который она надела без излишних возражений, и тяжелая от вышивки туника,
доходившая до колен, поверх рубашки из тонкого льна. На плечи был
наброшен просторный сверкающий полуплащ-полукафтан, полы которого
красиво ниспадали со спины сенеля. Его вышивка служила отличной защитой
от стрел, а широкие складки скрывали как пол, так и положение Севайин.
Обруч жреца защищал ее шею, а волосы, заплетенные в косы, уложенные
вокруг головы на манер королев Янона и украшенные изумрудами, стали ее
короной. Хирел помог ей одеться: она не позволяла Орсану прикоснуться к
себе. Она почти жалела его, потому что причиняла ему сильную боль, а он
стал слишком слаб, чтобы скрывать свои чувства. Но вести себя по-другому
она не могла.
маленького, Хирел чуть не забыл о своем королевском достоинстве. Со
времени их последней встречи красота и бойкий нрав кобылки зхил'ари не
изменились, и к тому же к ней снова вернулись силы. Она приветствовала
своего хозяина так, словно он был ленивым ребенком и слишком долго
заставил ее ждать себя, но ее ноздри трепетали от сдерживаемого
радостного ржания. Хирел подтянул подпругу и сверкнул на нее сияющим
взглядом из-под полуприкрытых век. Они были созданы друг для друга.
родственная душа, которому было все равно, женщина она или мужчина.
Рядом с ним, насторожив уши, стоял Брегалан в роскошной попоне. Он был
без узды, а на его спине красовалось тисненое и позолоченное седло -
вариант простого дорожного седла без высокой луки, словно в насмешку над
неуклюжей фигурой Севайин. Она почувствовала радость Брегалана. "Иди
сюда, - говорили глаза жеребца, - иди и скачи, мы будем свободны и
вместе, душа, душа и душа, хищник, боевой конь и маг - потомок
сверкающего бога".
улыбнулась, с нежностью подумав о нем, но сердце ее оставалось суровым.
Потому что он стоял в центре круга ее почетной стражи. Это были девять
зхил'ари в полном вооружении своего племени. Девять гордых юношей,
которые знали принца Керувариона. На их варварски раскрашенных лицах
сверкали глаза, спокойно, ясно и неотступно следящие за Севайин.
никогда не лгал, потому что не видел в этом нужды, и никогда не
кланялся, потому что истинный король всегда знает, кто предан ему, а кто
нет. - Ты величайший человек, Рожденная Дважды, пребывающая в двух
домах, познавшая тайну и принесшая жертву. Мы твои. Мы умрем за тебя.
Смех Севайин был похож на звон мечей. - Не надо. Я не стою этого.
Наконец Зха'дан повторил: - Мы принадлежим тебе.
раскрыл ясные глаза.
выглядел.
она молчала, потом поклонилась ему и остальным.
на безупречно зеленой поверхности. Не успев даже подумать, Севайин
оказалась на его спине. Никто не удивился подобному подвигу. Она никогда
не была ни изнеженной, ни больной, ни тем более слишком старой, чтобы не
совладать со своим телом. Она просто вынашивала ребенка.
она не удостоила его взглядом и не попрощалась. За нее это сделал Хирел,
снисходительно выбранив ее.
одиноко стоял на притоптанной траве, сгорбленный и слабый, но все еще
окутанный своей волшебной силой. Он открывал им магический путь прямо в
Асациан и ничего не просил у нее: ни понимания, ни одобрения, ни,
конечно же, прощения.
Отправляйся с богом, Саревадин.
свою горящую золотом руку, и Брегалан ринулся вперед.
***
мертвого поля. Прежде здесь был город Индуверран, Город Колота,
прикрывавший подступы к самому сердцу Асаниана. Маги превратили его в
развалины, вступив в битву друг с другом; они налетели на него огненным
порывом и черным ветром, разрушили башни, сровняли стены с землей.
Святыня и храмы разных богов превратились в дымящиеся развалины. Все
мужчины города были убиты; дети умерли, или скитались по дорогам, или
вопили и плакали в пустоту. Женщины лежали на земле, покрытой пеплом, и
причитали.
покровом своей силы. Воздух стал густым от смрада смерти. Смерти - и
магии. Здесь ее выпустили на свободу, здесь она вкусила крови. И теперь,
подобно живой твари в поисках пищи, бродила по полю.
