Чтение 81–й страницы книги ~Осенние визиты~

угроза киднеппинга...

- Нет, старик. Не буду я тебе бачок чинить. Не специалист. Да и не
расплатишься ты вовек, я беру дорого.

- Как знаешь, - с легкой обидой отозвался Роман Эмильевич. -
Потерплю.

Он сухо попрощался и повесил трубку. Карамазов посмотрел на Марию -
та сидела, намазывала джемом булочку, всем своим видом демонстрируя
презрение к разговору.

- Ты знаешь, подруга, - Илья подошел к ней, опустил руку на плечо, -
похоже, три дня назад мне заказали убить пять пар Посланников...

Посланница Добра подняла голову.

- Только пять? - она нашла более мелкий повод для удивления, чем сам
факт заказа. - Да, ты еще не проявился... Кто?

- Сама подумай. У кого хватило бы денег и связей?

- Визирь.

Карамазов кивнул, присел рядом со столиком.

- Если бы чуть раньше, - вздохнул он. - Совсем чуть-чуть! Я мог бы
добиться встречи...

- Вряд ли.

- Приблизиться...

- Он узнал бы твое лицо. Почувствовал, что ты - один из нас.

- Такой шанс!

- Илья, - Мария взяла его за голову, потрясла - так хозяин ласкает
дурашливую, но верную собаку. Карамазову такая нежность не понравилась. -
Вся жизнь состоит из утраченных шансов, понимаешь? Поздно переживать!

- Все равно - жаль, - упрямо сказал Илья.

- Визирь сегодня встречается с Заровым, - Мария сложила руки на
коленки, натянула короткое платьице подальше на ноги, замерла. Так она
походила на прилежную и скромную старшеклассницу... играет, играет с
ним... Карамазов сделал вид, что ему все равно. - Они будут обсуждать
альянс. Постараются вдвоем с Шедченко убедить писателя в своей правоте.
Непременно станут пить. Это тоже вполне приличный шанс!

- Знаю, - Илья почувствовал раздражение. Он сам хотел все это
сказать, неужели Мария всерьез считает свои способности бОльшими, чем у
него? - Но охрана на даче останется.

- Неужели ты не справишься? - казалось, женщина искренне удивилась. -
С тобой наша общая Сила!

Карамазов помолчал. Конечно, не воинскую часть собрался штурмовать.
Пять-шесть охранников, возможно - пара собак. Последнее - даже хуже.

- Кстати, там наверняка есть несколько обученных псин, - будто читая
его мысли, заметила Мария.

- Ты так говоришь, словно это наше преимущество!

- Конечно. Я буду с тобой - по крайней мере, до внешней ограды.
Животные чувствуют мою любовь. Они станут служить Добру.

- Веселенькая вещь - твоя Любовь, - прошептал Карамазов, глядя ей в
глаза. - Очень действенная... но мне это нравится.

Скицын купил банку светлого "Холстена" и теперь мог ожидать Зарова с
некоторым комфортом. Не самый лучший напиток в холодный осенний день, но
Степан считал, что пиво хорошо при любой погоде.

Внешность его всегда внушала приезжим робкое доверие. У него трижды
спрашивали дорогу, и он с удовольствием объяснял. Даже помог какой-то
девушке найти церковь.

Заров, конечно же, опоздал. Это было его манерой, и Скицын уже
подумывал о втором пиве, когда увидел писателя.

- Кирилл, ты помнишь свои стихи наизусть? - спросил Ярослав, когда
они выбрались из метрополитена. Он остановился у ларька купить сигарет, а
мальчишки терпеливо ждали.

- Некоторые, - Кирилл как-то сразу помрачнел. - Это такая месть, да?

- Нет. Прочитай что-нибудь, на дорожку.

Мальчик бледнел так стремительно, что Заров шагнул к нему, готовый
подхватить. Но Кирилл лишь отступил, прислоняясь к стене, прошептал:

- Вам хочется знать, что же есть во мне?

- Да...

