действительно располагает ядерным оружием. Судя по всему, сейчас раис не
собирался этого делать. Впрочем, в любом случае на этом пути стояло
множество препятствий.
безумием. Несколькими месяцами раньше можно было бы отправить корабль на юг
Индийского океана, оставить его там и на нем взорвать бомбу. Теперь такая
возможность тоже исключалась, потому что все порты Ирака были надежно
блокированы. Конечно, всегда можно пригласить комиссию из венского
Международного агентства по атомной энергии и доказать им, что иракская
атомная бомба - не плод горячечного бреда. В конце концов, последние десять
лет эксперты из МАГАТЭ приезжали в Ирак чуть ли не каждый год; до сих пор их
постоянно обманывали. Если они собственными глазами увидят бомбу, если они с
помощью своих приборов убедятся, что это настоящее ядерное оружие, им ничего
не останется, как проглотить обиду, раскаяться в своем легковерии и признать
правду.
МАГАТЭ. Почему? Потому что это была ложь? Или потому что раис задумал что-то
другое? И что самое главное, какая роль во всем этом отводилась ему, Хассану
Рахмани?
ввяжется в войну, в которой не сможет победить; теперь эта цель почти
достигнута. Но Рахмани надеялся и на то, что поражение Ирака в конце концов
приведет к падению режима раиса и к созданию такого правительства, которое
будут поддерживать американцы и в котором найдется очень высокое место и для
него, Рахмани. Теперь все изменилось. Рахмани понял, что ему нужно время,
чтобы все тщательно обдумать, чтобы найти способ, как лучше всего сыграть
этой поразительной новой картой.
халдейско-христианским храмом святого Иосифа появился условный знак.
Нанесенный мелом, он напоминал опрокинутую цифру восемь.
на минуту, извергая потоки пропаганды, которую многие иракцы принимали за
чистую монету. Но немало иракцев тайком слушали и передачи Би-би-си,
подготовленные в Лондоне и транслировавшиеся на арабском языке с Кипра; они
понимали, что бени Наджи говорят правду. Приближалась война.
бомбардировки" Багдада, которая приведет к бесчисленным жертвам среди
мирного населения. Источником таких слухов был президентский дворец.
массированном бомбовом ударе, но и действительно не стали бы возражать
против такого начала войны. Хуссейн и его окружение рассчитывали, что
массовые жертвы среди гражданского населения Ирака вызовут энергичные
протесты во всем мире и в конце концов под давлением общественного мнения
американцы будут вынуждены уйти. Именно по этой причине иностранным
корреспондентам еще дозволялось жить в отеле "Рашид"; их даже уговаривали
остаться там до начала военных действий. Были подготовлены специальные гиды,
в обязанности которых входило помогать иностранным телеоператорам в
мгновение ока добираться до ужасающих сцен геноцида - как только таковые
появятся в Багдаде.
Багдада. Многие уже покинули насиженные места: иностранные рабочие и
специалисты бежали к иорданской границе и там пополняли и без того
переполненные лагеря беженцев из Кувейта, существовавшие уже пять месяцев, а
иракцы искали спасения в деревнях.
те дни не сводивших глаз с телевизионных экранов, не имел ни малейшего
представления об истинном уровне военной техники, которой распоряжался
обосновавшийся в Эр-Рияде мрачноватый Чак Хорнер. Тогда никто не мог
предвидеть, что подавляющее большинство целей для бомбовых ударов будет
выбрано из богатейшего ассортимента спутниковых аэрофотоснимков и уничтожено
бомбами с лазерным наведением на цель, которые чрезвычайно редко поражают
то, на что они не были направлены.
передававшаяся Би-би-си, твердо знали одно: если считать от полуночи 12
января, то ровно через четыре дня истечет последний срок вывода иракских
войск из Кувейта. После этого налетят американские самолеты. Город жил
тревожным ожиданием
и обогнул церковь. Он заметил меловую отметку на стене и, не останавливаясь,
покатил дальше. В конце переулка он слез с велосипеда и несколько минут
поправлял цепь, время от времени осматриваясь, не дадут ли знать о себе те,
кто, возможно. преследует его.
на ногу агентов секретной полиции, над крышами не появилась ничья голова.
