скальд. - Фиорды замрут от восторга, услышав мой голос!
связывали тысячелетние узы и память предков. Среди них шагал один по имени
Вишена Торнсхавн, сжимая в ладони маленький медный нож с вырезанными на
рукоятке словами "Ты нужен" на чужом языке.
амулет - старика, в руке которого был посох, а на плече - ворон.
Тарус-чародей снова напоил отваром каких-то трав. Яр больше не спал, но
шел покорно и безвольно, словно тряпичная кукла, а глаза его были пусты и
безразличны.
что в Драконьей Башне он настроился на тяжелый поединок с Тенью или
колдуном-печенегом, а то и с обоими сразу. Но биться не пришлось и
натянутые нервы требовали разрядки.
и Боромир, то и дело поглядывая на разноцветные плащи друг у друга на
плечах, но тут же рассмеялись и, обнявшись, вместе прошли за ворота.
Иллурия еще долго будет напоминать о себе - подумал Пожарский с
удивительным равнодушием. И еще он подумал, что сильно изменился за время
этого необычного похода, и не зря обрел новое имя.
с Заворичем и Позвиздом, дождавшимся таки побратимов по Северному Походу,
хотя ждать пришлось больше трех лет. Как с удивлением глядели на
кондотьерские плащи, утратившие свойство становиться на рассвете чистыми и
с еще большим удивлением разглядывали арранков, сбившихся среди такого
числа незнакомых людей в тесную группу. Забытое ощущение дома поглотило
остальные чувства Пожарского. И только здесь он осознал, что поход,
наконец, завершен.
Славуты и Омута. Роксалан с уцелевшими земляками Пристенем и Проном после
устроенного в честь возвращения пира, отправился домой, в Чикмас, четверка
венедов, взяв у дружинников коней, умчались на восток с печальной вестью о
смерти Бограда. Ушли восвояси и Похил с Озаричем, простившись со всеми до
следующей весны. Тарус проводил Анчу с его длинноухими спутниками, взяв с
того крепкое слово прекратить войну с дулебами и отпустить с миром всех
людей-невольников, а весной приходить с посольством, чтоб тоже не остаться
в стороне от секретов Девяти Книг. Весть о Книгах расползалась по всему
краю, десятки людей стекались в Андогу отовсюду, и Тарус засадил писцов
копировать записи, мечтая, что скоро свои Книги будут в каждом селении. Он
подолгу толковал с пришлыми чародеями, и возился с так и не пришедшим в
память Яром.
хозяйничала в пустых хуторах и сунуться туда не решались даже самые
отчаянные смельчаки. Но на весну Тарус наметил визит на болота, и ничуть
не сомневался, что изгонит нечистых из Рыдог.
делах. Поэтому Пожарский, Славута и Омут-Молчун часто оставались
предоставленными самим себе. Первое время к ним приставали с просьбами
рассказать о походе, особенно ребятишки, но друзья отшучивались и
отправляли всех к Тарусу.
прихлебывали пиво и глядели на закат. Закат был багровый, точно в Иллурии,
и мысли невольно возвращались к пережитому. Белую фигуру, неслышно
выскользнувшую из-за угла, заметили не сразу.
видели его у Танкарского Оракула.
вернулись. И не порожними: все девять Книг добыли! Тарус от них ни на шаг
не отходит...
ступеньку. - Все знаю. Молодцы, ничего не скажешь. Вы еще сами не
подозреваете, как изменится жизнь нашего края всего-то через лет
пять-семь. Но - всему свой час. Мне нечего больше желать, вы исполнили
предначертанное. Я и пришел потому, что больше мы никогда не увидимся. По
крайней мере, вы не увидите нынешнего меня.
обычно, слова не вытянешь, а Пожарский последнее время ходил смутный и
тоже чаще отмалчивался.
длинную бороду. - А?
нечего. - Не знаем, - наконец с облегчением выдохнул он.
минувших лет. Мудрые предрекли, что с возвращением в мир Девяти Книг
вернется и старый Базун, но в новом обличье. Так что и от меня вам большое
спасибо. Прощайте. Ваши имена войдут в легенды.
никого, конечно же, он не увидел.
будет Тарусу поведать...
селян из Тялшина, из селения Пожар, где он обычно зимовал, если бывал не в
походе. Собственно, потому его так и звали - Пожарский.
ладной телеги грелись крепеньким Выр, Рудошан и третий селянин, имени
которого Пожарский не помнил. Продавали они шкурки, потому как все трое
промышляли охотой.
Вишена, а Хокан.
булькающий мех.
чаши-долбленки. Питье согревало и было удивительно хорошо стоять тут,
среди радостных людей и глядеть как молодежь, показывая удаль, карабкается
на ярмарочный столб за поставой, и даже кое-кто постарше, желая тряхнуть
стариной, сбрасывает куртку и лезет вверх под дружный хохот и шуточки
окружающих.
знал лучше остальных.
двину.
особенно на болоте.
неспокойно. - Только я не один буду, со Славутой-дреговичем и
Омутом-Молчуном.
теплой горнице и увлекательные рассказы о далеких странствиях под доброе
пиво. - Тогда я наших предупрежу!
ж дядькой стал, Пожарский!
должен немедленно поделиться услышанным хоть с кем-нибудь из друзей,
потому что знал: таких совпадений не бывает.
дружинников, и Пожарский громко окликнул их.
времени, и придет весна, пора перемен.
Андогой вились дымки из печных труб. Ночь простерла звездные крылья,
серебрился снег, как рыбья чешуя. Селение спало, лишь в большой гридне
боромирова терема одиноко светила лучина. Тарус-чародей читал одну из
девяти Книг. Точнее, копию, настоящие Книги лежали в ларце, а ларец - в
тайнике, здесь же, в гридне.
чужое и страшное приближается. Откуда? Снизу! Из-под земли!
Алый взор оглушил его, но заклятье Красного Камня провело непреодолимую
черту между ним и Тенью.
сомневайся.
Володихин Дмитрий
Володихин Дмитрий
Зыков Виталий
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Корнев Павел