- Аркадий Львович... он тоже просил. Перед тем, как его убили...

- Меня не убьют, - по спине холодок прошел, но Ярослав заставил себя
улыбнуться. - Я покрепче Визарда. Правда.

Кирилл смотрел на него испытующе и тоскливо. Визитер выступил вперед,
заслоняя прототипа, и сердито сказал:

- Не будет он ничего читать!

Но Кирилл отстранил его.

- Я чуть-чуть. Ладно?

- Валяй, - Заров закурил. Всегда смешно смотреть, как дети читают
свои стихи или рассказы. Им ведь кажется, что все слова - единственно
правильные, что они принесли в мир что-то небывалое, новое. Свое. Дети -
они глупые.

Для чего я? Ведь не зря?

Надо сделать очень много.

Ждет меня моя дорога,

И чернила, и моря,

Очень важные слова,

Маяки и повороты.

Не распахнуты ворота,

Не открыты острова.

Кирилл очень странно читал стихи. Неправильно. Словно просто говорил.
Порой, на мгновение, у него появлялась интонация _а_к_т_е_р_а_, наверное,
кто-то искренне позаботился научить мальчика художественной декламации. Но
через секунду он снова срывался... и продолжал говорить.

Не исписана тетрадь.

А вопрос живет в ответе:

Десять лет на белом свете!

Ладно. Надо начинать.

Заров смотрел на Кирилла, мял в руке окурок.

- Я это давно написал, - зачем-то уточнил мальчик.

- В десять лет?

- Угу. Я больше не пишу стихи. Уже год, наверное.

Ярослав улыбнулся.

- Ну и что? А я уже лет пять во сне не летаю. Но летал когда-то. Я
точно помню.

Заров был не один. Рядом с ним шли два мальчика лет двенадцати,
безупречно похожих друг на друга.

Скицын даже крякнул, представив себя некий московский съезд
близнецов, для участия в котором Ярослав и приехал. Вместе с тщательно
скрываемым собственным братом. Гениально. Прекрасное объяснение его
работоспособности, например. Пишут вдвоем, а по издательствам ходит лишь
Ярослав. Или нет, пишет один, а другой продает рукописи...

Степан пошел навстречу, с сожалением отбрасывая только что
придуманную версию. Всякое бывает. Но невозможно представить, будто один
из близнецов начисто лишен честолюбия, в то время как второй от его
недостатка ничуть не страдает.

- Привет, - Заров протянул руку. Поколебался, потом добавил: - Давно
не виделись.

- Со вчерашнего вечера? - искренне надеясь на подтверждение, спросил
Скицын.

Заров покачал головой:

- Ты же прекрасно понимаешь, вчера я у тебя не появлялся.

Мальчишки стояли чуть в стороне, наблюдая за ними. Скицын
нерешительно кивнул на них:

- Кто это?

- Просто дети. Степан, про вчерашний день - забудь. Мы с тобой не
встречались.

- Что происходит, а? - Скицын подошел к нему вплотную. - Ярик, что
случилось?

- Ничего. Осень, - Заров оглянулся. - Степа, когда у вас зима-то
наступит?

- Скоро... - Скицын непроизвольно посмотрел по сторонам. Брызги воды
из-под колес машин, серое полотно туч, спешащие люди - под зонтиками или с
надетыми капюшонами.

- Хорошо бы, - Заров покосился на пустую банку в его руке. - Может,
еще как-нибудь посидим за пивком.

- Ты спешишь? - Скицын не нашел лучшего вопроса.

- Да, пожалуй. Сейчас еще кое-кто подойдет... вот, кажется, пора.

Двое людей, выбравшихся из остановившейся "девятки", были Скицыну
чуть-чуть знакомы. Словно он их где-то мельком видел.

- Это из "Барельефа", - сообщил Заров, помахав озиравшимся мужчинам.
У одного на шее болталась фотокамера, довольно громоздкая,
профессиональная. - Я сегодня говорил с редактором, очень здорово, что и в
воскресенье кое-кто работает.