Мартин медленно покатил назад, на ходу мокрой тряпкой стер условный знак и
уехал.
кирпичом в старой стене недалеко от улицы Абу Навас. Эта стена стояла чуть
ниже по течению Тигра, меньше чем в полумиле от церкви.
Абделькаримом Бадри. Здесь над горячими угольями верблюжьей колючки уличные
торговцы готовили из самых нежных частей речного сазана вкуснейшее блюдо и
предлагали его прохожим.
несколько человек. Тишина была наруку Мартину. В самом начале улицы Абу
Навас он заметил патруль секретной полиции в гражданской одежде; полицейские
не обратили внимания на феллаха, неторопливо катившего на велосипеде по
поручению своего хозяина. Появление патруля даже обрадовало Мартина. Хотя
полицейские из Амн-аль-Амма славились своей топорной работой, но если бы они
захотели устроить засаду у тайника, даже они не стали бы стоять у всех на
виду посреди улицы. Они попытались бы сделать что-то хоть немного более
скрытное.
а сложенный в несколько раз листок бумаги - в поясе трусов Мартина. Еще
через несколько минут по мосту Ахрар Майк пересек Тигр, миновал Рисафу,
потом Карг и благополучно приехал на виллу советского дипломата в Мансуре.
муж хорошо относились к Мартину, а он даже научился кое-как изъясняться на
их языке. Каждый день Мартин отправлялся в город за свежими продуктами, по
дороге осматривая все места для меловых отметок и при необходимости
заглядывая в тайники. Он передал Иерихону, которого так ни разу и не видел,
четырнадцать писем и получил от него пятнадцать сообщений.
полицейские, увидев перед собой безропотного нищего феллаха с его видавшим
виды велосипедом, с корзиной, полной овощей, фруктов, кофе, специй и
бакалейных товаров, и прочитав официальное письмо дипломатической миссии,
тут же отпускали его.
уточнявшихся стратегических планах союзников. Его задача заключалась в том,
чтобы прослушать запись очередной передачи из Эр-Рияда, перевести все
вопросы Иерихону на арабский, положить записку в тайник, а потом прочесть
ответы Иерихона и передать их по радио Саймону Паксману.
командования вооруженными силами коалиции, готовившегося к наступлению на
Ирак, политическая и военная информация Иерихона должна быть поистине
бесценной.
обзавелся парафиновой печкой, а вместо свечей он пользовался теперь
керосиновой лампой. Из купленной им на рынке мешковины он сделал плотные
занавески на все окна. О приближении нежданного гостя Мартин всегда узнавал
по хрусту гравия под ногами.
что занавески прикрывают каждый квадратный дюйм окон, зажег керосиновую
лампу и прочел только что взятое из тайника сообщение Иерихона. Оно было
короче обычного, но его содержание потрясло Мартина. Он даже усомнился,
правильно ли все понял, и перечитал еще раз, потом пробормотал: "Боже
праведный", приподнял несколько каменных плит пола и извлек из тайника
магнитофон.
Иерихона дважды по-арабски и дважды по-английски и ускорил запись, сократив
пятиминутную передачу до полуторасекундного пакетного сигнала.
открыто от пятнадцати до тридцати минут первого, поэтому он не торопился
ложиться спать. Сообщение было принято, когда Саймон коротал время, играя с
одним из радистов в карты. Из комнаты связи выбежал второй радист.
человек, связь с Иерихоном считалась настолько важной и секретной, что в ее
детали были посвящены только Паксман, шеф местного бюро Джулиан Грей и два
радиста. Три комнаты, в которых работали эти четверо, по сути дела были
изолированы от всех других помещений виллы.
внимательно прислушивался к знакомому голосу, звучавшему с пленки большого
магнитофона. Мартин сначала дважды слово в слово прочел сообщение Иерихона
по-арабски, потом тоже дважды - в своем переводе на английский.
что они в чем-то просчитались, и очень серьезно просчитались. По их данным
того, что он услышал, никак не могло быть. Два радиста молча стояли рядом.
Свержин Владимир
Прозоров Александр
Посняков Андрей
Сертаков Виталий
Афанасьев Роман
Глуховский Дмитрий