мертвечины. Бестия, рыскающая среди руин, то ли тень, то ли живое
существо, питающееся ненавистью враждующих магов. Их открытый бой
прекратился. Императоры, которым подчинялись маги, приказали им
остановиться. Путы императорской воли с трудом выдерживали напряжение:
бестия огрызалась, словно ее прогоняли из отвоеванных владений.
выстроившиеся на тлеющей земле. Золотые асанианцы, золотые и алые
варьяни, храбрые и сверкающие доспехами. Их стройные ряды застыли,
готовые ринуться в бой: настал момент, когда необходимые ритуалы
соблюдены, когда герольды перестали препираться с противником, а отряды
заняли свои места, сосредоточившись в ожидании сигнала. Генералы
выдерживали последнюю паузу.
коты и орлы - даже они замерли.
понятные. Зиад-Илариос избрал для атаки классическую тактику запада:
"Три волны Великого моря". Первая волна - пехота, крепостные, рабы,
полуобученные и полувооруженные крестьяне, которых словно скот погонят
перед колесницей со смертоносными вращающимися ножами. Они умрут, чтобы
помешать вражеским рыцарям, а колесницы будут надвигаться, сминая и
своих и чужих. Вторая волна - лучники, встречающие врага смертоносным
дождем стрел. Третьим, сокрушительным валом налетят принцы: воины в
тяжелых доспехах на жеребцах, огромных как быки, и быстрые и легкие
уланы-олениай на стремительных кобылах, и вместе с ними ужасная стена
колесниц.
разбросанной, каждый отряд находился там, где хотел. Но Севайин, которая
была рождена на поле битвы и выросла в военных походах, узнала четкий
порядок в притворном замешательстве. Три крыла разнообразных военных
сил, три армии, приученные драться как единый организм, построились в
соответствии с ходом боя. "Трем волнам" они противопоставили стену
щитов, стену конных лучников и огромную толпу пехотинцев и рыцарей на
конях и колесницах. Сверху Севайин видела, что фланги армии варьяни
тоньше, чем центр, в сердце которого трепетал алый огонек. Солнце
отражалось от его золотого шлема с короной, черный жеребец в нетерпении
метался, пронзая рогами тяжелый воздух. Рядом с ним застыл рыцарь в
зеленых доспехах на красно-золотой кобыле: как всегда, императрица была
по правую руку от Мирейна, а за ее спиной замерли женщины-воины.
управлял правым флангом, над которым реял флаг с темно-красным львом
Гейтана; левый фланг принца-наследника Хан-Гилена казался зеленью во
власти огня. Какими храбрыми они выглядели, эти могущественные князья,
окруженные рыцарями, облаченные в сверкающие доспехи, готовые дать знак
своим армиям.
своего сенеля рядом с Брегаланом. Его пальцы сомкнулись вокруг запястья
Севайин. Он был отчасти ребенком, который нуждается в утешении, отчасти
мужчиной, который утешает свою женщину. Она не могла не улыбнуться ему.
Он поцеловал кончики ее пальцев и сказал: - Смотри-ка, мы, кажется,
почти не опоздали. Почти. Севайин взглянула на зхил'ари. Они терпеливо
ждали. На поле протрубил рог. - Пора, - сказала она. Брегалан рванулся
вниз по склону холма. Хирел по-прежнему скакал у ее колена, его кобылка
отважно защищала честь своего пола. Зхил'ари рассыпались позади по
склону холма. Серая спина Юлана мелькала то тут, то там, пока он наконец
не нашел свое место справа от Севайин. Он смеялся на свой кошачий лад,
упиваясь сладким возбуждением опасности.
утробе был спокоен, но Севайин чувствовала, как встревожена его душа.
Осмотревшись, она поняла, что началась битва. У нее вырвался смех,
перемешанный с ругательствами. Она отбросила всякую маскировку.
стрел. Выли рога, грохотали барабаны. Люди пели, кричали и ревели, как
звери. Там, где скакали девять зхил'ари с двумя принцами, битва
замирала. Но, подобно морскому шторму, эта битва, начавшись, уже не
подчинялась смертному властелину.
Она свела воедино их волю. Над их головами пылала ее сила, словно
Лондон Джек
Сертаков Виталий
Круз Андрей
Каменистый Артем
Пехов Алексей
Афанасьев Роман