Где-то совсем близко послышался вой милицейской сирены. В комнате повисла
тишина. А через миг Вера увидела, как голова Антона беспомощно откинулась
назад, поднятые руки упали, словно у тряпичной куклы. Она даже не успела
понять, что произошло. Сквозняк уже не сидел в кресле, а стоял, совсем
близко.
вырубить, а можно сделать очень больно. Так больно, что ни один здоровый
мужик не выдержит, а ты тем более. Ты напрасно не связала ему руки. -
Сквозняк сделал еще один шаг. - Неужели ты выстрелишь в меня, любовь моя? По
сути, я был первым твоим мужчиной. Этот бородатый придурок не в счет.
собой, она даже не успела ничего сообразить. Вместо выстрела раздался пустой
щелчок.
оружия..." - спокойно и отстраненно подумала Вера.
она не смогла.
как Курбатов. Я буду делать тебе больно до тех пор, пока ты не сядешь за
компьютер. От следующего удара ты станешь калекой.
солнечным сплетением, и было трудно дышать.
Антона. В руке он держал старинное мраморное пресс-папье, очень тяжелое. Оно
принадлежало Вериному прадедушке и много лет стояло на письменном столе
просто так, в качестве украшения.
стал отдирать зубами конец липкой широкой ленты. - Вера, что-нибудь,
простыню, ремень... Что-нибудь.
лаковый ремешок от нарядного платья. За спиной у нее раздался грохот. Когда
она обернулась, Антон лежал на полу, Сквозняк придавил его грудь коленом,
потом навалился всем телом и стал душить. Антон пытался сопротивляться.
был значительно сильнее и ловчее. Вера вдруг поняла, что он уже и не хочет
ничего узнать. Он хочет только убить. Это для него сейчас важнее всего
остального. Он убьет Антона, потом - ее. А Соня? Мама?
убьешь.
подохнешь. Ну!
Сквозняк, вскинувшись, как пружина, откинул ее ногой в другой конец комнаты,
и тут же его пальцы опять сомкнулись на горле задыхающегося Антона.
момент в комнате сухо треснул выстрел.
плече, по рукаву голубой рубашки, медленно расползалось бурое пятно.
увидела только тогда, когда Сквозняк бросился на него. Пистолет тут же
отлетел куда-то глубоко под тахту.
квартиру? Он стрелял в Сквозняка, ранил его, но не убил. И теперь они
сцепились в смертельной схватке. Парнишка очень маленький, на голову ниже
Сквозняка и, конечно, слабей. Раненому Сквозняку прибавит сил звериная
злость. Неизвестно, кто победит. Надо что-то сделать...
кружилась. Антон лежал у стола неподвижно, с запрокинутой головой и
приоткрытым ртом.
понять, есть ли у него сердцебиение или это ее собственное сердце стучит так
оглушительно. Антон закашлялся, хрипло, надрывно. Вера приподняла ему
голову, но руки были совсем слабыми, она чувствовала, что теряет сознание,
комната неслась перед глазами, уплывала куда-то в звенящую, пустую тьму.
начале, когда они только вернулись в квартиру, пес бросился туда, забился
под маленький письменный стол. Дверь захлопнулась за ним, открыть ее лапами
он не мог, выл и метался. Но его никто не слышал.
конечно, всякой случалось, но вот так, насмерть, - ни разу. Краем сознания
он уже понимал: в этом последнем единоборстве ему со Сквозняком не
справиться. Даже с раненым. Еще немного, и Сквозняк одолеет.
минут. Володя уворачивался от ударов, отступая к открытой балконной двери.
клубок было уже не - возможно. Внизу стала собираться толпа. Несколько
человек, задрав головы, смотрели на балкон пятого этажа.
глазами, сквозь кровавую пелену, Володя увидел мертвые лица своих родных...
футляр для зажигалки "Зиппо". Он взял только эту, на всякий случай. Он
рассчитывал на пистолет. Две гранаты побольше он заранее вытащил из кармана
куртки, оставил в машине, строго запретив Соне к ним прикасаться.
самых локальных, "комнатных" взрывов, прикреплен к брючному ремню. Всего два
легких движения - расстегнуть кнопку футляра, дернуть тонкое проволочное
кольцо.
будет локальным.
Небольшая толпа, ахнув, бросилась врассыпную. Кто-то помчался к
телефону-автомату вызывать милицию и "скорую". Балкон не обрушился. Взрывной
волной выбило стекла балконной двери, в комнате сорвалась фарфоровая люстра,
разбилась вдребезги, мелкие осколки разлетелись в разные стороны. Антон
успел упасть на пол вместе с Верой, ему показалось, сейчас рухнет потолок,
он закрыл ладонями Верину голову и зажмурился.
пятого этажа на теплый пыльный асфальт. Из "Москвича", припаркованного у
собачьей площадки, выскочила девочка, бросилась к распростертому телу
маленького человека в светлой куртке, упала на колени и заплакала.
осторожно попыталась поднять ее.
горько плакала и повторяла одними губами:
двор въехал милицейский "газик", сразу вслед за ним - микроавтобус с
опергруппой майора Уварова.
***
прозрачное июньское небо. По небу медленно плыли редкие ослепительно белые
облака, где-то совсем высоко чертила быстрые зигзаги случайная шальная
ласточка.
молодая женщина, бросилась к девочке.
себя за спиной.
молодой, рыжий, веснушчатый.
женщина рыдает у второго трупа. А второй без документов, будем пока
оформлять как неизвестного?
труп лежал совсем близко, но майор в первые несколько мгновений видел перед
собой только мертвого Сквозняка и больше никого.
труп.
и плакали над вторым погибшим.
телосложения", - машинально отметил про себя Уваров.