зарядными камерами двух орудий. Лязгали, открываясь и закрываясь, тяжелые
затворы. Через каждые две минуты, рванув
сопровождаемый багровой вспышкой. После выстрела орудия откатывались назад,
словно сами пугались того, что сделали, а потом под действием приборов
компрессора медленно возвращались на свои первоначальные места.
грохот. Несколько человек в башне упали. Лейтенант Павлинов согнулся и долго
поддерживал руками контуженную голову, словно боялся, что она у него
отвалится. А когда осторожно повернулся назад, чтобы взглянуть на людей и
окружающие предметы, то на его чернобровом лице изобразилось радостное
удивление, - он был жив.
орудийной прислуги.
лопнули обе барабанные перепонки. И все же, оставаясь в строю, он громко
спросил:
по желобам. Когда снова хотели приступить к стрельбе, раздался тревожный
голос комендора Волкова:
не знали, что оторванный кусок стали, в полтонны весом, был заброшен на
верхний носовой мостик. При этом трое матросов на мостике были убиты.
ломались поручни, разбивались шлюпки; на желтом фоне дымовых труб, как язвы
оспы,
двенадцатидюймовой башни, словно бумага под ударом кулака, разорвалась
палуба. Из пробоины выбросилось пламя - загорелись каюты батарейной палубы.
На восемьдесят первом шпангоуте, пронизав легкий борт, разорвался снаряд в
каюте N 20, где жил инженер Васильев. Двери слетели с петель, железные
переборки лопнули по швам. Кровать, шкаф, умывальник, книги, письменный стол
с чертежами, белье, одежда - все было уничтожено.
трюмный старшина Осип Федоров. Говорил он торопливо, приблизив свое усатое и
остроглазое лицо к уху начальника, и с таким загадочным видом, как будто
речь шла о каких-то подпольных делах.
рассуждая с самим собою, сказал Васильев и сейчас же строго спросил: -
Большая пробоина?
потушило само море - захлестывает в пробоину. Теперь вода разливается по
батарейной палубе.
выбивает волнами. Может, утихнет бой, тогда что-нибудь сообразим.
мастерскую.
взвилось на мгновение пламя, озарив внутри башни все предметы. Что-то мощно
треснуло, словно корабль развалился надвое. Люди, замкнутые тяжелой броней,
задыхались от тошнотворных газов и в течение нескольких секунд ничего не
соображали. Оказалось, что взрывом снаряда пробило нижний носовой мостик и
две палубы - верхнюю и спардечную. Лейтенант Славинский, нагнувшись,
вопросительно окинул взглядом внутренность башни. Все было в порядке. Но
спустя несколько минут разорвался снаряд против башни, вероятно ниже
ватерлинии. Судно не пострадало, но поднятая взрывом волна вздыбилась на
высоту до пятидесяти футов и рухнула на корабль. Через орудийные амбразуры,
через прорези колпаков, через горловину крыши для выбрасывания гильз
ворвалась в башню соленая вода. Она обдала людей с головы до ног и шумными
потоками хлынула по нориям в подбашенное отделение, в бомбовый погреб,
наводя панику на тех, кто находился несколькими этажами ниже. Чье сердце не
дрогнуло в этот момент там, на дне судна, от леденящей мысли, что корабль
тонет!
Славинский определил расстояние в тридцать кабельтовых. Но
недолет. Тогда увеличили угол возвышения.
раздался радостно повышенный голос:
него багровела круглая, как печать, ссадина, один глаз запорошило, другой
выбило,
передергивалось. Когда пришли носильщики, он, отправляясь с их помощью в
операционный пункт, обратился к артиллерийскому квартирмейстеру Цареву:
настолько силен, что никто не мог устоять на ногах. Орудийная прислуга,
разметанная силой газа, оцепенела от ужаса. На какой-то короткий промежуток
времени выключилось из сознания правильное представление о событии и
показалось, что башня куда-то с грохотом проваливается.
платформе ящики с прицелами, изломанные комендорские сообщители, выскочившие
из кранцев снаряды, оборванные болты и звездообразные трещины в вертикальной
броне вращающейся части. Комендор Вольняков лежал на платформе без движения,
широко открыв глаза. Легко раненные бросились к нему:
Царев.
оказалась непоправимо испорченной. Здесь больше нечего было делать, и люди,
перевязав раны, спустились вниз.
снарядов попал в вертикальную броню, другой разорвался на крыше, уничтожив
комендорский колпак. Человек, стоявший на подаче, свалился и закружился на
четвереньках, спрашивая:
мокрое пятно. Лицо, добродушное и жалкое, быстро синело. Он опрокинулся
навзничь и тут же скончался. Вместе с ним были ранены башенный старший и
один из комендоров: Дверь в башне заклинилась. Осталось из нее два выхода:
соседнего легкого борта была ограничена горизонтальная наводка башни.
неподвижной частью и мамеринцем. Башня перестала вращаться. Чтобы исправить
ее, комендорам во главе с мичманом Воробейчиком пришлось выйти наружу через
броневую дверь. Горизонтальную наводку башни восстановили. Но в это время
был убит один из комендоров, а мичман Воробейчик получил рану в мякоть ноги.
Он сел на палубу и, перекосив молодое и нежное, как у девушки, лицо,
завопил:
говорил, что сейчас умрет. Его торопливо понесли в операционный пункт. Но
когда приблизились к люку и начали спускаться с верхней палубы по трапу,
разорвался снаряд. Один из носильщиков был убит, другой - тяжело ранен.
взвизгивая, помчался в низ судна. На пути он столкнулся с писарем Егоровым,
чуть не сшиб его с ног и полетел дальше. Метался он и в операционном пункте,
топча тяжело раненных, пока его не схватили санитары.
один снаряд крупного калибра и окончательно вывел ее из строя. Несколько
человек из прислуги были ранены, Их доставили в операционный пункт, а
здоровых перевели к другим орудиям.
дивизион под начальством мичмана Карпова.
целости, пока не разорвался снаряд крупного калибра с левого края броневой
крыши. Через прорези проникли в боевую рубку осколки, разбив дальномер,
уничтожив боевые указатели и смяв переговорные трубы. Центральное управление
артиллерией было нарушено, и старший артиллерист,
распорядился, чтобы орудия переходили на групповой огонь. В боевой рубке
пострадали почти все. Лейтенант Вредный с небольшой поверхностной раной на
левом плече ушел в перевязочный пункт. Туда же матросы отвели и младшего
штурмана, лейтенанта Ларионова, тяжело раненного в лоб и шею.
задетые в той или иной степени осколками, остались в строю. Во время похода
командир судна, капитан 1-го ранга Юнг, часто получавший выговоры от
командующего эскадрой, проявлял большую нервность и горячность. Многие
думали, что при встрече с японцами он растеряется. Вопреки ожиданиям, он
держался спокойно и не покидал своего поста, несмотря на то, что имел уже
повязку на рассеченной голове. Он хорошо понимал, что наше дело безнадежно
Трубников Александр
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Глуховский Дмитрий
Афанасьев Роман