изображения которых еще можно найти в храме Валланда, - бывшей римской
Галлии, - нет дела до викингов. А воронам - есть.
радости ожидания летних лакомств, следили за движениями флота союза
свободных ярлов, участники которого выходили из фиордов. Уже покинули
причалы три старых, давно-давно знакомых драккара владетеля
Лангезунд-фиорда ярла Ската. Из Расваг-фиорда и из Брекснехольм-фиорда
вышли драккары Зигфрида Неуязвимого и Гангуара Молчальника. Соседи и
друзья встретились в море. Куда они повернут?
узкого горла Сноттегамн-фиорда. Свибрагер пел могучим голосом боевую песнь
Великого Скальда.
Танангергамн, спешили грести. Хитрый Гольдульф скользнул из
Семскилен-фиорда; казалось, он озирался - столько тайны было на его лице.
Молодой Ролло, владетель Норангер-фиорда, встретился со своим однолетком
Ингольфом из Ульвин-фиорда. Ролло повернул на восток вместе с Ингольфом.
Судьба Ролло - на западе. Там он предложит воронам десятилетия обильнейших
пиров.
Большой Топор, и Хаслум, родовое гнездо веселого Фрея, и Беммель,
собственность ярлов Гаука и Гаенга, неразлучных братьев-соперников, и
Гезинг, принадлежащий Красноглазому Эрику, и Драммен упорного Эвилла, и
Хаген, и Баггенс...
громкими криками это предзнаменование удачной судьбы похода. Но движения
флота были неопределенны, драккары шли разрозненно, и вороны возвращались
на фиорды, ждали, опять кружили над морем. Они не боялись опоздать -
крылья быстрее весел и парусов. И вот наконец-то общее направление
определилось: драккары вестфольдингов плыли на Восток.
угол Варяжского моря и засели, подобно потушенным головням, в
несравненно-яркой листве островов устья реки Нево.
приветствовали их громкими криками: "Хрра, грра, крра!"
валились в верховья Волхова.
жителями и обитателями приволховских починков и заимок. И по Ильменю и в
самом Новгороде люди смотрели на воронов с нехорошим чувством. Никогда еще
их не бывало так много.
мрачных птиц.
мостящиеся на вершинах деревьев.
мерянин Тсарг, глядя поутру на загрязненные пометом корни дуба, на котором
ночевала шайка незваных зловещих пришельцев.
2
привыкло видеть высоко поднятую голову, привыкло встречаться с
пронзительно-строгим взглядом и слушать громкий голос знатного боярина.
Привыкло и слушать его совета, ценить человека, опытного в делах и не
роняющего слова зря без ясного смысла.
согнувшись, бродит по верхней светлице своего пышного дома, заложил руки
за спину, едва волочит ноги в мягких сафьяновых сапогах с шитыми
задниками.
прежде времени почувствовал старость?
сделался прежним. Он бодро прошелся по обширной светлице и взялся за кубок
с густым греческим вином, который его ждал на столике, покрытом для
красоты, для роскоши парчовым платком.
Ставр, богатый купец, уважаемый старшина Городского конца. Ему сейчас бы
провозгласить здравицу гостям и сказать гордое слово так, как он умеет, -
чтобы люди понимали: не хозяин им оказывает честь, а они хозяину.
последний раз, уже ушли старшины Гул и Гудим, бояре Нур, Делота, Синий и
Хабар. Ставр сделал глоток и, будто любимое вино сделалось немило,поставил
обратно початый кубок. Он подошел к низкому оконцу, согнул гордую спину,
оперся локтями на подоконную доску и глядит, глядит на Город через
оконницу, открытую для теплого ясного времени.
новгородских домов, на стены, заборы, мощеные улицы! Ты знаешь, что по
ночам новгородские дворы пусты, как и улицы. Или ты вздумал поглядеть, кто
еще не спит в Новгороде? Час поздний. В летнем небе светло, но вечер уже
прошел и кончается первая половина ночи. Находит полночь, воздух сереет
недолгой мглой. Гляди не гляди - все спят.
мачты дремлющих у пристаней и причалов расшив. А нурманнских драккаров ты,
боярин, не увидишь. Они встали у нижних причалов, и ты это знаешь. Ты
знаешь...
хранилище, стоит сзади твоего двора. Там хранится городская казна, там
склады городского добра, там живут ротники, которые дали Городу
клятву-роту охранять Новгородскую Правду. А крепка ли в каждой душе
ротника клятва, ты знаешь.
стенах и у закрытых ворот. Другие следят за Городом из Детинца, с высокого
места, где находится большое кожаное било. Около била лежат деревянные
молоты. Если загорится в Городе или случится что-либо недоброе, ротники
пробьют тревогу.
товарищей. Кончив славить городские концы, перейдут к улицам. От улиц -
примутся за знатных людей, за концовских и уличанских старост. Дай срок,
ты, боярин, услышишь и свое имя. И прозвучит твое имя среди имен первых
новгородцев.
усы. Чтой-то пальцы липкие? Забыл после густого вина осушить усы. Боярин
нашел дорогой рушник, вышитый дочерью, и утерся.
Велеть вздуть огня, зажечь свечей. Ставр подошел к низкой дверце. За ней,
перед лестницей, что ведет вниз, на войлочном конике спит кощей-отрок для
прислуги боярину. Нет, не надо...
3
не видно зги.. Заглянул бы кто - не нашел боярина.
морем, Понтом Евксинским, в великом каменном городе, Восточном Риме.
золотой крест на храме Софьи-Премудрости. Над мощенной каменным плитняком
площадью навстречу солнцу неслась конная статуя былого кесаря Юстиниана, и
бронзовый идол поднимал в правой руке шар, хвастливо изображающий якобы
власть кесаря над всем миром.
автократора, теснились сановники и евнухи с позорно-бабьими лицами в
тяжелых парчовых одеждах, из которых каждая равнялась цене хорошего
парусного корабля. Изнывая от жары, облитые смердящим потом, сановники
показывали римскому людству меч, скипетр и шар автократора.
тут же забываемые имена сановников-евнухов и рассказывал про войско -
охрану басилевса, которое плыло, сияя на солнце до боли в глазах. Войско
разделялось на разные отряды - сапфариев, буккеллариев, экскубиторов,
моглабитов, миртаитов, которые были по-разному вооружены. Все для того,
говорил Никомах, чтобы внутри войска не произошло сговора против кесаря.
под началом старшин Акалутоса и Аритмоса, несшего не меч, а серебряную
ветвь дерева пальмы.
как сон. Вечером Никомах, напившись хиосского вина, тешился над
автократором-базилевсом, глупым, полубезумным от пьянства и несказуемого
распутства, которым, как облезлым, забитым ослом, правила жена и ее быстро
сменяющиеся любовники.
ноги своего гостя Ставра, молил новгородского боярина забыть крамольные
речи. Грек испугался попасть в каменные темницы, вонючие подземные нумеры,
запрятанные под дворцом басилевса...
Шилова Юлия
Шидловский Дмитрий
Махров Алексей
Ильин Андрей
Березин Федор
Смоленский Вадим