковинная безделушка, амулет для суеверных слепцов. Но лишь по прошествии
нескольких дней, пытаясь вникнуть в его значение и угадать, как его можно
использовать, - причем всегда тайно, не посвящая в свои занятия даже
Карабеллу, - Валентин начал понимать, что за вещь подарила ему Милилейн.
почти прозрачного. Однако он не уступал прочностью самому твердому из
камней, а его тонкие края остры, словно заточенное стальное лезвие. На
ощупь он был прохладным, но Валентину казалось, что сердцевина его состоит
из пламени.
смена звуков, каскад ускоряющихся ритмов, которые скоро превратились в
почти неразборчивую мешанину из различных мелодий, когда очередная