приверженности единобожию. Бедняга Читрадрива вырос, не зная ничего о своём
отце, а его мать умерла молодой, иссохнув от тайной любви к чужаку. Вот если бы
и у гандзаков, и у "нормальных" людей был один-единственный бог вместо кучи
совершенно разных божков!.. Тогда и родители Читрадривы могли бы спокойно
пожениться, не боясь осуждения откровенно недолюбливавших друг друга народов.
осчастливить миллионы орфетанцев и десятки тысяч гандзаков. А поскольку часть
Писания русичи позаимствовали у иудеян, он рассчитывал достать у своих новых
друзей оригинал, который назывался Танах, написанный на языке, очень близком к
его родному анхито.
книги, подобно Библии русичей, Танах не существовал. Это был просто набор
пергаментных свитков, либо находившихся в так называемом "доме собраний", либо
помещённых в прибитые к дверным косякам коробочки, именуемые "мезузами", чтобы
охранять дома иудеян от всяческих напастей. И неизвестно было, как собрать все
эти тексты воедино! Поэтому Читрадриве, после долгих злоключений, всё же
пришлось потеть над переводом на анхито Библии. Мало того, когда оказалось, что
священные книги русичей были переведены на церковный славянский язык не с
иудеянского, а с греческого, Читрадрива решил, что тройнной перевод чреват
многочисленными неточностями и ошибками. Он завязал знакомство с живущими в
Киеве греками (не в пример иудеянам, те отнеслись к нему весьма дружелюбно, тем
более что имя Андрей оказалось чисто греческим), ускоренными темпами изучил их
язык, раздобыл их священные книги и продолжил перевод Библии - теперь уже с
греческого. А впереди его ждала ещё работа над Евангелием!.. И что бы ни
твердил Читрадрива насчёт лёгкости управления заговором молодёжи, принявшей
единого бога, Карсидар знал: никогда бы его товарищ не решился на такой
титанический труд, если бы не память о разбитых навеки сердцах его матери Ханаи
и его отца, князя Люжтенского.
с иудеянами, священные книги которых частично совпадали. При подготовке к
крещению жрецы огорошили его известием, что на самом деле у христиан не один
бог, а целых три, вернее, бог-то един, но существует в трёх разных ипостасях -
сам Иисус Христос, его Отец и ещё какой-то загадочный Святой Дух. Естественно,
Читрадрива забеспокоился, ночь напролёт листал Святое Писание и после этого
пришёл к выводу, что Отец Иисуса Христа - это не кто иной, как иудеянский
Адонай!
Карсидар. - Вспомни, как насторожили догадки о моём происхождении Данилу,
Остромира и Михайла. И подумай над тем, как стали относиться к тебе
"друзья"-иудеяне! А у них, оказывается, общий бог".
не как неизбежное зло, был веронский купец Шмуль. Он и на церемонии крещения
почти присутствовал - в саму Десятинную церковь, разумеется, не заходил, но
затесался в толпу народа, собравшуюся на Бабином Торжке, через который провели
торжественную процессию с "новообращёнными рабами Божьими Давидом и Андреем",
как пышно именовали их в тот день. Карсидар тогда остро почувствовал особо
пристальное внимание, исходившее от одного человека и перекрывавшее простое
любопытство толпы, смешанное с суеверным ужасом. И прекрасно понял причину
этого внимания.
отбытием в Верону Шмуль хочет встретиться с обоими падшими. Для соблюдения
тайны пришлось "колдовским" способом переместиться в заранее условленное место
за городом. Купец уже ждал их и, между прочим, ничуть не испугался появлению
Карсидара и Читрадривы прямо из воздуха. Кажется, даже не очень удивился.
И мне думается, он исчез как-нибудь похоже. Взял и растворился в воздухе. А как
иначе?
произвол судьбы?!
красавицу Тамар, о Давид бен-Ицхак!
цепочкой ассоциаций. - Это... Да, это имя моей матери! Точно. Но ведь это... и
дерево...
название высокого стройного дерева. И у матери твоей была та же гордая,
поистине королевская осанка. Я видел её, я знаю... Но погоди! У малыша Давида
была одна особая примета, - всполошился старик и попросил: - Покажи-ка ухо.
камнем.
и Карсидара, а в голове у него вертелась единственная судорожная мысль: "Печать
снята..."
лишь одно: отец нацепил её тебе после пожара в дворцовой пристройке...
громко расхохотался.
Шмуль. - Ведь в городе ходят слухи об уничтоженной огнём разведке татар...
нисколько не похожую на ту, какой она была в действительности. Потом принялся
всячески сокрушаться по поводу роковой ошибки, совершённой обоими пришельцами.
муслмим, чем подставить голову под воды крещения!.. - вопил он так, что,
казалось, с окрестных деревьев осыпалась мелкая снежная пыль. Хорошо, что в
назначенном для встречи лесочке не было никого, кроме них.
Карсидар.
хоть и нечестивый, - Аллах. А эти ноцрим называют себя единобожниками,
исповедуя трёх в едином лице! Это же идолопоклонство! И кто на него согласился?
Давид, сын самого Ицхака! Или тебя принудили?
человеку свою волю..."
вдруг сделалось невыразимо стыдно.
глупца?! - в искреннем порыве купец вскинул руки к небу. Но через некоторое
время немного успокоился и заговорил более сдержанно: - Ладно, сделанного не
воротишь, и к чему сокрушаться? Будем уповать на милость Всевышнего и
надеяться, что когда-нибудь ты раскаешься... хотя наши не прощают грех
добровольного крещения. Никогда! И если старый Шмуль сейчас разговаривает с
вами, то потому лишь, что изъездил вдоль и поперёк многие земли и навидался за
свою долгую жизнь всякого, уж поверьте мне. И обоих твоих родителей я видел,
тяжкий грешник Давид бен-Ицхак. К тому же, несмотря на то, что тогда я уехал из
королевства Исраэль, у меня в груди живое сердце, которое на части разрывается
при одной мысли о несчастной судьбе нашего народа. Мы вот говорили как-то с
другом твоим Читрадривой, и он признался, что ему тоже больно за унижения
соплеменников, которые они терпят в вашем далёком краю.
раздражением подумал, что его товарищ пытается навербовать сторонников для
своего заговора где только возможно.
старый Шмуль говорит: будете нуждаться в чём - добро пожаловать в Верону. Мой
дом всегда открыт для вас обоих. Если я буду жив, то помогу вам сам, если сойду
в могилу - дети мои помогут или внуки. Моё слово верное, можете на меня
положиться.
также описал дорогу в Землю Обета.
ублюдков с крестами на одеждах. Правда, надолго ли... Вот отец твой,
незабвенный король Ицхак, умел расправиться с ними! Правда, огнём и молниями он
не швырялся, но!.. - И, многозначительно подняв вверх указательный палец,
старик прошептал: - Он умел творить такие чудеса, что некоторые косные фанатики
склонны были считать его посланцем демонических сил. Как они радовались, как
веселились, когда королевство Исраэль пало!
видневшейся за стеной деревьев слободки. Больше они не виделись...
Клова, где почти возле самого монастыря, одного из оплотов местного жречества,
обосновался лекарь Андрей. Тёплое летнее утро уже переходило в знойный день,
но, несмотря на это, от нахлынувших воспоминаний Карсидара почему-то слегка
знобило. Это был какой-то лёд на душе. "Ошибка, которую не прощают". "Грешник
Давид"... О боги, сколько же барьеров существует между людьми, сколько можно
возводить новые!..
Руси был занят очередным хромым калекой. Перед воротами прямо на земле
расположилось ещё несколько увечных, которые, разинув рты, наблюдали, как снуют
взад-вперёд руки Читрадривы, как сильные пальцы порхают над сросшимися вкривь и
вкось после перелома костями, а камень перстня время от времени загадочным
образом вспыхивает то ли от солнечных лучей, то ли сам по себе.
- Я ведь мало разбираюсь во всяких там лекарских штучках, но умудряюсь делать
такие вещи, которых сам не понимаю.
лопочет-то?..
товарищ с обмотанной тряпьём рукой. - Он же святой!
Шилова Юлия
Громыко Ольга
Пехов Алексей
Никитин Юрий
Шилова Юлия
Акунин Борис